Деннис побледнел.
— Можешь отправляться куда угодно, но Кэтти я не разрешу увезти из Англии.
— Только посмей! — Тереза резко развернулась и пошла к двери.
— И посмею, будь уверена. Я добьюсь опеки над дочерью.
— Я скорее убью ее, чем допущу это.
Когда Тереза села в машину, Деннис держал на руках плачущую девочку, которая крепко обвила ручонками его шею.
— Папочка, я не хочу уезжать, — умоляла в слезах малышка. — Мне здесь так нравится… Ты обещал взять меня на ферму и показать лошадок.
— Я знаю, моя принцесса. В следующий раз я все тебе обязательно покажу. А пока тебе надо ехать с мамой.
Деннис долго смотрел вслед машине, пока та не скрылась из виду.
Эрмина пришла к Деннису вскоре после отъезда Терезы. Ее в который раз неприятно поразила тишина огромного дома. Сколько раз она твердила племяннику, что ему давно пора обзавестись семьей, иначе жизнь не имеет смысла.
Перед Эрминой бесшумно возник Роберт.
— Мой племянник дома?
— Он у себя в кабинете.
— А что мисс Райз?
— Она уехала с дочерью в Лондон час назад.
Значит, он объявил Терезе о своей женитьбе, удовлетворенно подумала Эрмина. Ее очень беспокоила размолвка между Деннисом и Оливией, к которой она успела сильно привязаться. Пожилая женщина не могла не вмешаться — она опасалась, что в порыве гнева Деннис мог безжалостно вычеркнуть Оливию из своей жизни.
Деннис сидел за рабочим столом и разбирал бумаги. Лицо его было измученным. Эрмина поняла, что у него болит душа за дочь и что его гложет злость и обида на Оливию, которая посмела уехать, бросив его.
— Тереза угрожает назло мне выйти замуж за этого итальянца. Ее нужно немедленно остановить, — мрачно сообщил он.
— Скажи честно, ты пошел бы на ее условия, если бы не Оливия?
— Нет, — твердо ответил Деннис. — Я подумывал об этом, но, когда услышал, что мне рассказала о своей падчерице миссис Райз, у меня отпали последние сомнения. Ничто не заставит меня теперь связать жизнь с этой женщиной.
— Значит, ты собираешься сохранить свой брак с Оливией.
Эрмина внимательно наблюдала за племянником, но ни один мускул не дрогнул на его лице при упоминании имени жены.
— В принципе, да.
— Ты действительно думаешь, что после всего Оливия согласится на это? — Эрмину разозлила бесчувственность Денниса. — Бедняжка настрадалась не меньше тебя. Не будь жесток к ней. Твоя хваленая гордость мешает тебе видеть дальше собственного носа. А уж если станет известно, что ты отвернулся от нее, изгнав из дома…
— Это она отвернулась от меня, тетушка.
— Неважно. Зная, что вы с Оливией муж и жена, люди ожидают видеть вас вместе. Как ты собираешься все это объяснить?
— Я не должен никому ничего объяснять, — с холодным безразличием отозвался Деннис.
— Слухи и сплетни очень навредят Оливии.
— Ей следовало все взвесить, прежде чем сбегать в Лондон.
— У тебя нет другого выхода, как оградить ее от грязных сплетен. Ведь ты ее муж.
— Оливия не желает иметь со мной ничего общего и настаивает на сохранении изначальных условий, то есть на аннулировании нашего брака.
Эрмина изумленно посмотрела на Денниса, будто не узнавая своего племянника в этом невозмутимом черством человеке.
— Я немедленно займусь разводом через своих адвокатов.
— На каком основании?
— На том, что моя жена покинула меня. Чем не основание для развода?
— Бедняжка на выдержит позора разведенной жены.
— Что ты заладила «бедняжка, бедняжка»! — раздраженно воскликнул Деннис. — Перестань упрекать меня! Из-за этой дурацкой женитьбы я, похоже, лишусь дочери.
— Оливия сильно переживает это и потому уехала в Лондон. Я не осуждаю ее — какая женщина останется спокойной, зная, что стоит между мужем и его ребенком? Ты не можешь просто вычеркнуть Оливию из своей жизни.
— Могу. Меня сейчас больше заботит судьба Кэтти.
— Вот что я тебе скажу, Деннис: последуй совету миссис Райз и, объединившись с дядей, борись за Кэтти. Отбрось упрямство, раз на карту поставлена судьба твоей дочери, и постарайся примириться с женой — в этой ситуации тебе выгодно иметь Оливию в союзниках. Посуди сам: ты собираешься обвинить Терезу в том, что она плохая мать, но и тебя могут обвинить в том, что ты никудышный отец, раз не женился на матери своего ребенка, да к тому же находишься в процессе развода с молодой женой, прожив с ней в браке всего несколько недель.
Деннис неопределенно пожал плечами и хмуро уставился в окно. Приблизившись к племяннику, Эрмина заметила, как ходят желваки на его скулах.
— От тебя сейчас зависит не только судьба Кэтти, но и судьба Оливии, — продолжала настаивать она. — Отправляйся к дяде, и, заручившись поддержкой видных юристов и имея на своей стороне жену, ты, возможно, отстоишь в суде права на дочь и не дашь Терезе увезти ее в Италию.
Деннис недоверчиво взглянул на нее.
— Как ты можешь настаивать на том, чтобы я протянул руку человеку, который виноват перед моими родителями? К тому же моя мать — твоя родная сестра, не забывай.
— Во всем виноват твой дед, которого уже нет в живых. Мне известно, что перед смертью он раскаялся в содеянном — я сохранила его последние письма, в которых он умолял твоего отца вернуться в Ньюкасл-апон-Тайн, чтобы унаследовать титул барона Хакселла. Но твой отец остался непреклонным.
— Такими же письмами засыпает меня и дядя, умоляя простить его и примириться, — зло возразил Деннис и, вскочив, нервно заходил по комнате.
— Верно, твой дядя никогда не отличался крепким здоровьем и не стремился получить титул. Может быть, ты наконец подумаешь, что станется с фамильным поместьем после его кончины? Кроме тебя, больше нет наследников.
— Я ясно дал понять своему родственнику, что меня совершенно не волнуют ни титул, ни поместье.
Эрмина вздохнула и пустила в ход последний свой козырь:
— Это так, но твоего сына оно может заинтересовать.
— У меня нет сына!
— Кто знает, может быть, после проведенной с тобой ночи Оливия забеременеет? Подумай об этом.
После ухода Эрмины Деннис мучительно боролся с собой — все в нем протестовало против примирения с дядей, но на карту теперь поставлено воссоединение с дочерью. Что ж, тетушка совершенно права: поддержка барона Хакселла и жены очень пригодятся ему на суде. Деннис и сам понимал, что развод ему сейчас совершенно ни к чему.
При мысли об Оливии в нем проснулись боль и нежность. Теперь, когда Деннис мог рассуждать здраво, он понял, что совершенно не желает разводиться с Оливией. А что, если она действительно забеременела? Достаточно он переживал из-за Кэтти, так что у него не было ни малейшего желания наступать на те же грабли.
