Музыка снова сменилась, и Люси не успела закончить фразу.
– Позже увидимся, – сказал Дэвис и отступил назад, присоединяясь к внешнему кругу.
Погруженная в мысли о фотографе, Люси не заметила, что опять заиграла другая музыка, и чуть не упала в обморок, когда, подняв глаза, чтобы взглянуть, кто на сей раз стал ее партнером, она узнала худощавую фигуру исполнительного директора.
О нет, этого не может быть! Но, тем не менее, это произошло. Он поклонился, и она сделала шаг ему навстречу. Его рука была холодна, и он держался так чопорно, что невольно она вспомнила то отвращение, которое звучало в его голосе, когда он говорил о ежегодном бале.
– Надеюсь, вам весело? – неожиданно обратился он к ней с вопросом. На этот раз он растягивал слова даже сильнее, чем прежде.
– Так же как и вам, мистер Харлоу, – ответила она. – Похоже, эти сатурналии не очень-то вам по душе.
Он сбился с шага и взглянул на нее с недоумением, как будто впервые осознал, что держит в своих объятиях не восковую куклу, а живую девушку из плоти и крови.
– Надеюсь, вы не станете сравнивать наш бал с римскими оргиями, мисс… э-э…
– Гренджер, – подсказала Люси и почувствовала, что краснеет. – Напротив, мистер Харлоу, это прекрасный праздник, и поверьте, что все мы очень-очень благодарны вам.
– По вашему тону этого не скажешь. – Голос его был сухим, хотя он сохранял невозмутимое выражение лица.
– Ну что вы, я вам очень благодарна. Могу себе представить, какая скука служить объектом обожания машинисток и быть вынужденным общаться с подчиненными.
Она почувствовала, как Харлоу снова споткнулся, однако он слишком хорошо владел собой, чтобы выдать удивление.
– Я очень люблю наши ежегодные балы, мисс Гренджер. Мне жаль, что вы думаете иначе.
Прежняя Люси промолчала бы в ответ, но нынешняя Люси, опьяненная успехом, ответила:
– Я не просто думаю, мистер Харлоу, я знаю. Вы не стеснялись в выражениях в зале заседаний. Но возможно, вам нет нужды притворяться, когда вы среди, среди… – она запнулась, – среди равных.
На этот раз удар достиг цели, и на его обычно бледных щеках выступил легкий румянец.
– Я не ожидал, что меня будут подслушивать, – произнес он медленно. – Я не знаю, какую работу вы выполняете в нашей компании, мисс Гренджер, но что бы это ни было, вы зарываете талант в землю. Вам следовало бы вести колонку сплетен в какой-нибудь газетенке!
Краска залила Люси лицо, но прежде, чем она нашла что ответить, начался очередной тур танца, и ей пришлось отступить во внутренний круг.
Как она могла вести себя подобным образом? Люси очнулась, только когда прозвучали последние задорные аккорды. Она не может здесь больше оставаться, решила девушка, она должна немедленно уйти!
Намереваясь осуществить задуманное, Люси прямо у самого выхода наткнулась на мистера Гудхью.
– Вот вы где, мисс Гренджер. Я как раз рассказывал о вас своей жене, – сказал он.
Люси вынуждена была остановиться и улыбнуться стоящей рядом с ним болезненного вида женщине.
– Надеюсь, вы составите нам компанию за ужином, – продолжил тем временем мистер Гудхью. – Эта как раз следующий пункт программы.
– Я… я собиралась домой, – заикаясь, пробормотала Люси.
– Домой?! Моя милая юная леди, вы не можете пойти домой! Вы звезда этого вечера. Мы с женой наблюдали за вами. Я настаиваю, чтобы вы присоединились к нам за ужином.
Люси ничего не оставалось делать, как подчиниться, тем более что в этот момент раздалась барабанная дробь и, словно по волшебству, появились одетые в белое официанты с подносами в руках.
– Нам лучше поторопиться, – сказал мистер Гудхью и направился к шведскому столу.
Похоже, что эта идея пришла в голову не ему одному, и в образовавшейся толчее Люси потеряла их из виду. С тарелкой в одной руке и бокалом шабли в другой, она оглядывалась по сторонам, тщетно стараясь отыскать супругов. Подвыпивший молодой человек налетел на Люси и толкнул ее так, что бокал с вином непременно выскользнул бы у нее из рук, если бы в последний момент кто-то ловко не подхватил его.
– Благодарю вас, – сказала она и, подняв глаза, улыбнулась, обнаружив, что ее спасителем оказался Барри Дэвис.
– А я как раз вас ищу! – воскликнул он. – Пойдемте со мной.
Он отвел ее в боковую нишу, где было на удивление пусто, за исключением сложенных у стены принадлежностей для съемки.
– Сидите здесь и никуда не уходите, я сейчас вернусь.
Он сдержал слово и через минуту появился, держа в руках тарелку, бокал и непочатую бутылку вина.
– Тот, кто сравнил меня с Картье-Бессоном, достоин только самого лучшего, – сказал он с улыбкой. – У вас припасены для меня еще комплименты?
– Сколько хотите. Но я уверена, что вы в них не нуждаетесь. Вы уже и так на вершине, мистер Дэвис.
– На вершине холма, я бы сказал. Настоящие вершины где-то там, на горизонте. – Он подлил себе вина. – А откуда вы знаете о Картье-Бессоне?
– Я изучала фотографию с отцом. – Она подумала немного и продолжила: – На самом деле мы использовали некоторые из ваших работ для книги о греческой драме, которую писал отец.
– О боже! – воскликнул Барри Дэвис. – Так вот почему мне показалось знакомым ваше имя. Значит, профессор Гренджер ваш отец?!
– Был им, – ответила Люси тихо. – Он умер год назад.
– Мне очень жаль. Я должен был знать, но последний год я по большей части жил в Штатах. – Знаком он пригласил ее попробовать лежавшие на ее тарелке яства. – А что вы делаете для компании?
Она рассмеялась:
– Скорее надо спросить, что они делают для меня! Они оплачивают мою квартиру и дают мне деньги на карманные расходы. Я работаю секретарем в отделе рекламы.
– Не совсем подходящая работа для такой девушки, как вы, а?
– Я ничему не училась, – ответила она мягко, – помогала отцу в его работе над книгами.
– Полагаю, что это требовало гораздо большего умения, чем то, что вы делаете сейчас.
– К сожалению, мои навыки никому не нужны. Я могла бы помогать профессору из того же университета, но после смерти отца мне не хотелось делать подобную работу для кого-то еще.
Барри понимающе кивнул:
– Мне кажется, вы зря теряете здесь время.
– Не беспокойтесь, – мрачно усмехнулась Люси. – После сегодняшнего вечера я здесь не задержусь! Моим партнером в танцах оказался мистер Харлоу, и я ему нагрубила.
– Нагрубили Полу? Вы шутите?
– Хотела бы я, чтобы это было так, – вздохнула она. – Он меня разозлил, и я не сдержалась. Я считаю его самым большим снобом из всех, кого я когда-либо встречала.
Барри Дэвис покачал головой:
– Если бы вы знали, как вы не правы. Мы с Полом вместе учились в Оксфорде, и я вас уверяю, что он ничуть не надменен и уж вовсе не сноб. Хотя он может быть замкнутым и чувствует себя свободно только с теми, кого он хорошо знает.
