— Любовь? — Эмос засмеялся. — Ты так наивна, Мишель, так молода… Двадцать три года — этим все сказано. Нет любви, дочь!
— Зато есть месторождения нефти, счета в банках Марселя и знатный род! Конечно, папа, в твоей жизни нет любви! Да и в моей теперь тоже… — Мишель горестно посмотрела на отца. — Если бы не ваша ссора с Оскаром Вилини, то мы с Кристианом были бы счастливы…
Эмос достал сигару из деревянного ящика и прикурил ее. В комнате сразу же запахло табаком. Затянувшись и выпустив пару дымовых колец, мужчина посмотрел на дочь.
— Я знаю, что нужно сделать.
— Ты о чем?
— Ты уедешь из Марселя на пару месяцев. Думаю, этого времени будет достаточно, чтобы утихла шумиха, а ты одумалась и стала наконец взрослым человеком!
— Папа, но зачем…
— Хватит вопросов! — Он снова затянулся сигарой и прислонился спиной к столу, скрестив ноги. — Твоя мать проследит, чтобы ты села в самолет и долетела до нужного места… С ней я уже об этом поговорил. Твой самолет через два часа. Собери вещи.
— Куда я лечу?
— В Испанию. Ты ведь вроде собиралась бежать в эту страну? Я дам тебе такую возможность! Иди, собирайся!
Мишель молча вышла из кабинета. Ноги сами привели ее на кухню к кормилице Норе, и девушка, взглянув на кухарку, села за стол и горько расплакалась.
— Деточка, что с тобой? — Нора быстро вытерла руки об белый фартук и погладила Мишель по голове. — Что сказал твой отец?
— Он отправляет меня в Испанию.
— Святая Мадонна!
— Нора, мне нужна твоя помощь! — Мишель, как безумная, схватила женщину за руки и крепко сжала ее ладони. — Нора, ты должна рассказать об этом Кристиану! У меня нет возможности ему позвонить — Николас выбросил мой мобильный телефон на дорогу. Пожалуйста, Нора, помоги мне! Если он сможет меня простить, пусть приедет в аэропорт… Возможно, нам удастся вместе улететь.
— Хорошо, — согласилась женщина. — Я сообщу Кристиану.
Бруно мчал машину по дорогам Марселя и ни разу не взглянул на Мишель в зеркало заднего вида. Даже он осуждает меня! — подумала Мишель и закрыла глаза. Господи, дай же мне сил вытерпеть испытания, выпавшие на мою голову! Прошу тебя, Господи, пусть Нора успеет рассказать все Кристиану, пусть Кристиан успеет приехать в аэропорт.
— Детка, отдых пойдет тебе на пользу, вот увидишь! — нарушила молчание София, по ней было видно, что она переживает. Неизвестно только, из-за чего: то ли из-за душевного состояния дочери, то ли из-за расстроенного брака с ее обожаемым Николасом.
Мишель промолчала, продолжая смотреть в окно на вечерние улочки Марселя.
В квартире Кристиана раздался звонок. Он бросил уголь на блюдце и направился в прихожую, вытирая пальцы влажной салфеткой. Кристиан сильно удивился, когда, открыв дверь, увидел на пороге кормилицу Мишель. — Здравствуйте, Кристиан! — поприветствовала его Нора. — У меня для вас важное сообщение. Оно касается Мишель.
— Да, конечно, проходите! — Кристиан запустил Нору. — Что передала мне Мишель? Говорите, не тяните! — Он заволновался.
— Сегодня она улетает в Испанию по желанию отца.
— Куда именно?
— Мишель ничего не знает. Ей не сказали. Если вы успеете приехать в аэропорт, то можете увидеться…
Кристиана не нужно было долго упрашивать. Он схватил рубашку, висевшую на спинке стула, и, взяв Нору под локоток, повел к выходу.
— Нужно спешить! — сказал он. — Во сколько вылет самолета Мишель?
— Через полчаса!
— Я должен успеть! — Кристиан захлопнул дверь квартиры и быстро побежал по лестнице. — Спасибо, Нора!
— С богом! — крикнула она ему вслед и перекрестила.
Мишель стояла возле машины и наблюдала, как Бруно вытаскивает из багажника ее вещи. Она все время оглядывалась по сторонам и искала глазами Кристиана. — Скоро посадка! — София взяла Мишель за руку и повела ее в задание аэропорта.
Кристиан бросил машину на стоянке и побежал в сторону аэропорта. Первым делом он ринулся к кассе. — У вас числится пассажирка по имени Мишель Ланози?
— Простите, мсье, но мы не даем такой информации.
— Поверьте, это важно! — Кристиан наклонился ближе к девушке в синей униформе.
— Простите, мсье… — Девушка развела руками.
— Черт подери! — выругался Кристиан и, отвернувшись от стойки, начал искать глазами Мишель. — Сколько самолетов вылетает в ближайшие пятнадцать минут?
— Два, мсье, до Барселоны и до Парижа.
— Хорошо! Дайте мне билет до Барселоны!
— Но, мсье, вы не успеете…
— Продайте мне билет! Черт подери!
Девушка молча опустила глаза и быстро застучала по клавиатуре.
— Остались билеты только первого класса…
— Мне все равно! — Он достал бумажник из заднего кармана джинсов и бросил пластиковую карточку на стол.
— С вас три тысячи евро…
Кристиан указал на карточку:
— Можно быстрее?
— Приятного полета, мсье Вилини, — сказала девушка с дежурной улыбкой и протянула билет.
Кристиан бросился к стойке регистрации. Подойдя к корзине, он одним движением вытянул ремень из петель и, бросив всю мелочь из карманов, рванулся вперед.
— Мсье, ваши вещи! Стойте! — кричали ему вслед, но Кристиан не стал даже оборачиваться.
За минуту он пересек зал отлета и двинулся и терминалу.
— Стойте. Самолет до Барселоны уже закончил посадку! — остановил его мужчина в униформе.
— Нет! Остановите самолет! Это очень важно!
— Мне очень жаль, мсье… — Мужчина закрыл тяжелую металлическую дверь.
Кристиан отошел к окну и, прислонившись, проводил взглядом улетающий самолет.
Барселона… Мишель улетела в Барселону… Как я смогу ее найти в этом огромном испанском городе? Кристиан закрыл глаза и почувствовал, как на них наворачиваются слезы.
Он прикусил губу и разозлился сам на себя за то, что не успел вовремя, за то, что упустил Мишель…
Больше всего на свете он ненавидел Николаса. Из-за него они с Мишель вынуждены были расстаться…
Кристиан сжал кулаки и направился к выходу из зала отлета.
— Если рейс задерживается, может, выпьем пока по чашечке кофе? — предложила София и, не дождавшись ответа дочери, направилась в кафе, находившееся на втором этаже аэропорта. Мишель ничего не оставалось делать, как последовать за ней.
— Мам, признайся, ты хоть чуточку меня поддерживаешь? — спросила Мишель, присаживаясь за столик.
— Если честно, я тебя не понимаю. Бросить Николаса ради Кристиана… очень глупо. Но самое главное, ты предала отца…
— Мама! — Мишель опустила глаза и посмотрела на черный напиток в белой фарфоровой чашечке. — Разве любовь — это преступление?
