В палату к Оливии пока не пускали, но уехать из больницы до выяснения всех обстоятельств он не мог. Джейн сразу поняла, что сейчас ее попросят остаться с Бесс до утра. Поэтому она поспешила предложить помощь сама и успокоила Ирвина, сказав, что позаботится о Бесс. Она попросила Ирвина объяснить ей, как проехать к госпиталю, где находится Оливия, так как утром она вместе с девочкой подъедет в больницу, чтобы узнать о состоянии Оливии.
Ирвин продиктовал адрес, поблагодарил Джейн и отправился ждать под дверью палаты интенсивной терапии, когда ему позволят увидеть жену. Той ночью он так и не сомкнул глаз.
На следующий день ближе к обеду в больницу приехала Джейн с Бесс. Девочке разрешили зайти в палату, взяв с нее обещание вести себя тихо, чтобы не тревожить маму. Это оказалось излишним. Пораженная состоянием матери, Бесс молча стояла у кровати, боясь пошевелиться. Узнав, что Ирвин еще не завтракал, Джейн отправила его в больничное кафе. Он согласился выйти из палаты лишь, когда Джейн дала обещание не отлучаться от постели больной ни на секунду.
Понимая, что ребенку не место в больнице, Джейн не стала долго задерживаться и увезла притихшую Бесс домой. Напоследок она взяла с Ирвина обещание, что он позвонит ей, если что-нибудь будет нужно.
Узнав у Ирвина подробности аварии, Джейн вдруг поняла, что столкновение произошло всего лишь в нескольких кварталах от злополучного кафе, в которое она отправила Ирвина. Ей пришла мысль, что Оливия все-таки узнала о планируемом свидании. Но это все были лишь догадки и подозрения. Однако совесть продолжала мучить Джейн.
Уложив Бесс, Джейн поспешила в душ. Она не мылась со вчерашнего утра и чувствовала себя грязной и усталой. Вода взбодрила ее. Завернув мокрые волосы в полотенце, она забросила свои вещи в стирку в надежде, что до утра они высохнут, и надела махровый халат Ирвина, так как халаты его миниатюрной жены были ей безнадежно малы. Мужской халат висел на ней мешком, рукава пришлось завернуть, но так было лучше, чем сверкать голыми бедрами. Джейн потуже затянула пояс и мысленно понадеялась, что Ирвин не рассердится на нее за такое самоуправство. Она решила, что завтра вместе с Бесс заедет на свою квартиру и заберет часть своих вещей, чтобы не злоупотреблять хозяйскими в их отсутствие.
После бодрящего душа спать совсем не хотелось, даже несмотря на то, что половину предыдущей ночи она провела без сна в переживаниях. Работать она была не в состоянии. Джейн спустилась вниз, положила перед собой попкорн, включила телевизор и села перед ним. Мысли ее снова вернулись к аварии.
Неужели Оливия действительно следила за Ирвином и Эмили? Тогда получается, что она, Джейн, косвенно причастна к несчастному случаю. Чувство вины терзало ее. Надо было настоять, не поддаваться на уговоры сестры. Тогда бы ничего не произошло. Но она проявила малодушие, потому что согласиться было проще, чем убеждать сестру отказаться от ее затеи. А ведь из-за этого чуть не погиб человек.
Внезапно во входную дверь позвонили. Джейн удивленно взглянула на часы, было уже полдесятого. Неужели Ирвин вернулся из больницы? Но у него же должен быть ключ! Да мало ли что! Джейн вскочила и стремглав кинулась в прихожую.
Она широко распахнула дверь и удивленно воскликнула, не веря своим глазам:
— Роберт!
На пороге стоял Роберт Годфрой собственной персоной.
Она шагнула ему навстречу и коснулась рукой его плеча. От прикосновения он не растаял, и Джейн, опомнившись, поспешно опустила руку и сделала шаг назад. Она постаралась тут же исправить ошибку, повторно поприветствовав его:
— Мистер Годфрой, вы так неожиданно приехали. — Она уже успела прийти в себя после неожиданного появления Роберта и теперь сгорала со стыда из-за того, что в первую минуту не сдержалась и назвала его по имени, как давно уже называла его в мыслях.
Роберт тоже был изумлен. Он приехал в Нью-Йорк довольно поздно и не стал заезжать в гостиницу, а сразу поехал к дому Барроу, надеясь, что хозяева не обидятся на него за поздний визит. Он ожидал, что дверь ему откроет Оливия или по крайней мере Ирвин. В душе Роберт, конечно, надеялся, что в столь поздний час Джейн все-таки окажется там и ему не придется ждать их встречи до следующего утра.
Вид Джейн в мужском халате, с полотенцем на голове, по-хозяйски открывшей дверь, изумил его настолько, что он на мгновение потерял дар речи. Что все это значит? У него не было времени до конца осмыслить ситуацию и прийти к выводам, которые напрашивались сами собой. От него не укрылось то, что растерянная от его внезапного визита Джейн назвала его по имени. Правда, она тут же исправилась, вновь перейдя к сухому «мистер Годфрой». Ему тут же захотелось потребовать, чтобы Джейн называла его только Робертом, так приятно было услышать собственное имя из ее уст.
Джейн опомнилась и посторонилась, пропуская его.
Они прошли в гостиную. Он быстрым взглядом окинул комнату: включенный телевизор, полупустой пакет попкорна, ни малейшего признака разврата, которому, как он подумал в первую минуту, предавалась здесь Джейн.
— Я и сам не ожидал, что закончу с делами так быстро, — немного покривил он душой, запоздало отвечая на ее приветствие. — А Оливия и Ирвин куда-то ушли?
Он стоял в дверях гостиной, ожидая, что Джейн либо позовет кого-нибудь из хозяев, либо скажет, куда они уехали. Мысленно он склонялся к варианту с вечерним выездом четы Барроу в свет: иначе как объяснить пребывание Джейн в их доме в столь поздний час. Но даже и в этом случае надетый мужской халат не вписывался в общую картину. Не могла же Джейн принадлежать к тем разнузданным особам, которые, проводив хозяев из дому, кидаются к их шкафам, примеряют их вещи, залезают во все уголки.
Джейн тоже не двигалась с места. Что ж, раз она должна принести печальные вести, пусть так и будет.
— Да вы сядьте, — предложила она, не спеша выложить ему горькую правду.
Он отрицательно покачал головой и остался стоять.
— Если их нет дома, имеет ли мне смысл задерживаться? — произнес он, при этом испытующе глядя не нее.
Джейн вскинула глаза и моментально потупила их. Роберт успел угадать в этом жесте обрывки ее мыслей и внутренне обрадовался, что она разделяет его эмоциональное состояние. Он даже напрягся, ожидая, что Джейн опровергнет его утверждение, но она промолчала.
Если бы не печальные новости, которые ей предстояло сообщить, Джейн не задумываясь воскликнула бы, что имеет. И обязательно спросила бы: неужели вы приехали только из-за Барроу? По крайней мере сейчас ей казалось, что при других обстоятельствах она бы решилась произнести эти слова вслух.
