Так продолжалось четверть часа, никак не меньше. Ловкие тонкие пальчики быстро мелькали перед глазами Джека, без конца сыпались ответы на вопросы посетителей, остроумные замечания, едкие остроты. И среди этого хаоса она сохраняла ледяное спокойствие, никак не реагируя на комментарии стоящих в очереди, которым не оставалось ничего иного, как набраться терпения и ждать, выражая вслух свое недовольство. И каждое ее движение было быстрым и точно рассчитанным.
Джексон поймал себя на том, что наблюдает за ней с интересом и все возрастающим удовольствием. Ему нравилась эта масса пушистых светло-каштановых волос, сбегавших чуть ли не до самой талии, нравилось даже то, что среди них поблескивают редкие седые волоски. Красивой эту женщину не назовешь, подумал он. Черты лица у нее отнюдь не классические. И тем не менее это лицо с его широким лбом и узким заостренным подбородком, с тонким, чуть длинноватым носом и подвижным розовым ротиком казалось ему чрезвычайно интересным. Росту в ней было, наверное, не больше пяти футов с двумя или тремя дюймами, но при этом она отнюдь не производила впечатления хрупкой. Маленькие ручки заканчивались короткими, но очень сильными пальцами, а под расстегнутым форменным халатом, под свободной вылинявшей майкой и старыми синими джинсами угадывалось крепкое, здоровое тело со всеми необходимыми выпуклостями в должном количестве и должного качества. Держалась она с чувством собственного достоинства, даже гордо, стояла чуть расставив ноги, выпрямив спину и слегка отведя назад плечи, словно готовая принять вызов от всех входящих и одержать над ними победу. Нет, что и говорить, очень интересная женщина. Очень.
Работы было по горло, но она, как обычно, хорошо справлялась с ней — умудрялась делать несколько дел одновременно, не отвлекаясь от них ни на миг и стараясь не замечать физической усталости. Последнее давалось особенно трудно: ноги были словно налиты свинцом, спина отчаянно болела, руки сводила судорога. Хуже всего, однако, было то, что ей вдруг приспичило посетить туалет, хотя за все утро она выпила всего-навсего несколько глотков кофе, без которого не могла обойтись.
Желая удачи их постоянной покупательнице, только что купившей у нее лотерейный билет, она про себя издала стон, но тут же повернулась к высокому симпатичному мужчине, который пожирал ее глазами с того самого момента, как вошел в магазин. Он улыбнулся ей, глядя прямо в глаза, и она с трудом подавила желание скорчить презрительную гримасу. Нашел время для флирта! Намеренно резко она поинтересовалась:
— Чем могу быть полезна?
Он чуть пригнулся, как бы опасаясь, что с высоты его роста слова не достигнут ее слуха:
— Меня зовут Джексон Тайлер.
Ее это мало волнует. Ни времени, ни желания болтать с ним у нее нет. Она повернулась к нему спиной и принялась подсчитывать стоимость сигарет, бутылок с содовой и сластей, приобретенных тремя женщинами с кучей ребятишек.
Он прокашлялся и произнес за ее спиной:
— Я, видите ли, директор начальной школы.
— В самом деле? — Она насчитала шесть бутылок содовой по шестьдесят пять центов и одну — со скидкой — за сорок, но тут ее взгляд заметил неладное. — Девчушка там позади сейчас уронит бутылку с питьем. — Встревоженная мать кинулась спасать бутылку из слабых крохотных ручек, а малютка завопила, словно ее режут. Никто и не посмотрел в ее сторону. Всем, имеющим опыт общения с детьми такого возраста, хорошо известно, как они умеют кричать по любому пустячному поводу.
— Дело в том, — пробасил Джексон Тайлер, — что мне необходимо поговорить с вами. Уделите мне минуту вашего времени.
— У меня этой минуты нет, — ответила она через плечо, раскрывая очередной пакет и засовывая в него сигареты и плитки шоколада. — Все, дамы?
Дамы утвердительно закивали головами, но, к огорчению Джексона, еще некоторое время стояли у кассы, перешептываясь, выкладывая перед кассиршей деньги, получая сдачу и деля ее между собой.
— Вы Хеллен Мор, не так ли?
Настырный тип, однако же! Что есть, то есть!
— Хеллен? Нет, я не Хеллен.
Она раскрыла еще один коричневый бумажный пакет и осторожно вставила в него бутылки с прохладительными напитками.
— О-о-о, — протянул он разочарованно и огорченно. — А вы не подскажете, где ее можно найти?
— Не знаю. Кому чек и сдачу? Следите за дном пакета. Вы и моргнуть не успеете, как бутылки его продавят.
И она повернулась спиной к высокому мужчине, успев, однако, окинуть его взглядом за те секунды, пока покупательницы собирали пакеты и освобождали место у кассы. В глубине души у нее даже чуть было не шевельнулось сожаление, что она не может поболтать с ним.
Вполне на вид преуспевающий мужчина, такой аккуратный и подтянутый, в светло-синих слаксах и темно-синей дорогой рубашке со стоячим воротником. Густая русая, с золотистым оттенком шевелюра аккуратно разделена на пробор, но тонкие непокорные волосы падают на лоб. Из-под прямых бровей цвета каштана с бронзой смотрят мягкие карие глаза. Усы ровно подстрижены, верхняя губа полная, да и вообще все черты лица казались бы слишком крупными на другой физиономии, без таких широких скул и квадратного, выдающегося вперед подбородка. Ну и Бог с ним. Ей не до него.
— У меня здесь дел по горло, — довольно резко заметила она. — Пройдите, пожалуйста, вперед.
Он положил на стол свои большие руки и вздохнул.
— Это очень важно. Мне сказали, что здесь я могу найти миссис Мор.
— Я миссис Мор, — ответила она, не совсем уверенная, что ей не придется об этом пожалеть, и сложила руки на груди.
— Вы мать Коди?
— Именно так. — О да, она еще пожалеет об этом!
— Так вас зовут Хеллен?
— Нет.
— Нет?
— Мое имя Хеллер, понятно? — Для вящей убедительности она выкатила глаза. — ХЕЛЛЕР! А сейчас, парень, выкладывай, в чем дело, или исчезни. Я здесь работаю.
— Да-да, она якобы работает, — поддакнул какой-то умник из очереди с другой стороны стола.
Она бросила на него испепеляющий взгляд.
— А ты, молокосос, заткнись и приготовь-ка лучше свое удостоверение личности для оплаты пива.
— Ой, я, верно, забыл его в кармане других брюк.
— Забыл, да? Ну так приходи в другой раз и в нужных брюках. А пока не пытайся пудрить мне мозги твоими россказнями.
Расстроенный подросток — скорее всего, еще не достигший шестнадцати лет — нехотя поплелся в глубь магазина. А миссис Мор укоризненно покачала головой. Молоко на губах на обсохло, а туда же!
— Вы, очевидно, не поняли меня, — не унимался высокий мужчина. — Я директор школы, в которой учится ваш сын, Коди. Зовут меня Джек Тайлер.
