мне интересно послушать Диму. К этому занятию мы должны были прочитать «Горе от ума» Грибоедова.
А Соболев, наверное, и рад, что литературный клуб отменился. Как только звенит звонок с последнего урока, он тут же подскакивает со стула и несется в гардероб. Не успеваю я спуститься, как его уже нет. На переменах новенький тусуется с Полежаевой и другими девочками. Они так и стремятся при нем оттянуть кофты пониже, чтобы лучше было видно декольте.
Дима смотрит на меня, я чувствую его взгляды. Но посмотреть в ответ боюсь. Мои щеки тут же краснеют от его внимания, и я ужасно злюсь, что у меня такая белая кожа. Даже уже всерьез подумываю сходить в солярий.
Но Соболев больше не предпринимает попыток со мной заговорить, ничего мне не пишет в ВК. Хотя в сеть сейчас заходит.
Меня раздражает, что я столько о нем думаю. Каждый раз приходится себя одергивать. Да, Соболев красивый и интересный. Но такой наглый и бесцеремонный, что бесит. И к тому же он сломал Никите руку. Это вообще что-то немыслимое.
Да и в целом новенький явно относится к тому разряду парней, которым лишь бы поматросить и бросить. С чего я вообще взяла, что у него ко мне серьезный интерес?
— Ну что, едем в субботу к Полежаевой? — спрашивает в четверг в столовой Лиля, вырывая меня из очередных размышлений о Соболеве.
Я механически перевожу взгляд на Леру. Она смеется шутке новенького.
— Я поеду, — уверенно заявляет Вова.
— Я тоже, — соглашается с ним Сережа.
— И я, — с энтузиазмом говорит Ульяна. — Хоть отдохну нормально, повеселюсь.
— Я не поеду, у меня в субботу тренировка, — заявляет Никита.
— Ник, ну какая может быть тренировка с поломанной рукой? — тут же нападает на него Лиля. — Она так у тебя никогда не заживет.
— Ну я же в футбол ногами играю, а не руками.
— Все равно! Вдруг ты повредишь руку? Вдруг кость не так срастется?
— Ой, хватит, — Свиридов морщится. — Это моя мама тебе на уши присела, чтобы ты меня убедила не посещать тренировки?
— Нет! При чем тут твоя мама?
Лиля и Никита — соседи, а их мамы — лучшие подруги. Они живут в одном подъезде, квартира Никиты ровно под квартирой Лили.
— Если ты переживаешь за мое состояние, — продолжает Свиридов, — то пересели своего пса в другую комнату. Меня уже достало просыпаться по выходным в семь утра из-за воя твоей собаки.
Даже не просто квартира, а комната Никиты ровно под комнатой Лили.
— Нет, Пончик любит спать со мной, — категорично заявляет подруга.
— Ну а можно он хотя бы по выходным будет спать не в твоей комнате? Я хочу нормально высыпаться, а не вставать в семь утра от воя твоей собаки. Что ты вообще делаешь со своим псом, что он постоянно воет и скулит?
— Ничего я с ним не делаю!
— А звуки такие, как будто пытаешь.
— Ты в двенадцать ночи громко музыку слушаешь. Я же тебе ничего по этому поводу не говорю, — огрызается Лиля. — Хотя я в это время уже сплю.
— Соня, а ты поедешь к Полежаевой? — Ульяна перебивает спор Никиты и Лили.
— Не знаю… А ты, Лиль, поедешь?
— Я поеду. И, так уж и быть, в мое отсутствие Пончик поспит в другой комнате, — последнюю фразу она говорит так, будто делает Никите великое одолжение.
Пожимаю плечами.
— Ну раз почти все едут, то и я поеду.
Свиридов ничего не говорит на мое согласие отправиться на выходные на дачу Полежаевой, но я замечаю, как его тело напряглось. Мне все равно, даже если Никита против моей поездки. В прошлом году, кстати, Свиридов тоже не ездил, а я ездила, хотя тогда мы уже встречались.
— Сонь, — тихо говорит Ник и касается моей ладони, когда мы уже выходим из столовой.
— Что? — нехотя останавливаюсь и смотрю на него.
— В чем дело?
Хороший вопрос. Я не знаю, как на него ответить.
— Ни в чем.
— Зачем тебе день рождения Полежаевой? Вы же с ней не подруги. Давай лучше проведем выходные вместе? Съездим куда-нибудь.
— У тебя же тренировка в субботу, — напоминаю.
— Я могу на нее не пойти, — Никита крепче сжимает мою ладонь. — Да ну на фиг эту Полежаеву, Сонь. Давай проведем выходные вместе?
Из груди вырывается поток воздуха, и я опускаю взгляд на кафельный пол. Сквозь гул голосов в столовой до меня доносится голос Димы. Не могу разобрать, что он говорит, да это и неважно. Просто вылавливаю из потока звуков его приятный тембр.
Интересно, Соболев поедет к Полежаевой? Они так сдружились. Думаю, да.
Поднимаю лицо на Никиту.
— Я поеду на дачу к Лере.
Глава 23.
— Сделай мне смоки айс, — прошу Ульяну.
Мы у Ули дома, собираемся на день рождения Полежаевой. Лиля и Ульяна поедут в платьях, а я решила в джинсах и коротком свитшоте, едва доходящем до пупка. Между джинсами и свитшотом остается полоска голого живота. Холодно ходить так в феврале, но мне надоело прятать осиную талию за безразмерными свитерами и толстовками.
— Ух, Соня, ты будешь дьяволицей на полежаевской вечеринке.
Длинный волосы я закрутила объемными кудрями. Сейчас Ульяна сделает мне смоки айс, Лиля праивльно нанесет румяна и хайлайтер, а губы я покрою алой помадой.
— Сонь, ну ты разошлась, — осторожно замечает Лиля.
— В школу мама не разрешает краситься, так хоть на полежаевской вечеринке душу отведу.
— Никита, если бы увидел тебя, в обморок
