Она не заметила, сколько прошло времени, когда они снова встретились. Но Алексей нашел ее именно тогда, когда она почувствовала, что начинает терять последние силы. Мышцы лица начинали болеть от улыбок, в горле пересохло от светских разговоров. Именно тогда, когда Рия почувствовала, что с нее довольно, Алексей оказался рядом.
— Потанцуй со мной, — сказал он тихо.
Она повернулась к нему, он подал ей руку и повел в танце. Рия поняла, что для нее бал начинается только сейчас.
В его теплых и сильных объятиях молодая женщина сразу почувствовала себя лучше. Но, казалось, Алексей не хотел вести беседу, а, наоборот, его устраивало молчание.
Рия так мечтала об этом. Так мечтала присутствовать на Черно-белом балу, знаменующем начало правления нового короля. К тому же Мекджория сейчас переходила в руки Алексея, сильного, честного и справедливого правителя — мужчины, которого Рия любила.
Как же она мечтала оказаться в его объятиях и остаться там навсегда! И в этот момент Рия решила, что не станет просить его о взаимной любви. Просто останется с ним и будет любить его. Этого ей будет достаточно.
Как и у Золушки, у Рии оставалось совсем немного времени до полуночи, до того момента, когда магия испарится и она снова окажется в реальности, с разбитым сердцем.
Уже прошел час или чуть больше того драгоценного времени, которое она провела с Алексеем, когда Рия услышала:
— Наслаждаешься?
Алексей задал вопрос сухо, ее ухо было согрето его дыханием, а щека касалась его щеки. Она только смогла молча кивнуть, не смея взглянуть на него и встретиться с его глазами, полускрытыми черной шелковой маской. Это разрушило бы ее.
Наслаждаешься! Алексей ругал себя за то, что сглупил, задавая бессмысленный вопрос. Тот самый, который он за вечер задал уже раз сто. Это была часть вежливого разговора, который он вел с гостями, давая им понять, что они замечены, что их присутствие здесь оценено. Это касалось аристократии Мекджории, иностранных высокопоставленных лиц и представителей прессы.
Но не Рии. Не женщины, которую он сжимал в своих объятиях и которая по окончании бала уйдет из его жизни и сделает шаг в свое собственное будущее — впервые абсолютно свободная.
Сегодня Рия выглядела изумительно, она царила в его интимных фантазиях. Она всегда была рядом с ним, предлагая свою поддержку с того момента, как они прилетели сюда.
И сегодня вечером остался только один путь. Он должен поступить правильно. Правильно — для Рии, несмотря на боль в душе. Он принудил ее к браку, который, по его мнению, должен был принести ему удовлетворение. Это действительно приносило удовлетворение — и даже больше. Намного больше. Но заставлять ее жить в таком браке — все равно что держать красивое экзотическое дикое животное на цепи.
Она умрет в плену. Ему будет невыносимо видеть это. И поэтому он освободит ее.
А пока у него есть еще несколько часов, чтобы потанцевать с ней, сжимать ее в объятиях, может, даже целовать. Алексей не удержался, крепко обнял Рию, притянул ее к себе и вдохнул аромат ее кожи. Горько-сладкий восторг вызвал в его теле желание, от которого, когда все закончится, он будет страдать и проводить долгие ночи без сна. У него есть время до полуночи. Еще несколько часов, чтобы притвориться, что Рия по-прежнему принадлежит ему.
Принадлежит ему! Это ложь. Суть в том, что Рия никогда не принадлежала ему. И поэтому сегодняшний разрыв неизбежен. Но при этой мысли все в нем протестовало.
Он не сможет сделать это. Он не сможет позволить ей уйти.
Рия настолько растерялась, когда Алексей прижал ее к себе, что лишь краем сознания уловила волнение среди гостей. Потом послышался гул, как будто где-то вдали гудел рой пчел, становясь с каждой секундой громче и громче.
Алексей стал танцевать медленнее и свирепо прошептал:
— Слишком рано. Чертовски слишком рано.
Внезапно он остановился, а гул все приближался.
— Эскалона…
Шокированная, Рия услышала, как гости шептали ее имя. Встревожившись, она подняла голову и обернулась.
— Грегор Эскалона с супругой!
Алексей замер. Она почти ощущала гнев, пульсирующий в нем. Одной рукой сжимал ее руку, а другой обнял за талию.
— Алексей… — начала она и одновременно услышала, как он произносит ее имя:
— Рия…
Это прозвучало настолько зловеще, что ее сердце беспокойно заколотилось. Рия высвободилась из его рук и, не веря своим глазам, уставилась на тех, кто вошел в зал.
— Мама! И… и…
И ее отец.
Грегор Эскалона стоял на лестнице, а рядом была ее мать. Он похудел, как-то уменьшился в размерах, стал бледнее. Но это не может быть правдой. Отец еще находится в тюрьме, и его свобода зависит от ее свадьбы с Алексеем.
А свадьбы не будет.
— Рия.
Руки Алексея легли на ее плечи, принуждая повернуться к нему. Она сопротивлялась, не веря в происходящее. Почему они здесь?
— Рия, посмотри на меня!
Алексей жестом приказал оркестру остановиться, и зал замер. Стало очень тихо. Рия снова оказалась лицом к лицу с ним. Гости в молчании наблюдали за разворачивающейся драмой.
Только мгновение она видела его свирепый взгляд, направленный в сторону Грегора. Потом, ошеломив ее, Алексей опустился перед ней на одно колено. На глазах у всех присутствующих.
«Алексей… нет! — Рия пыталась открыть рот, чтобы возразить, но ничего не выходило. Она поняла, что происходит, и не могла справиться с эмоциями. — Не сейчас. Не так! Пожалуйста, не так…».
Она хотела бежать, однако рука Алексея держала ее крепко и не давала двинуться. Но что еще больше держало ее на месте — это окружающие их лица гостей, скрытые под масками.
— Рия, в прошлый раз я все сделал неправильно и хочу исправить свою ошибку. Пусть твоя семья — и вся страна — знают, что я прошу тебя стать моей королевой. Я не желаю быть королем, если тебя не будет рядом.
«Нет…» — снова попыталась сказать она, но безуспешно.
— Рия… Ты выйдешь за меня замуж?
Зал закружился перед ее глазами, вызывая тошноту, в голове воцарился хаос. Рия видела, как ее родителей не пропустили вперед. Офицер охраны держал отца за руку, а мать стояла и смотрела на свою дочь. Рия видела ошеломленные, откровенно любопытные лица тех, кто окружал их, даже маски не могли скрыть это. А около ее ног был Алексей…
Алексей, человек, которого она любила, чье предложение руки и сердца она так мечтала услышать — если бы только он этого хотел сам. Но не так! Перед балом он сказал, что не хочет на ней жениться, что разрывает их помолвку. И поэтому…
И поэтому это не что иное, как хладнокровное политическое шоу. Предложение, сделанное в присутствии всей знати.
