У Данте был сосредоточенный взгляд, но ей показалось, что в его глазах вспыхнула радость и еще какое-то чувство, которое она не смогла определить. Он кивнул и снова заиграл.
Карина улыбнулась. Более неподходящую одежду для игры на пианино было сложно представить; на Данте были бриджи и облегающая торс рубашка цветов его команды. Он выглядел сильным и мужественным, а его пальцы – длинные и гибкие, как у музыканта, – словно принадлежали другому человеку. Они позволяли ему извлекать из инструмента божественную музыку. Карина опустилась на пол, прислонилась к стене и заслушалась.
Стихли последние аккорды. Когда Данте остановился рядом с ней, Карина медленно поднялась, но не могла заставить себя посмотреть на него.
– Ты вернулась, – негромко произнес он.
Она молча кивнула. Ее тело само подалось к нему.
Данте взял ее за руки, она задрожала, но не стала сопротивляться. Он поднял ее руки и прижал их к стене.
Карине показалось, что она тает. Она вжалась спиной в стену, а затем почувствовала его губы на своей шее.
Несколько секунд они стояли так, а затем Данте медленно поднял голову и, прошептав: «Еще увидимся», отошел.
Когда Карина нашла в себе силы повернуться, он брал шлем и клюшку. Их глаза на несколько секунд встретились, прежде чем он скрылся за дверью.
Команда «Молния» уже была в сборе. Данте сообразил, что не спросил, где будет сидеть Карина. Оставалось надеяться, что она сама поможет ему найти ее, – он почувствует на себе ее взгляд.
Все сели в седла. Хотя мысли Данте то и дело устремлялись к Карине, он был готов к матчу. Он никогда не испытывал сомнений в исходе игры. Они должны победить, и точка. Альтернативы для него не существовало. К тому же все располагало именно к этому: их пони были в отличной форме и жаждали борьбы, как и всадники.
Они выехали на поле под громкие приветственные возгласы. Матч обещал быть как интересным, так и непростым. Им предстояло сразиться с командой, капитаном которой был один из лучших игроков в поло за всю историю игры, аргентинец Неро Каракас. Исход матча мог решить всего один гол.
Игра началась.
Данте полностью погрузился в нее, однако он увидел Карину. Наверное, благодаря тому, что она стояла рядом с полем, возле ограждений. Несмотря на то что Данте во весь опор несся к мячу, слыша всхрапы и бешеный топот копыт за спиной, он успел заметить, как блеснули на солнце золотые серьги в ее ушах. Интуиция подсказала ему, что это те самые серьги, которые он подарил ей на восемнадцатилетие.
Это придало сил не только ему, но и пони. Сохраняя хладнокровие, отличающее первоклассных спортсменов, Данте с легкостью, как на тренировке, поразил ворота соперников на последних секундах матча.
Карине выпала честь наградить победителей. Вручая Данте приз, она не могла сдержать счастливую улыбку, словно сама забила решающий гол.
– Поздравляю тебя и твою команду, Данте. Было бы преувеличением сказать, что я нисколько не сомневалась в вашей победе. Я просто верила.
– Это и помогло нам победить, – заверил Данте, принимая кубок и целуя ее в обе щеки.
Когда он поднял кубок над головой, болельщики заревели от восторга. Но у самого Данте в голове была только одна мысль: уединиться с Кариной в укромном уголке…
Карина радовалась. За Данте, за своего брата, за их команду. Она безудержно улыбалась, однако чувствовала, что между ней и Данте словно проскальзывают скрытые от посторонних глаз искры напряжения.
Она уговаривала себя, что обязательно останется с ним наедине, надо только немного подождать.
Наконец поле опустело. Лошадей отвели в конюшню. Карина еле сдерживала нетерпение. Игроки угощали своих скакунов, которые тоже отдали все силы победе. Не дождавшись Данте, женщина зашла внутрь.
Он стоял возле своего пони, скармливал ему лакомства и что-то ласково говорил.
Услышав шаги, он обернулся.
– Еще раз прими мои поздравления, – сказала Карина.
– Ты тоже. Этот Кубок войдет в историю как один из лучших, если не самый лучший. По крайней мере, на настоящий момент.
– Если бы не твоя помощь, у меня ничего не получилось бы.
Закончив кормить пони, он потрепал его по шее и вышел из денника.
– Ты надела мои серьги.
– Для тебя. На удачу. И еще это. – Карина бросила ему камень, который он ей подарил, и Данте его поймал.
Глаза мужчины сверкнули.
– И что теперь? – медленно проговорил он.
Карина сделала глубокий вдох и прошептала:
– Поцелуй меня.
Данте, похоже, только этого и ждал. Они одновременно шагнули друг к другу, влекомые непреодолимой силой. Оказавшись в его объятиях, Карина мгновенно поняла: именно объятий Данте ей не хватало столько лет. Он крепче прижал ее к себе и наслаждался запахом ее волос. Из всех женщин ему была нужна только она, сестра его друга, подруга детства…
Страсть вспыхнула, как спичка. Данте потянул Карину к копне сена.
– Наконец-то, – хрипло произнес он. – Хотя это не совсем то место, которое было у меня на уме.
– Где может быть лучше, чем здесь? – возразила она, раздевая его.
Когда остатки одежды оказались на сене, Данте припал к губам Карины в жадном поцелуе и осторожно опустил ее на сено. Нужды в словах больше не было: за них говорили губы, руки, тела. Они заново узнавали друг друга и чувствовали, что их жизненные пути снова сошлись. Это было как конец затянувшегося путешествия. Гладя волосы Карины, Данте покрывал ее тело поцелуями и негромко смеялся, слыша, как она постанывает от удовольствия.
Как же молод и глуп он был! Он сам отказал себе в счастье. Карина была единственной женщиной, с которой он чувствовал себя тем, кем его изображала пресса – героем. Только с ней он был готов провести остаток жизни. А это означало, что… Что он любил ее уже в молодости, но не верил своим чувствам… Если Карина так отзывается на его ласки, может…
– Я люблю тебя, – прошептал Данте, надеясь услышать в ответ три заветных слова и одновременно замирая от страха, что он ошибся.
Карина посмотрела ему в глаза, словно пыталась проникнуть в душу, и, прочитав в них то, что ей было необходимо знать, улыбнулась:
– Я тоже тебя люблю.
Данте чуть не задохнулся от счастья. Разве важна сегодняшняя победа, если он вернул себе половинку своей души? Лаская Карину, он пообещал ей солнце, луну и детей в придачу. Она расхохоталась.
– Прямо сейчас?
– Самое подходящее время, – заверил ее Данте, хотя его глаза смеялись.
Он был решительно настроен все сделать идеально, потому что Карина иного не заслуживала. Жалко, конечно, что они на конюшне, но, с другой стороны, это даже символично.
Сдерживая страсть, Данте убрал прядь ее волос, глядя ей в глаза. Карина смотрела на него прямо и открыто, однако он видел тень сомнения в их глубине. Сердце мужчины перевернулось в груди, когда он вспомнил, через что ей пришлось пройти. Если бы он не был так глуп, она могла бы избежать всего этого, а он обрел бы счастье раньше… Но прошлое не вернешь. Зато в его силах сделать их будущее ясным и безоблачным и наполнить каждый день радостью и смехом.
