— Теперь мой черед вести автомобиль.
— Валяй, — милостиво согласилась Дайана. — Но если во что-нибудь врежешься, пеняй на себя.
— С чего ты взяла, что я обязательно должен во что-нибудь врезаться? — возмутился Алберт.
— У моего пикапа весьма непростой характер, — пояснила Дайана. — Справиться с ним порой труднее, чем с самой норовистой лошадью.
— Ерунда! Просто вождение не самое подходящее занятие для женщины, — заявил кузен, решительно забирая ключи от машины. — Здесь требуется твердая мужская рука.
Дайана притворилась разгневанной.
— Шовинист! Отдавай-ка ключи обратно!
Она попыталась отнять их, однако сделать это оказалось не так-то просто. Алберт зажал ключи в руке и поднял высоко вверх так, чтобы Дайана не могла дотянуться.
— Шучу, шучу! — наконец произнес он, устав отбиваться от ее яростных нападок. — Однако машину поведу все-таки я.
— Хорошо. Но если с пикапом что-нибудь случится, купишь мне новый.
— С удовольствием, — широко улыбнулся Алберт. — По этому-то давно плачет свалка.
За подобный отзыв об автомобиле ему пришлось выдержать новую серию тычков и затрещин от кузины.
Наконец они угомонились и сели в машину. Выехав за город, Дайана и Алберт некоторое время оживленно болтали. Однако вскоре Алберт погрузился в задумчивость. Заметив это, молодая женщина поинтересовалась:
— О чем ты думаешь?
— О том, что произошло в городе. Мне все же не стоило ввязываться в драку с Уинстоном. Мне вообще не нужно было вмешиваться в ваши дела.
Дайана нахмурилась.
— Давай не будем разговаривать на эту тему.
— Напротив, мне хотелось бы выяснить все раз и навсегда. — Алберт съехал на обочину и заглушил мотор. Повернувшись лицом к Дайане, он спросил: — Что происходит между тобой и Клейтоном?
— Зачем ты остановился? — требовательно спросила Дайана. — Нас, наверное, уже заждалась мама!
— Лишних пятнадцать минут роли не играют. А то, о чем я собираюсь поговорить с тобой, слишком серьезно для того, чтобы обсуждать за рулем.
Дайана запаниковала.
— Мне душно!
— Тогда давай выйдем, — предложил Алберт и, взглянув в расширенные от испуга синие глаза, серьезно произнес: — Можешь пытаться увиливать от разговора сколько угодно. Однако до тех пор, пока мы кое о чем не потолкуем, автомобиль не тронется с места.
— Хорошо, — неохотно уступила Дайана. — Я согласна.
Молодая женщина догадывалась, что сейчас ей предстоит выслушать объяснение, которого до сих пор она так старательно избегала.
Видно, чему быть, того не миновать, обреченно подумала Дайана, выходя из машины. Сегодня явно не мой день. Сначала Клейтон, потом драка, а теперь еще и это!
Солнце уже клонилось к закату. От всех предметов на землю ложились длинные тени. Жара спала, но в воздухе по-прежнему не чувствовалось ни малейшего ветерка. Кругом расстилалась холмистая равнина, которую лишь кое-где оживляли группки чахлых кустов.
Обогнув машину, Алберт приблизился к Дайане. Было заметно, что он сильно волнуется. Предварительно откашлявшись, он произнес:
— Ты так и не ответила на мой вопрос, Дайана. Что связывает тебя с Клейтоном?
— Мне не хотелось бы затрагивать данную тему, Алберт. Поверь, что бы между нами ни происходило, это не имеет никакого отношения к тебе.
— Ты ведь его любишь, правда? — напрямик спросил Алберт.
Вопрос застал Дайану врасплох. Не зная, как отреагировать, она медленно покачала головой.
— Я понимаю, что ты желаешь мне только добра, но… ты не имеешь права спрашивать об этом.
— Ошибаешься, имею. — Алберт подошел вплотную к Дайане и взял ее руки в свои. — Это право мне дает моя любовь, Дайана. Да, ты не ослышалась. Я люблю тебя.
— О, Алберт… — только и смогла вымолвить молодая женщина.
Он горько усмехнулся.
— Можешь не продолжать. Я знаю наперед все, что ты скажешь. «Миленький Албертик, большое тебе спасибо за все, что ты для меня сделал. Мне очень дорого твое признание. Я тоже тебя очень уважаю, ценю и люблю… но только как брата». Угадал?
Дайана потрясенно уставилась на него.
— Да… в целом да… Но зачем тогда тебе вообще понадобилось…
— Заводить этот разговор? — закончил за нее Алберт. Он мягко поправил выбившийся из прически молодой женщины локон. — Мы взрослые люди, Дайана, и поэтому я не буду ходить вокруг да около. Приехав на ранчо и увидев тебя после многолетней разлуки, я влюбился в тебя с первого взгляда. Мне уже двадцать семь, но до сих пор я не встречал девушку, подобную тебе. Умную, чуткую, доброю, нежную… Впрочем, сейчас не время для комплиментов, верно? И я сразу же осознал, что мои чувства для тебя не являются секретом. Ты поняла, что я очарован тобой, в первый же день, ведь так?
Дайана с трудом кивнула. Это было самое странное признание изо всех, которые когда-либо приходилось ей слышать.
— Да, так…
— Однако все мои комплименты и ухаживания оказались для тебя неприятными. — Заметив, что Дайана сделала протестующий жест рукой, Алберт покачал головой. — Нет, не отрицай. Я отнюдь не идиот и не слепой, чтобы тут же не понять этого, несмотря на то что ты ни на минуту не переставала улыбаться. Пока наши отношения не выходили за рамки родственных, все было в порядке. Но стоило лишь мне взглянуть на тебя не так, как подобает брату, ты немедленно напрягалась и замыкалась в себе.
Дайана ощутила себя последней стервой. Как же она плохо знала Алберта, раз решила, будто он способен приставать к ней с банальными объяснениями в любви! Что он не понимает, до какой степени безразличен ей!
— Извини…
— Не стоит, Дайана. Тебе не за что просить прощения. Как говорится, сердцу не прикажешь, — грустно улыбнулся Алберт. — Поняв, что у меня нет никаких шансов, я попытался с этим смириться. Я каждый день приучал себя к мысли, что отношусь к тебе лишь как к двоюродной сестре, не больше. И мне почти удалось сделать это… свыкнуться с мыслью, что я тебе совершенно безразличен… когда появился он.
Несмотря на то что Алберт не назвал имени, Дайана сразу же догадалась, о ком идет речь.
— Клейтон Уинстон, хозяин соседнего ранчо, — тихо произнесла она.
— Верно. До встречи с ним я тешил себя мыслью, что твое сердце не принадлежит никому. Понимаю, звучит глупо… однако каждый, кому довелось испытать любовь без взаимности, знает, насколько утешительна подобная мысль. Одно дело, когда ты просто оставил равнодушным, и совсем иное, когда тебе предпочли другого… — Алберт говорил медленно, с трудом подыскивая нужные слова. — Конечно, из писем я знал о ваших отношениях с Уинстоном… о том, что вы были даже помолвлены. Но все это звучало настолько…
