— Теперь ты обвиняешь меня в том, что вы с Мартином поругались? — Мэг усмехнулась. — Тебе и так досталось куда больше, чем мне. Точнее, мне остались лишь крошки от пирога, который ты слопала в одиночку.
— Мэг, позволь нам с Мартином быть вместе.
— Ты просишь меня об одолжении? — Мэг истерично рассмеялась.
— Я всего лишь прошу тебя быть благоразумной. Мы с Мартином любим друг друга и хотим быть вместе. Он все равно никогда не будет твоим.
— Так предлагаешь уступить его без боя?
— Я вовсе не собираюсь вести с тобой войну, — парировала Шерри.
— А я не собираюсь соединить ваши руки.
— Мэг, от тебя требуется только одно: забрать свое заявление из полиции. Мартин уйдет из школы. Возможно, мы даже уедем из Бостона. Возможно, вернемся в Кливленд.
— Какая идиллия! — ехидно заметила Мэг. — Лет через пять. Когда Мартина выпустят из тюрьмы.
Шерри округлила глаза.
— Можешь считать это детским желанием поступить наперекор здравому смыслу, родителям, доброжелателям и прочим, но я не откажусь от своего обвинения. Мартин изнасиловал меня, и я хочу, чтобы он ответил за мерзость, которую совершил! — Мэг кричала так громко, что ее, наверное, было слышно повсюду.
— Мэг, правда все равно выйдет наружу. Рано или поздно результаты анализов покажут, что в ту ночь ты занималась сексом не с Мартином. Зачем тебе лишняя огласка?
— Мне все равно. Лишь бы потом не выслушивать от тебя и Мартина слезливые благодарности за то, что я способствовала вашему воссоединению. Не дождетесь.
Мэг круто развернулась на высоких каблучках и спросила офицера, куда ей пройти для дачи показаний.
Шерри ушла в подавленном настроении. Похоже, Мартин вернется домой не раньше завтрашнего дня. Куда же пойти? К себе или к нему? Она все же решила отправиться домой к Мартину, чтобы навести порядок к его возвращению. К тому же она давно не была там и соскучилась по каждой мелочи, к которой успела привыкнуть за те несколько месяцев — самых счастливых в ее жизни, — что они провели вместе.
— Энни? — Незнакомая женщина с длинными волосами цвета спелой пшеницы тронула девушку за рукав школьной формы.
— Да, — неуверенно ответила та, замедлив шаг, чтобы одноклассники не услышали, о чем они будут разговаривать.
Женщина, окликнувшая её на пороге школы, выглядела очень взволнованной. Слегка припухшие веки свидетельствовали о недавних слезах. Быть может, это и смягчило сердце Энни, которая не любила беседовать с незнакомыми людьми. У нее и друзей-то особо не водилось, а с посторонними она и вовсе замыкалась и могла просидеть весь вечер, не произнеся ни звука, словно ее и нет вовсе.
— Я могу с тобой поговорить?
— О чем? — насторожилась Энни.
— О Мартине Фергюсоне, твоем учителе истории.
— Я ничего не знаю. — Энни испуганно заозиралась, но ее одноклассницы уже ушли вперед.
— Не бойся. Я вовсе не собираюсь тебя ни в чем обвинять.
— Тогда что вы от меня хотите?
— Это твой почерк? — Женщина вытащила из кармана пиджака открытку в форме сердечка и протянула ее Энни.
— Да. Это всего лишь валентинка. Все девчонки пишут такие в День всех влюбленных. Это ведь не запрещено?
— Энни, пожалуйста, не бойся. Меня зовут Шерри Янг. Я подруга мистера Фергюсона и хочу ему помочь. Ты ведь тоже этого хочешь, верно?
— Да, — едва слышно пролепетала Энни, опустив низко голову. — Мне так жаль. Его скоро выпустят?
— Это будет зависеть от тебя.
— От меня? — недоверчиво переспросила Энни.
Шерри кивнула.
— А чем я могу помочь ему?
— Ты ведь любишь его, правда?
После паузы Энни робко произнесла:
— Да.
— Мэг ведь все выдумала?
— Я не знаю. Пусть она сама все рассказывает.
Шерри опустила на ее плечо руку и заглянула Энни в глаза.
— Я знаю, что ты ее подруга. Возможно, ты думаешь, что рассказать правду о том, что произошло на самом деле, будет предательством по отношению к Мэг.
Энни внимательно ее слушала, как завороженная глядя в глаза.
— Это не так. Мэг запуталась. Натворила глупостей, а теперь не знает, что делать. Барахтается из последних сил, а в результате — увязает все глубже. Я пыталась ей помочь, но… она не хочет принимать помощь от меня.
— Почему?
— Она не верит, что я искренне желаю ей добра.
— Потому что вы встречаетесь с мистером Фергюсоном? — догадалась Энни, вспомнив, что когда-то видела Шерри вместе с учителем.
Шерри кивнула.
— Не только. Мэг еще звонила по телефону доверия. Я психолог, — пояснила Шерри после затянувшейся паузы. — Мэг решила, будто я намеренно скрывала от нее правду и обманывала.
— Я не знаю, — Энни все еще колебалась, — имею ли право раскрывать ее секрет…
— Энни, я и так знаю, что Мэг выдумала всю эту историю с изнасилованием. На самом деле она провела ночь с другим парнем.
Энни округлила глаза.
— Так вы все знаете?!
— Да. А скоро об этом узнают все. Мэг сама довела ситуацию до критической отметки. Вот-вот грянет взрыв.
— Тогда что я могу сделать?
— Может быть, ты попросишь этого парня поговорить с Мэг или — еще лучше — дать показания полицейским?
— Клайв… ой! — Энни прикрыла рот ладошкой, как делают маленькие дети, поняв, что проговорились. — В общем, он ни за что не согласится.
— Почему?
— Потому что Мэг взяла с него обещание. Он любит ее. Даже сейчас, когда понимает, что она вовсе не ангел, спустившийся на грешную землю. Клайв готов прыгнуть в пропасть, если Мэг попросит его об этом.
— Неужели Клайв не ревнует?
— Ревнует, — согласилась Энни. — Он сходит с ума, но все равно не может выкинуть Мэг из своего сердца. Сегодня он тоже не пришел на занятия, сославшись на семейные проблемы. Хотя все отлично знают, что единственная его проблема в данный момент — Мэг. Над ним и так все подшучивали из-за его слепой влюбленности и преданности Мэг.
— А она? Мэг отвечала ему взаимностью?
— Наоборот. Она всегда издевалась над ним. Флиртовала на его глазах с другими, а теперь еще и… все ведь знали, что Мэг прохода не давала мистеру Ферпосону.
— Тогда почему все молчат?! — возмущенно воскликнула Шерри.
— А что мы можем сделать? Не идти же всем в полицию?
— Всем и не обязательно. Достаточно одного человека.
— Вы что, — испугалась Энни, — хотите, чтобы этим человеком была я?!
— А почему нет? Пора становиться взрослой. По-моему, отличная возможность доказать свою любовь.
— Но… мистер Фергюсон и вы… нет, я не могу, — стушевалась Энни.
