Чемодан - Юлия Резник

– Лидия Алексеевна? Ну, наконец-то! Я на промке обломался. У бывшего ЗМК. Пришлите кого-то… И перенеси все встречи. Я не успеваю. Пусть меня Толик ждет на выходе. Подкинет меня до вокзала… Да-да, тещу встречать…

Иван ехал молча и к разговору попутчика особо не прислушивался. Мужик отбил вызов, упершись лысым затылком в подголовник кресла.

– Ну и выручил ты меня…

– Иван.

– А я Семён. Приятно познакомиться. Редкий ты, Иван, человек. Таких сейчас не найти.

– А, брось. Ничего-то я и не сделал.

– До тебя трое проехало. И хоть бы кто остановился. А на улице мороз…

– Может, спешили куда? – пожал плечами Ваня. Лично он не считал, что совершил какой-то подвиг. Он вообще не думал об этом. За деда переживал…

– А ты, можно подумать, не спешил… – прокомментировал Семен.

– Да… Говорю же… Шансов – ноль.

– А если бы были – не остановился бы?

– Остановился… – улыбнулся Иван на все свои белоснежные тридцать два. – Дед всегда меня ругал за сердобольность. Хотя жить по совести учил сам.

– Хороший у тебя дед.

– Ага. Он меня вырастил…

– А родители что же?

Иван пожал плечами.

– Им я не нужен был. Если бы не дед по матери, меня бы и не было.

Семён не ответил ничего. Только покосился как-то так… Изучающе, что ли? Впрочем, Ваня не придал этому значения. Даже, когда тот попросил его телефонный номер, не особо задумывался, зачем он ему. Продиктовал на автомате, прикидывая в уме, что еще может понадобиться деду. Телевизор, что ли, притащить, чтобы не заскучал?

– Это я звоню. Вбей мой номер в память – и, если вдруг что понадобится – звони. Не стесняйся. Я добро не забываю.

Иван кивнул, пожал руку новому знакомому и, высадив того у стоянки бизнес центра, поехал дальше по своим делам.

Работа в тот день абсолютно не ладилась. Все валилось из рук. Иван просто не мог сосредоточиться. Перетрясло его, конечно, основательно. И даже сейчас, стоило ему вспомнить посиневшие дедовы губы – сердце болезненно сжималось, а в висках начинало ломить. И шум перфораторов, которыми они пробивали отверстия под короба – только усугублял положение. Голова буквально раскалывалась.

– Эй, Черный… Вы какого хрена здесь изоляцию нарушили?

– Мы не нарушали. Ее изначально кинули через ж*пу.

– Что? Да ты че…

Иван сделал вид, что начальника не услышал. Загудел инструмент – и повод выдался просто отличный. Но он недооценил придурковатость последнего. А может, озлобленность, или фазы луны… Мало ли, что на того повлияло? Он даже удивился, когда услышал ор прямо за спиной:

– Ты как с начальством разговариваешь?

– Эй, Сергеич… Ты чего, на высоте ведь… – всполошился стоящий рядом на лесах Михалыч. Баха и Батыр тоже бросили долбежку и напряженно следили за ситуацией.

Ваня пожал плечами:

– Говорю, как есть. Уж, извините, – и снова вернулся к работе.

– Я с тобой разговариваю! – истерическим голосом, которым запросто можно было пытать людей, завизжал Гринев. Сделал шаг к Ивану, и дернул того за лямку комбинезона. Провоцируя. Иван никак не отреагировал. Просто отступил, убирая инструмент подальше. Не то просверлит что-нибудь жизненно важное этому полудурку, и докажи потом, что не виноват. Вот только не сработал его план. Разъяренный поведением Ивана, начальник участка со всей силы пнул его ногой. Падение Иван помнил плохо. На задворках сознания успела мелькнуть мысль о том, что не зря он надел страховочный пояс. Но даже он не стал панацеей. А потом пришла боль…

Не сказать, что жизнь остановилась. Нет… Но она напрочь утратила краски. Дни складывались в какую-то хаотичную мозаику из серого различных оттенков. Когда ехать домой не хотелось, Люся колесила по унылому, продрогшему на сыром ветру городу, останавливаясь лишь для того, чтобы выпить кофе, или без всякой определенной цели пройтись по магазинам. А после снова садилась за руль… Дорога избавляла от одиночества. На время, не навсегда…

Впрочем, в эти дни у нее было не так чтоб уж много свободного времени. Люся, хотя и не спешила уходить из Стройкома, все же взялась помогать Стелле в спорткомплексе. По предварительной договоренности – пока та не найдет главбуха. Руководствовалась Люся отнюдь не выгодой (хотя ей и полагался хороший оклад). Концентрируясь на работе, она ненадолго забывала о том, чего лишилась по собственной глупости.

Стелла, которая для Люси стала не только начальницей, но еще и доброй приятельницей, уныния той не понимала и то и дело подталкивала её к активным действиям, к которым Люся на данном этапе была не готова. Она погрузилась в жалость к себе и ненавидела себя за это. Потому что никогда раньше себе такого не позволяла! Она принадлежала к совершенно другой породе женщин. Тех я-все-сама-могу женщин, которые не ждут у моря погоды, а действуют. Направляют собственную жизнь, задают ей вектор! Даже в самых дерьмовых, безвыходных ситуациях Люся не позволяла себе уныния. Она перла напролом, собственным лбом сшибая препятствия! Наверное, это в итоге и стало причиной того, что в самый ответственный момент в её не единожды ударенном мозгу что-то замкнуло. Как у тех детей, которых часто роняли в детстве…

– Не могу я, Стелла… Не могу! Иван ясно дал понять, что не изменит своего решения… Ну, зачем мне терзать и его, и себя?!

– А сейчас ты, типа, себя не терзаешь?

– Это другое…

– А что, если ему так же хреново, как и тебе? Если он уже сто раз пожалел о своих словах и теперь просто не знает, как все вернуть?

– Нет… Нет! Я же объясняла… Он не дает женщинам повторных шансов. Я… я сама во всем виновата. Недооценила его твердость в данном вопросе. Не примерила её на себя…

Стелла нервно фыркнула, откидывая идеальные пепельные локоны на спину. В ней вообще все было идеальное. И тело, и лицо без возраста, и стиль… Но в первую очередь она притягивала к себе людей силой своей личности. Красота этой женщины в общении с нею довольно быстро отходила на второй план.

– Значит, возвращать парня ты не намерена?

– Не знаю…

Люся опустила глаза, переминаясь с ноги на ногу. Она чувствовала себя ужасно неловко в латексной майке и штанах для йоги рядом с изумительно красивой даже в аналогичном наряде Стеллой.

– А ты реши! И, если ничего не соберешься предпринимать, то встряхнись уж как-то… я не знаю. Невозможно ведь на тебя смотреть! И увольняйся ты из своего Стройкома! Переходи ко мне. Не пропадет твой Ванечка без твоего бдительного ока.

– Не знаю… У него старший на участке такой…

– Какой?