Он мечтательно посмотрел на ее пока еще плоский живот.
— Сейчас тебе можно все. Но не надо этим злоупотреблять, иначе у ребенка может быть аллергия. А вот свежий воздух и витамины тебе просто необходимы.
— Я скоро буду толстой!
— Конечно, как все беременные женщины, — хитро улыбнулся Лайм, наградив ее многообещающим взглядом.
Флора вспомнила, что не сказала о самом главном.
— Послушай…
— Что?
— А если я больше не захочу работать?
— Как твоя мама?
— Да.
— Видишь ли, то, что она бросила живопись, не сделало ее ущербной! Просто твоя мать применила свой талант в другой области. Она ведь не перестала творить, только вместо картин создавала семью. И в этом нет ничего плохого.
— Да?
— Стань домохозяйкой, если хочешь. Или продолжай свою карьеру. Я все равно буду тебя любить, — мягко произнес он.
— Но если я вернусь на работу, нам придется нанять няню.
— Не вижу здесь никакой проблемы.
— И ты не будешь возражать?
— Мы найдем лучшую няню в мире.
Только не молодую и не блондинку, подумала Флора. А то я опять буду ревновать.
На лице Лайма играла загадочная улыбка.
— Тебе здесь удобно?
— Очень, — ответила она, откидываясь на подушку.
— А для меня найдется местечко?
Флора протянула к нему руки.
— Всегда!
Он покачал головой.
— Боюсь, что нет. Думаю, скоро наступит время, когда тебе будет безопаснее спать одной.
— Ударить тебя или поцеловать? — задумчиво произнесла Флора.
Лицо Лайма неожиданно оказалось совсем рядом.
— А что бы ты хотела?
— Угадай!
— Какая ты у меня красавица! — темпераментная Лючия Холл порывисто обняла дочь.
Флора отошла от зеркала и повернулась к матери.
— Ты действительно так думаешь?
Миссис Холл всплеснула руками.
— Ты неотразима, поверь мне.
— Приятно слышать, — Флора еще раз с удовольствием окинула себя взглядом. — Сегодня мне хочется выглядеть особенно привлекательной. И знаешь, для кого? Для Лайма. — Она засмеялась.
— Ему очень повезло, — философски заметила миссис Холл.
— Мне тоже улыбнулась удача. Еще бы, подцепить такого мужа! — Флора провела яркой помадой по губам и убрала ее в сумочку. — Последний штрих…
— Не буду спорить. У тебя прекрасный муж и замечательный сын. Хотя, наверное, иногда вы все же ссоритесь…
— А ты бы хотела, чтобы мы ворковали, как голубки?
— На это трудно рассчитывать. Когда сталкиваются два таких сильных характера, как у тебя и Лайма, разногласия неизбежны. Милые бранятся — только тешатся!
— Еще как тешатся! — весело засмеялась Флора.
Они с Лаймом и четырехлетним сынишкой Майклом уже две недели жили в Италии, у родителей Флоры, дела которых наконец-то пошли в гору.
Картины Стивена Холла совершенно неожиданно привлекли внимание богатого американца-коллекционера. Он купил все, что увидел, и заказал несколько портретов членов своей семьи. В результате родители Флоры смогли купить уютный домик в Италии, нанять няню для младших детей, и миссис Холл получила возможность применить свою неиссякаемую энергию в организации выставок современной живописи.
— Знаешь, мама, — тихо призналась Флора, — все эти годы мне казалось, что вы с папой несчастливы.
— Знаю, — недовольно кивнула мать. — Но теперь, надеюсь, ты изменила свое мнение?
— Пожалуй, — согласилась та.
Все эти две недели она не могла отделаться от ощущения, что живет с молодоженами, настолько открыто ее родители проявляли свои чувства друг к другу. Почему же раньше ей казалось, что их жизнь не удалась?
— Но ведь вы жили в такой нищете. Это было ужасно, правда?
Миссис Холл покачала головой:
— Конечно, мы были бедны, но с точки зрения чувства твой отец дал мне все, о чем только можно мечтать. С ним я стала самой счастливой женщиной на свете. — И она смахнула с глаз слезы. — Ну вот, тушь потекла!
— Ничего страшного, — возразила Флора, поправляя шляпку на чуть тронутых сединой роскошных волосах Лючии. — Ты выглядишь просто потрясающе, именно такой и должна быть мать невесты!
— Пресвятая Дева, который час? — спохватилась миссис Холл и посмотрела на часы. — Боже! Уже половина третьего, а ты до сих пор не готова…
— Как не готова? — раздался громкий голос за дверью, и в комнату вошел Лайм.
При виде мужа глаза Флоры засияли. Он был великолепен в черном смокинге и белоснежной рубашке. Черноглазый малыш, одетый в крошечную копию костюма отца, держал его за палец.
— Мама! — радостно закричал Майкл, бросаясь к Флоре. — Мама, я нарядный?
— Очень! — засмеялась она и заметила в зеркале устремленный на нее взгляд Лайма. Они одновременно подмигнули друг другу.
— Осторожно, милый! — забеспокоилась миссис Холл. — Не испорти мамино платье! Пойдем со мной, поищем дедушку! Куда же он запропастился?
— Чао, малыш! — Флора чмокнула сына в затылок и еще раз обняла его, прежде чем отпустить к бабушке.
Оставшись вдвоем, Флора и Лайм посмотрели друг на друга.
— Наверное, мы сошли с ума, — вдруг сказала Флора.
— Почему? — не понял Лайм.
Она пожала плечами:
— Играем свадьбу сегодня, когда на самом деле поженились давным-давно!
— Но не с точки зрения церкви и твоих родителей. И даже, — он хитро посмотрел на нее, — и даже не с твоей точки зрения. Я прав, любимая?
На Флору нахлынули воспоминания. Она вновь увидела себя в алом платье, идущей под руку с женихом. Он купил букет роз по дороге. О, это было чудесное время, — но тогда они еще совсем не знали друг друга.
Теперь Флора была уверена и в своей, и в его любви. И такая уверенность стоила того, чтобы отпраздновать ее со всей пышностью и торжественностью в церкви, в присутствии родителей и родственников. Именно для этого они втроем и приехали в Италию.
— Все-таки не следовало мне надевать белое, — задумчиво произнесла Флора, примеряя на голову изящный венок из роз. — Ведь у нас уже есть сын!
— Но платье вовсе не белое, — резонно заметил Лайм. — Оно скорее цвета слоновой кости! И ты в нем просто ангел!
Слышать эти слова из уст мужа было особенно приятно.
— Правда? — переспросила она, не скрывая, что хочет услышать подтверждение.
— Клянусь Богом! — горячо повторил Лайм и положил руки ей на плечи. Флора тут же почувствовала, как загорается в сердце огонек желания.
— Ох, не надо, — слабо запротестовала она. — Я только что уложила волосы!
В глазах Лайма явно читалось нескрываемое вожделение.
— Ладно, придется отложить, — со вздохом согласился он, но не удержался и поцеловал жену в шею.
