В результате ни один из них так и не отдал должного барбекю. Мэгги предпочла сладкие кукурузные оладьи, а Бен — сэндвич. За едой они молчали.
Заехав в бакалейный магазин, Бен настоял на том, чтобы Мэгги взяла у него пятьдесят долларов, и предложил свою помощь, правда, честно признался:
— Поскольку я не привык ходить по магазинам, тем более с кем-то, боюсь, я буду больше мешать, чем помогать.
Он остался ждать Мэгги снаружи. Когда она появилась в дверях с тележкой, нагруженной почти доверху, он бросился ей навстречу. Вместе они переложили пакеты на заднее сиденье пикапа и отправились в обратный путь. Почти всю дорогу они промолчали, и Мэгги впервые в жизни не нашла в себе сил заполнять паузы легкой болтовней.
Когда они остановились на стоянке Школы и Бен стал отстегивать ее ремень безопасности, Мэгги заметила:
— Похоже, в доме горит весь свет. Странно как-то.
— Просто снаружи темно. Пойдем, и я попрошу Чарли спуститься и помочь мне.
Когда они поднимались по ступеням, еще мокрым и скользким от недавнего дождя, Бен взял ее за руку. Мэгги сделала вид, что не обратила на это внимания, позволив ему помочь ей подняться на веранду. А как еще она могла дать понять ему, что ничего от него не ждет? Хорошо, что ее читатели никогда не спрашивали у мисс Мэгги совета по поводу того, как вести себя после страстного полуденного секса у водопада или вечернего, в комнате мотеля, когда снаружи дождь льет стеной, она не знала бы, что им ответить.
Мэгги украдкой бросила взгляд на Бена и увидела, что тот хмурится. Ей хотелось сказать ему:
«Послушай, не волнуйся. Ну, легли мы пару раз в постель вместе, что с того? Мы оба взрослые люди, мы получили свою долю удовольствия, и конец истории».
Только она бы солгала. Это был конец истории для него, но не для нее. Поэтому Мэгги промолчала.
В дверях их встретил Чарли, он был сам не свой.
— Где, черт возьми, вы пропадали? Как вы себя чувствуете?
— Мы попали в ливень и были вынуждены переждать его. А в чем, собственно говоря, дело? поинтересовался Бен.
— Вы ужинали?
Бен кивнул, а Мэгги ответила:
— Да, мы перекусили. Что касается списка…
— Черт с ним, со списком, — махнул рукой Чарли. — Хорошо, что вы не ели здесь. Все, кто ужинал, валятся с ног один за другим, как мухи. Сегодня за ужин отвечали мы с Джени и Джорджией, но, я клянусь, ничего такого…
Слава богу, что она приняла душ в мотеле, прежде чем они поехали обратно, сказала себе Мэгги, потому что женская туалетная комната находилась поистине в ужасном состоянии. Как минимум три человека слегли с явным пищевым отравлением, еще двое, похоже, были готовы пополнить их ряды.
— Я позвонила доктору, — рассказывала взволнованная Джени. — Он велел привезти их, но я не знаю…
— Жаль, что они не выезжают по вызову, — заметила седоволосая женщина по имени Би, варившая рис. Увидев недоуменный взгляд Мэгги, она пояснила:
— В таких случаях рис очень помогает. А вот соленые крекеры все отсырели…
— Подсушите их в печке, — посоветовала Мэгги.
Что здесь происходит? Несколько часов назад они с Беном покинули Школу акварели, а вернулись в полевой госпиталь.
Джени, встав посреди кухни, взмахнула ложкой, привлекая внимание.
— Я временно беру на себя координацию наших действий, не возражаете? Чарли, проверь, чтобы у каждой кровати стояло ведро. Возьми их из студии. Ты, Мэгги, и ты, Бен, сходите на третий этаж и узнайте, как там Перри. Он не спускался вниз с тех пор, как все это началось.
— Должно быть, созванивается со своим адвокатом, — заметила Джорджия.
Поднимаясь по лестнице вслед за Беном, Мэгги не могла поверить, что еще меньше часа назад лежала в его объятиях, отгоняя непрошеные мысли о свадебных колоколах и о том, чтобы мчаться в сторону заката верхом на лошади, сидя за спиной этого ковбоя.
Она была реалисткой, но иногда ее воображение выходило из-под контроля и рисовало ей картины, далекие от реальной жизни. Она прекрасно понимала, что Бен Хантер, несмотря на свои ботинки и техасский говор, отнюдь не Джон Уэйн, прославившийся ролями крутых парней в вестернах. Он всего лишь безработный техасец, который однажды навестил свою бабушку в Северной Каролине.
Стоны, вздохи и прочие звуки волной накрыли их, когда они стремительно шли по коридору второго этажа к лестнице, ведущей на мансарду.
Дверь туда была всегда закрыта. Мэгги не исключала, что она может быть даже заперта на ключ.
Но нет, дверь открылась от легкого толчка.
— Пожалуй, будет лучше, если я поднимусь один.
— Ни в коем случае. Тебе может понадобиться надежный тыл.
— Мэгги, Мэгги… — Бен со вздохом покачал головой и стал первым подниматься по узким крутым ступеням. Мэгги шла вслед за ним. Единственным источником освещения был тусклый свет, еле доходящий до лестницы с другого конца узкой длинной комнаты со скошенным потолком.
Не дойдя двух ступенек до верха, Бен остановился. Мэгги ткнулась ему в спину и, чтобы удержаться, схватилась за его пояс. Выглядывая из-за спины Бена, она оглядела комнату — сваленные в: беспорядке коробки, пустые рамы, тряпки, но ни крови, ни трупов не наблюдалось.
В дальнем конце комнаты за столом сидела Энн. Услышав их шаги, она подняла голову, и глаза ее расширились то ли от удивления, то ли от испуга.
— Что вы здесь делаете?
Чтобы не удариться головой о потолок, Бен был вынужден пригнуться.
— Осторожнее, — предупредил он Мэгги.
— Должно же быть хоть какое-то преимущество в маленьком росте, — шепотом ответила Мэгги. Мне не приходится даже наклонять голову там, где с твоим ростом нужно согнуться пополам. — И будто очнувшись, спросила:
— А почему я шепчу?
Энн, с тобой все в порядке? Ты знаешь, что происходит внизу?
Прижав палец к губам, Энн бросила выразительный взгляд на дверь, на которую они раньше не обратили внимание.
— Тес… Перри не очень хорошо себя чувствует.
Он решил вздремнуть, прежде чем отправиться в город.
Стараясь ни на что не наткнуться, Бен приблизился к Энн.
— Если у него такие же симптомы, что и у других, ему лучше спуститься на второй этаж, разве только у него здесь есть персональная уборная.
Тревога на лице Энн сменилась недоумением.
— Уборная? Симптомы?
— Пищевого отравления, — пояснила Мэгги.
От неожиданности Энн буквально рухнула на свой стул.
— Вы шутите? Я думала, дело в его запястье.
Он все время пьет какие-то травяные чаи, такие противные, ну вы знаете… но он всегда их пьет…
— Кто-нибудь из вас ужинал внизу?
Мэгги была поражена, разглядывая этикетки на многочисленных коробках. Гонконг? Снова Гонконг? Она-то была уверена, что Перри пользуется только французской трехсотдолларовой бумагой для рисования, но никак не китайской.
