Рука Габриэля скользнула под ее блузку.
— Мы же договорились, что больше не будем это делать, — прошептала Грейс.
Его пальцы коснулись ее щеки. Какие у него густые и длинные ресницы… А губы…
— Правила для того и существуют, чтобы их нарушать, не так ли?
Грейс уже готова была согласиться, когда издалека донесся детский плач.
— Стефани!
Габриэль выбежал из комнаты еще до того, как Грейс успела подняться. Когда она вбежала в детскую, он стоял на коленях перед кроватью. Еще с порога Грейс увидела на лице Стефани лихорадочный румянец, глаза девочки блестели.
— У нее температура, — прошептал Габриэль. — Жар. Она заболела. — Он смотрел на Грейс с таким отчаянием, что у нее сжалось сердце.
Стефани слабо застонала.
— Как ты себя чувствуешь, милая? Что болит? — Грейс присела на край кровати и погладила Стефани по плечу.
— Голова. У меня болит голова.
— Понятно. Габриэль, принеси полотенце и воду.
— Холодную или теплую?
— Прохладную.
— Понял.
Он вернулся очень быстро. Грейс смочила и отжала полотенце и осторожно вытерла горячий лоб девочки. Габриэль с несчастным видом стоял рядом.
— Я посмотрела, сыпи нет. Все, что мы можем сейчас сделать, это сбить температуру. Пожалуйста, посмотри, нет ли в шкафчике парацетамола или аспирина.
Габриэль кивнул, но не сдвинулся с места.
— Как ты думаешь, что у нее?
Грейс пожала плечами.
— Не знаю. Сильный жар. Если у нас не получится сбить температуру, придется вызывать врача.
— Не будем рисковать. Я позвоню сейчас же.
Габриэля как ветром сдуло.
— Все будет хорошо, моя милая, — прошептала Грейс, наклоняясь к девочке. — Вот увидишь, все будет хорошо. Я тебе обещаю.
— Ты меня не оставишь?
Грейс на секунду зажмурилась, сдерживая слезы, и крепко сжала влажную, горячую ладошку Стефани.
— О чем ты говоришь? Конечно нет. Я останусь с тобой на всю ночь. И не думай, что отделаешься от меня так легко. Если уж я к кому приклеилась, то меня и зубами не оторвешь.
Стефани слабо улыбнулась и закрыла глаза.
— Ты заботишься обо мне, как мама.
Грейс отвернулась, чтобы девочка не заметила повисшие на ее ресницах слезинки. Она знала, что должна оставаться спокойной и ни в коем случае не проявлять ни малейших признаков тревоги.
В комнату неслышно вернулся Габриэль.
— Доктор сказал, что будет через полчаса. — Он наклонился к Стефани и нежно поцеловал ее в щеку. — Ты поправишься, моя хорошая, я тебе обещаю. Сейчас приедет врач, ты выпьешь лекарство и уснешь. А завтра все будет в порядке.
Грейс мельком взглянула на Габриэля. Сколько же сил в этом человеке! Он уже потерял Рэя и Кристу и, конечно, теперь боится, что потеряет и Стефани. Она положила руку ему на плечо.
— Вероятнее всего, это какой-то вирус. Не волнуйся, Стефани сильная девочка и обязательно выздоровеет. Я побуду с ней завтра, все равно на работе делать особенно нечего, Кэтрин и Микки прекрасно обойдутся без меня.
— Тогда мы останемся вместе, — не сводя глаз со Стефани, сказал Габриэль. — Сейчас важно только то, чтобы она поправилась.
Следующие два дня едва не свели Габриэля с ума, и это, наверное, случилось бы, если бы не Грейс. После того, как Пэгги тоже слегла с вирусной инфекцией, она осталась единственным человеком, который смог не только обеспечить уход за Стефани, но и за самим Габриэлем. Грейс готовила, Грейс кормила, Грейс ездила в аптеку и за продуктами, Грейс утешала, развлекала и лечила. В общем, она заботилась о них так, как заботилась бы мать и преданная жена. Именно это окончательно убедило Габриэля в том, с какой опасной женщиной он имеет дело. Чувства явно брали верх в споре с рассудком.
Раньше его привлекали в Грейс в первую очередь красота и сексуальность. Теперь же он убедился в том, что на нее можно положиться. Грейс оставалась спокойной и не теряла присутствия духа в кризисные моменты, не ломалась под давлением и умела находить подход к людям. Габриэль знал, что его мать была бы в восторге от этой женщины.
Он обернулся, услышав за спиной тихие шаги.
— Сегодня Стефани выглядит намного лучше, тебе не кажется?
— Да, я рад. — Габриэль выдвинул стул. — Садись, тебе надо перекусить. Я кое-что приготовил.
— Вот как? Ты просто кладезь талантов. — Грейс устало улыбнулась. — Кстати, ты тоже выглядишь лучше. Может быть, потому что побрился?
Он виновато пожал плечами.
— Извини, я даже забыл об этом. — Габриэль поставил перед ней тарелку. — Попробуй, это мое любимое блюдо. В Испании его предложат тебе в каждом ресторане.
Некоторое время Грейс молча ела, чувствуя на себе его внимательный взгляд.
— Ну как? — не выдержал наконец Габриэль.
Грейс отложила вилку и задумчиво посмотрела в потолок.
— Неплохо, но… — с сомнением протянула она.
— Но?..
— Кое-чего не хватает.
— Не хватает? — встревожился Габриэль. — Как ты можешь знать, чего здесь не хватает, если никогда не пробовала?
— Ты же интересовался моим мнением.
— Ладно. — Он поднял руки. — Итак, чего, по-твоему, не хватает?
Грейс поднялась и шагнула к двери.
— Я загляну к Стефани и поеду в офис, а то, боюсь, Микки и Кэтрин забудут, как выглядит их босс.
— Ты так и не сказала…
— Ах да. Не хватает… добавки!
Габриэль с облегчением перевел дух.
— Что ж, тогда приглашаю тебя сегодня на обед в ресторан.
— По какому случаю?
— Ты устала за эти дни, а Стефани уже чувствует себя хорошо, мы вполне можем оставить ее ненадолго. Так что возвращайся поскорее. Я буду ждать.
Последнее слово он произнес по-особому, тихо и нежно, и Грейс почувствовала, как по спине пробежал знакомый холодок.
— Я принимаю твое приглашение.
Однако в ресторан они не попали.
Едва Грейс, вернувшись с работы и переодевшись, спустилась в гостиную, как в дверь позвонили. Она растерянно посмотрела на Габриэля.
— Я открою, — мгновенно вызвался он.
— Ты кого-то ждешь?
Он пожал плечами.
— Нет. Может быть, это коммивояжер?
Но нет, это был не коммивояжер. Из холла до Грейс донесся знакомый голос, и в следующую секунду в комнату вошла, точнее, впорхнула, маленькая женщина с аккуратно уложенными серебристо-фиолетовыми волосами и изящной сумочкой. Вслед за ней в гостиную вплыл пряный аромат духов.
— Мама? — пролепетала Грейс.
— Конечно, это я. Похоже, ты удивлена?
— Что ты здесь делаешь?
Анджела Уотерс решительно прошествовала к журнальному столику. Только теперь Грейс заметила, что ее мать явилась в гости не с пустыми руками. Осторожно поставив пакеты на столик, миссис Уотерс повернулась к дочери и удивленно вскинула брови.
