Тогда почему сейчас она закипала от ярости?
— Справедливо.
Его пальцы нажали на кнопку лифта, а его улыбка злила так же, как и обвинение, брошенное ей в лицо несколькими секундами ранее.
— Вы идете?
— Нет, пока вы не извинитесь за свою подлость.
Его улыбка стала еще шире, а руки Чарли сжались в кулаки.
— Мы оба знаем, что это ложь.
Она нахмурилась, когда он подошел ближе, но не сдвинулась с места.
— О чем вы говорите?
— Вы не считаете меня подлым.
Он наклонился достаточно близко, чтобы прошептать эти слова ей на ухо, достаточно близко, чтобы ее окутал аромат его цитрусового лосьона после бритья, достаточно близко, чтобы она почувствовала его тепло.
— Вы на меня так смотрели, когда на мне было то полотенце.
Чарли оттолкнула его.
Ошибка номер два: снова положить руки на его грудь.
Ошибку номер один она совершила, когда согласилась взять его в этот тур.
Чарли сделала глубокий вдох, чтобы успокоить сердцебиение, и бросила на него взгляд, в котором он безошибочно прочитал: «Еще один шаг, и ты умрешь».
— Я передумала. Можете забрать себе свои извинения и свою сексуальную улыбку. — Она нажала кнопку лифта и сломала ноготь.
К счастью, он молчал, пока они не зашли в лифт, и двери не закрылись.
— Значит, вы считаете, что у меня сексуальная улыбка?
Чарли мысленно обозвала себя совсем не женскими выражениями и промолчала в ответ.
Лука не мог сдержаться. Было что-то очень привлекательное в женщине, которая не упала сразу к его ногам. Как и все мужчины, он любил завоевывать женщин, но даже свидания с обладательницами «Оскара» или путешествия по Европе с принцессой потеряли свою новизну.
Он знал, зачем делал все это и как папарацци, и колонки в желтой прессе одобряли его выбор. Может, это ребячество, но каждый раз, когда он видел свои фотографии в прессе, он надеялся, что люди, которые когда-то бросили его, теперь могли только утирать носы.
Когда служащий отеля остановил перед ними красную «феррари», он присвистнул:
— Ну и машина.
Она одарила его еще одним убийственным взглядом и протянула руку за ключами.
Так это ее «феррари»? Господи, а он уже начинал верить в ее историю о том, что она не пользуется его дедом. Ни один личный ассистент не мог позволить себе такую машину.
Она улыбнулась служащему, что разозлило его еще больше, потому что он хотел бы оказаться на его месте, и села в машину. Ее юбка взлетела до середины бедра, а его либидо — до небес. Этим ногам можно найти лучшее применение, чем давить на педали.
Он положил свою дорожную сумку назад и сел на переднее сиденье, восхищаясь ее водительскими способностями, когда она выехала с территории отеля в оживленное городское движение.
Она молчала уже шесть кварталов, и он не выдержал:
— Классные колеса.
— Я люблю быстрые машины.
Ее холодный тон мог бы соперничать с айсбергом в Тихом океане.
— Ваша?
— Как думаете? — Она на мгновение свела глаза с дороги, и ее испепеляющий взгляд о многом ему сказал.
Ладно, может, они не с того начали, когда он обвинил ее в том, что она работает на деда, только чтобы получить доступ к его деньгам. Машина только усилила его подозрения, и он решил вытянуть из нее больше информации. А для этого он будет вести себя дружелюбно. Но это оказалось не так просто. Ему нравилось дразнить ее, нравилось наблюдать за тем, как она закипала, зеленые глаза яростно сверкали и губы сжимались.
— Раз мы застряли друг с другом на две недели, давайте объявим перемирие. Я не стану вас ни в чем обвинять, если вы прекратите смотреть на меня так, словно дрессируете непослушного пса.
Уголки ее прелестного рта дернулись, и, когда машина остановилась на светофоре, она сдержанно улыбнулась ему:
— Не могу давать никаких обещаний, но постараюсь. Идет?
Он не мог ответить ей рукопожатием, потому что одна ее рука держала руль, а вторая лежала на рычаге передач, поэтому он сделал лучшее, что пришло ему в голову. Слушаясь внутреннего демона, который целый день заставлял его совершать импульсивные поступки, он наклонился и поцеловал ее.
— Идет, — прошептал он, пользуясь ее шоком, чтобы снова ее поцеловать.
На этот раз он не торопился, медленно накрывая ее губы и проявляя достаточно давления, чтобы она поняла — если ему дадут шанс, он углубит поцелуй и возврата назад уже не будет.
Два настойчивых сигнала машин позади них заставили ее выругаться и оттолкнуть его, прежде чем она нажала на газ.
— Собираетесь объяснить, что это было?
Ее голос снова приобрел свои холодные интонации, в то время как он сам не мог перестать улыбаться.
— Обычно мне не приходится объяснять, зачем я целую красивую женщину, но мы не могли пожать друг другу руки, поэтому я нашел другой вариант. Я вас оскорбил?
Чарли фыркнула.
— Важное сообщение. Этот поцелуй аннулировал договор. Новый договор. Мы не разговариваем следующие две недели. Идет?
О да, этот поцелуй зацепил ее.
— Но это же вовсе невесело.
— Вы здесь, чтобы заниматься финансами, а не развлекаться.
— Но это не взаимоисключающие занятия.
Она резко свернула в переулок, из-за чего ремень безопасности больно врезался в его грудь, и повернулась к нему:
— Еще важная новость. Я не одна из ваших красоток. Я работаю на вашего деда. Я серьезно отношусь к работе. И мне не нужно, чтобы какой-то лентяй и лодырь мешал мне. Поняли? — Она едва удержалась, чтобы не ударить его в грудь.
Жаль, он хотел бы снова почувствовать ее руки на своем теле.
— Прекрасно.
Ее плечи облегченно опустились, но он тут же добавил:
— Но это не означает, что я буду хорошо себя вести.
— Вы просто заноза в…
— Вы постоянно говорите только о работе, похоже, у вас почти нет времени на веселье.
— Я много веселюсь.
Он фыркнул, и она нахмурилась.
— Когда вы последний раз ходили на свидание?
Она продолжала сжимать губы.
— Занимались сексом?
Ноги тоже сжались, и он засмеялся:
— Послушайте, вы можете сделать все гораздо сложнее или гораздо проще. Мой рот живет совершенно самостоятельной жизнью. Никогда не слушается меня. Я буду постоянно делать вам комплименты. И беспрестанно дразнить. Я могу даже случайно вас поцеловать, но все это невинно. Просто ради веселья.
Пришла ее очередь фыркнуть, но он успел заметить радостный блеск в ее зеленых глазах.
— Никаких поцелуев.
Он на секунду задумался и ответил:
— Простите, этого я обещать не могу.
— Вы невыносимы!
— Но я вам все равно нравлюсь.
