— Раз ты все же решила не ехать в моем автомобиле, могла бы хотя бы сказать об этом. И, кстати, чем тебе не понравился «лексус»?
— Я привыкла к машинам попроще. И к иным мужчинам, которые на них ездят.
— Продолжим нашу перепалку? — с готовностью предложил Чарльз, но она охладила его пыл.
— Нет, благодарю. Я уже устала с тобой спорить.
Автобус подъехал, как только они подошли к остановке. Чарльз немного помедлил, но все же пошел следом за Джулией. Он сел на соседнее сиденье и покосился на необъятных размеров тетушку, которая держала на руках таксу.
— Сто лет не ездил в городском транспорте, — прошептал Чарльз, наклоняясь к уху Джулии.
Она улыбнулась.
— Экстремально, не так ли?
— Ну если этот песик, который так плотоядно смотрит на меня, решит осуществить свои намерения, то адреналина в моей крови будет немерено.
— Боишься собак?
— В детстве меня укусила одна… — Чарльз снял печатку и показал белый след шрама на пальце. — Поэтому я и ношу перстень. Она почти откусила мне палец. Было море крови, я орал как резаный.
Джулия сочувственно погладила его по руке.
— Ах, бедняжка. Получил психологическую травму на всю жизнь.
— Тебе смешно? — укоризненно произнес он. — Холодная женщина.
— Где-то я это уже слышала.
— Уж не от меня ли?
— Может быть.
— Уверен, тебе часто это говорили.
— Да, вы, мужчины, всегда принимаете сдержанность за холодность.
— По-моему, это ты что-то путаешь. Ты же глушишь в себе любое проявление чувств. И не способна на душевные порывы.
— Ты меня плохо знаешь.
— Поцелуй меня, — потребовал он.
— Что? — вытаращила она глаза. Чарльз лукаво улыбнулся.
— Хочу, чтобы ты меня поцеловала.
Она с удовольствием сделала бы это, хотя и была страшно зла на него. Однако Джулия тотчас же вспомнила о Луизе. Младшая сестренка, наверное, волнуется, поладила ли старшая с Чарльзом.
— Хочешь, я кое о ком тебе напомню?
— Ты о Лу? Она не будет против короткого поцелуя. — Чарльз легонько толкнул ее в бок. — Ну давай, дорогая, просто чмокни меня в губы. Что тебе стоит?
— Не буду я с тобой целоваться! — громко сказала Джулия, и такса, наблюдавшая за ними, зарычала.
— Тише ты. Видишь, я ей не нравлюсь.
— Вроде бы это мальчик.
— Плевать. И почему эта тетка не сядет?
Джулия понизила голос:
— Ты же видишь, какая она огромная. В кресло стандартных размеров она не поместится. Ей ничего другого не остается, как стоять.
— Тогда пусть она отойдет подальше. — Чарльз действительно начал заметно нервничать, потому что такса проявляла к нему нездоровый интерес.
— Он чувствует твой страх. Прекрати психовать и ерзать, тогда пес перестанет обращать на тебя внимание.
— Поцелуй меня, и я успокоюсь.
— Да что ты за человек такой?! — возмутилась она. — Не буду я тебя целовать даже в щеку. Мы в автобусе! Не забыл?
— Я же говорил, что ты не способна на авантюры.
Джулия застонала, потом повернулась к нему и быстро чмокнула в губы. В животе у нее что-то подпрыгнуло, а потом сжалось, как пружина, готовая развернуться в любой момент.
— Bay! — произнес Чарльз, пристально глядя ей в глаза. — Ты все-таки это сделала!
Такса, не выдержав накала страстей, заворочалась в руках у женщины, изогнулась и вдруг прыгнула Чарльзу на колени. Тот заорал не своим голосом. Пес оглушительно затявкал, испуганный громкими криками. Его хозяйка неловко повернулась, споткнулась и всем телом навалилась на Джулию, задыхающуюся от хохота.
На остановке они с Чарльзом вывалились из автобуса, потому что толстуха грозилась подать на них в суд за то, что они перепугали бедного песика.
— Неужели я жив? Меня даже не укусили! — восторженно кричал Чарльз. — Посмотри, я цел? Цел?
— Да цел! — Джулия согнулась пополам от смеха. — Какое у тебя было лицо, когда эта собака оказалась на твоих коленях…
— Ты смеешься, а я чуть не умер! — Чарльз привалился к дорожному столбу. — Никогда, никогда я не заведу собаку!
— Какой ты смешной, — стонала Джулия, вытирая слезы.
Он обиделся. Это было видно по его глазам и капризно сжатым губам. Джулия невольно отметила, что, когда он похож на ребенка, в ней просыпаются еще и материнские чувства.
— Лапочка! — Она обняла его и погладила по удивительно мягким волосам. — Только не плачь.
Он уткнулся лицом ей в грудь.
— О да, так мне гораздо легче.
Она снова рассмеялась и оттолкнула его.
— Все вы, мужики, одинаковые! Так и льнете к буферам.
— Госпожа преподавательница, что за выражения?! — вскричал Чарльз в притворном ужасе и потянул ее на себя. — И вам не стыдно?
— Ах, я просто сгораю от стыда, — веселилась она, но вдруг ей на глаза попалась совершенно незнакомая вывеска на магазине нижнего белья, и Джулия перестала заливаться смехом. — Мы не доехали до нужной остановки!
— И сколько идти до твоего дома? Возьмем такси?
— Нет, здесь полчаса пешим ходом. Прогуляюсь.
— Я с тобой!
Подначивая друг друга, хихикая, как подростки, они шли по тротуару. Такая неожиданная перемена в настроении была приятна им обоим. Нервное напряжение вылилось в смех. Но уж лучше необузданное веселье, чем холодная война.
— Мы друзья? — спросил Чарльз, когда они повернули на улицу, где жила Джулия.
— Вот еще. Ты еще не заслужил права называться моим другом.
— Да что же мне надо сделать, чтобы ты растаяла?
— У тебя практически нет шансов, — предупредила Джулия. — Я не люблю богачей. Знаю ведь, какой ты на самом деле.
— Не просветишь меня?
— Пожалуйста. Ты приехал сюда, в Питтсбург, где тебя почти никто не знает, чтобы отдохнуть от славы, бегущей впереди тебя, как вертлявая собачонка. Ох, прости, ни слова больше о собаках! Ну так вот, ты ведешь себя, как короли из древних легенд. Говорят, монаршие особы переодевались иногда в простолюдинов, чтобы иметь возможность погулять никем не узнанными по улицам города. Вот только они в итоге возвращались во дворец, предпочитая забыть о том, что видели. И ты тоже вернешься. И когда мы с тобой встретимся случайно где-нибудь в Нью-Йорке, ты со мной даже не поздороваешься.
— Да с чего ты взяла, что я такой? Кто сказал, что богачи обязательно подлецы и негодяи? Деньги не сыплются на меня с неба. Я их зарабатываю. Да, мне повезло, мой отец — влиятельный бизнесмен и политик. Я в гораздо меньшей степени, чем он, работаю. И имею возможность получать то образование, какое мне хочется. Заниматься тем, что мне нравится. Однако я вовсе не изнеженный наследник трона. Я умею ценить людей. И мне все равно, богаче они меня или беднее.
