— Этот тип, — сказал он, провожая взглядом Сьюзен и Джеффа, — никак не может уняться. Полагаю, мне следует держать своих сестер взаперти.
Лори, приведя в порядок разбежавшиеся в разные стороны мысли, грустно улыбнулась.
— Вы оч-чень заботливы.
Улыбка Винни погасла. Снова посмотрев вслед Джеффу, он повернулся к Лори, выражение его лица было как нельзя более серьезно.
— Честное слово, — сказал он. — Мне такие типы хорошо известны. С мужчинами он ведет себя нормально, но…
Лори взглянула на него с любопытством.
— …но женщины ему ни в коем случае не должны доверять, — закончил Винни, качая головой.
Он говорил настолько серьезно, что Лори не нашлась что сказать. Значит ли это, что Джефф Ремингтон замешан в каком-то скандале? Или над ним тяготеет какая-то тайна, слишком страшная, чтобы говорить о ней в приличном обществе?
Винни кивнул, словно подтверждая ее худшие подозрения.
— Не верите мне — послушайте других. — Встав на цыпочки, он обвел взглядом толпу гостей. — Эй… Альдо! — окликнул он кого-то. — Иди сюда. Поговори с нашей цветочной феей.
Лори с изумлением увидела, что к ним направляется муж Софии. До этого они встречались лишь однажды, на какой-то вечеринке.
— Это муж Софии, Альдо Петровелли, — принялся объяснять Винни. — В который раз уже ставший папашей. Альдо — мужчина семейный. Такому примерному семьянину и прихожанину вы ведь поверите, не так ли?
Лори кивнула, чувствуя себя несколько неловко.
— Альдо, старина, — обнял зятя за плечо Винни. — Эту даму зовут Лори. Всеми цветами занималась она.
— По-моему, мы уже встречались. А цветы просто прекрасны, — сказал Альдо.
— Я слышала, у вас в семье пополнение, — улыбнулась Лори. — На этот раз девочка.
Альдо кивнул.
— И все прошло замечательно.
Они с Лори пожали друг другу руки.
Винни продолжал обнимать зятя за плечо.
— Слушай, Джефф Ремингтон положил глаз на эту женщину. Подтверди, что ей следует обходить его стороной.
Выражение лица Альдо сразу же стало настороженным. Он посмотрел на Лори, затем на своего молодого шурина.
— Мне бы не хотелось в это вмешиваться.
— Всмотрись в лицо этой женщины, в ее глаза, — сказал Винни. — Только после этого скажешь, станешь ли ты вмешиваться.
— Винни… — покачал головой Альдо.
Но тем не менее посмотрел на Лори. И смотрел так долго, что Лори смутилась, не зная, как себя вести. В чем дело? — спрашивала она себя. Чем так ужасен этот Ремингтон?
На лице Альдо отражались противоречивые чувства, наконец он кивнул.
— Я скажу только вот что: с этим Ремингтоном нужно быть поосторожнее.
Лори показалось, что у нее оборвалось сердце. Должно быть, на Джеффе Ремингтоне лежит тень какого-то бесчестья.
Альдо сунул руку во внутренний карман пиджака.
— Ладно, — сказал он, точно подчиняясь неприятной неизбежности. — Утром я был в роддоме. София передавала вам привет… и просила меня отдать вот это.
Он протянул Лори сложенный листок бумаги. Та, озадаченная, развернула его. Записка была краткой:
«Лори! Берегись высокого мужчины с видеокамерой. Будь осторожна. София».
— Ну вот, — торжествующе заявил Винни, прочитавший записку через плечо Лори. — Если не верить молодым матерям, к чему скатится наш мир?
— Не знаю, — взволнованно произнесла Лори. — Но в чем дело?
Винни, довольный собой, отказался просветить ее. А несчастный Альдо вообще не сказал больше ни слова.
— Зачем ты втянул меня в это? — сказал Альдо шурину. — Джефф — хороший парень. По-моему, мы поступили нечестно.
Они стояли у столика с закусками, где Винни сооружал себе многоярусный бутерброд из ржаного хлеба, плавленого сыра, паштета и оливок.
— Я говорил тебе, — ответил Винни, — жизнь сложная штука.
Альдо пожал плечами.
— Странно, как Джефф мог впутаться в такое.
Винни покачал головой.
— Это же была вечеринка. Народ развеселился.
— Понятно. Но какое отношение ко всему этому имеем мы?
Винни откусил кусок от своего гигантского бутерброда.
— Потому что Лори — подруга моей сестры. И твоей жены.
— Но они ведь не близкие подруги, — возразил Альдо. — Просто знакомые.
— София очень хорошо относится к Лори. Ты же был сегодня утром рядом с женой, когда она позвонила домой. Она была вне себя от ярости.
— Да знаю. Напрасно ты ей рассказал обо всем.
Альдо утешил себя тем, что у Винни хватило ума не разболтать о случившемся всем родственникам. Те пришли бы в ужас.
Винни пожал плечами.
— Мне показалось это смешным. Вот я и решил повеселить Софию.
— В доме человек двадцать, — покачал головой Альдо, — и надо же такому случиться, чтобы именно ты подошел к телефону. Язык у тебя без костей.
— Ладно, что сделано, то сделано, — нахмурился Винни. — Однако София права, этому надо помешать.
— Она попросила передать записку. — Альдо это явно было не по душе. — Я выполнил ее просьбу. Я и так сделал слишком много. — Альдо помолчал, подозрительно покосившись на Винни. — Постой-ка, сегодня утром, когда ты утихомиривал Софию, ты говорил, что разберешься во всем. С чего это ты вдруг решил разыграть из себя героя?
— Как только я увидел Лори… — Винни приготовился откусить еще один кусок. — София сказала, она очень чуткий человек. Очень застенчивый. И вот я увидел ее, внешне спокойную и уверенную, но в то же время… не знаю, что-то у нее в лице есть такое… Над этой девушкой нельзя шутить. Она настоящая. И чувства у нее настоящие.
— Подожди-ка, — вдруг остановил шурина Альдо. — Опять взыграла твоя извечная тяга к женщинам постарше? Как я сразу не понял! Ты снова влюбился?
— Отчасти, — признался Винни, влюблявшийся в кого-нибудь каждый час. — Она очень симпатичная, и мне нравится то, как она говорит. Я хочу сказать, здесь много красивых женщин, но Лори… не похожа на них.
Одним махом он расправился со своим бутербродом.
Альдо отвел взгляд в сторону, жалея о том, что небеса так щедро одарили Винни любвеобильностью, забыв прибавить чувство меры. Но малыш прав. Эта женщина очень ранима.
Когда Винни выпалил сестре по телефону последние новости, София была вне себя. Она объяснила, почему так беспокоится за Лори: дело в том, что девушка заикается. Поэтому иногда может показаться, что она разговаривает надменно и высокомерно, но это представление ошибочное.
Больше того, Лори никому не говорит о своем недостатке, а Софии призналась в этом лишь потому, что старший сын Софии страдал тем же недугом. Поэтому София была категорически против того, чтобы Лори стала жертвой бездумной жестокой шутки.
