закончена.
Тук‑тук.
В дверях стояли два курьера с большим свертком и коробками в руках.
– Мы из службы доставки «Манолас декорейтинг».
Аполло совсем запутался.
– Но я же приостановил платеж.
Курьер сверился со счетом.
– Здесь написано, что все оплачено. Оплату произвела мисс Костас.
Значит, она расплатилась своими деньгами за этот заказ.
Пока курьер складывал коробки в углу комнаты, Аполло пытался вникнуть в смысл происходящего. Деньги Поппи тратила на него. Она старалась стереть напоминания о грустных событиях прошлого и создать для него будущее, полное света и надежды.
Если он так ошибся насчет ее и денег, что еще он мог понять превратно? Он вспомнил о бумагах об опекунстве. Можно ли их назвать недоразумением? Поппи не могла не знать, что делала. Но в глубине души ему хотелось верить, что существует объяснение этому, о котором он не подумал. Нельзя все так оставить. Нужно получить ответы, пока еще не поздно.
Он взял бумаги об опеке и направился в комнату Поппи. Он забарабанил костяшками пальцев по двери, надеясь, что она там. Она же не могла ускользнуть в какой‑нибудь отель или сделать что‑нибудь еще в этом роде. К его облегчению, дверь открылась.
Обычно яркие и блестящие глаза Поппи покраснели. Неужели она плакала? Потому что ее планы вот‑вот рухнут? Или совсем из‑за другого? Он поднял бумаги.
– Это была твоя идея?
– Какая идея? – Она выглядела растерянной.
– Ты решила подать на меня в суд и потребовать опеку над Себом и крупные алименты?
– Что? – Она сделала паузу, как будто силясь понять, о чем он говорит. – Можно мне взглянуть на них?
– Ты не знаешь, что тут написано?
Она нахмурилась.
– Очевидно, нет. Иначе я бы не стала просить показать их мне.
У него начала зарождаться надежда, но он постарался прогнать ее прочь. Для этого еще слишком рано, у него еще много вопросов к ней.
– А зачем твой адвокат прислал мне эти бумаги? Поппи вздохнула и прошла в глубину комнаты.
– Я случайно подслушала твой разговор по телефону. Ты говорил о своих планах отправиться на сафари – в еще одно опасное путешествие. И я… мне захотелось быть уверенной, что малыш точно будет со мной, когда тебя не будет в городе.
– Но я никуда не поеду. Не уверен, что ты слышала, но могу сказать, что моя жизнь здесь, с Себом. – Он сдержался и не сказал, что и с ней, потому что еще многое нужно было прояснить. – Я не намерен оставлять Себа, именно об этом я сказал своему другу.
– О, этого я не знала.
Оставался еще один важный вопрос.
– А огромная сумма алиментов?
– Об этом мне ничего не известно. Я позвонила адвокату. И я была немного взвинчена в тот момент. Я сказала ей, чтобы она поступала так, как будет лучше. Я думала, что она сначала пришлет бумаги мне, а не тебе.
Он всматривался в ее глаза, но не мог увидеть там ничего, кроме честности. Он знал, что то, что он сделает сейчас, определит дальнейшее развитие их отношений.
– Мне пора.
Он вышел из комнаты. Он уже начал обдумывать полученную информацию и то, что она значила для него. У него не было времени купаться в лучах надежды. Ему нужно было действовать. На свои вопросы он получил прекрасные ответы, но он не мог просто извиниться и ожидать, что из‑за этого Поппи откажется от своей жизни на Инфинити. Он должен дать ей хороший повод остаться здесь, с ним.
Прощаться с кем‑то всегда было трудным делом для Поппи.
Ее мечта растить Себа вместе с Аполло была разбита вдребезги. Осознание этого оставило в сердце зияющую рану. Как она могла понять его настолько неправильно?
Стоя в тускло освещенной детской, Поппи несколько раз моргнула, сдерживая поток слез, готовых пролиться. Если она сейчас поддастся эмоциям, то вряд ли сможет перестать плакать.
Ей пора возвращаться на остров… возвращаться к работе… возвращаться к гостеприимной и сплоченной общине острова. А Себ здесь будет окружен заботой и вниманием. Аполло будет ему прекрасным отцом. В этом у Поппи не было абсолютно никаких сомнений. После того, как Себ вырастет в поместье семьи Дракос, впереди у него будет потрясающая жизнь. А после подписания соглашения о посещениях Поппи будет использовать любую возможность, чтобы повидаться с ним. Она будет приезжать так часто, что еще, пожалуй, надоест Себу. Зато ей никогда не будет достаточно его улыбок и смеха.
Она держала Себа на руках, пока он не уснул. Слезы застилали ее глаза. Она прошептала:
– Ты будешь тут в полной безопасности. Твой дядя позаботится об этом. Ты будешь любим Аполло и Анной и всеми обитателями поместья, которые считают, что ты самый лучший ребенок на свете. – Когда Тень мяукнул со своего места на комоде, Поппи улыбнулась сквозь слезы. – И Тень… – Ее голос дрогнул. – Он тоже тебя полюбит.
Поппи моргала все чаще, от сдерживаемых слез почти ничего не видела вокруг. Если не уедет прямо сейчас, она боялась, что уже не сможет поступить правильно – не сможет оставить Себа здесь. Это его дом, его судьба. Она наблюдала за Аполло последние несколько недель, он точно решил стать отличным отцом.
– Я люблю тебя, малыш. – Она положила спящего ребенка в кроватку. – Твои мама и папа смотрят на тебя с небес. И всегда будут. А я приеду так скоро, как только будет можно. – Она смахнула слезинку со щеки.
Потом она достала из сумочку конверт и положила его на комод, прислонив его к лампе. Все ее вещи были собраны, Себ убаюкан и уложен спать. Больше ей ничего не оставалось – только уехать.
Она шла к двери, и каждый шаг отзывался болью в сердце. Она не позволила себе обернуться, вышла из дома, прошла по длинной подъездной дорожке к месту, где ее ждало такси, которое отвезет ее на эту ночь в отель. Завтра она сядет на паром и отправится на Инфинити, туда, где она и должна быть.
Сработает ли это?
На следующее утро, после недолгого и беспокойного сна, Аполло начал претворять в жизнь свой план. Это единственное, что пришло ему в голову. Только так он сможет уговорить Поппи передумать уезжать от него, хоть он и вел себя как придурок.
Аполло пришлось признать, что для человека, за доли секунды принимавшего жизненно важные решения, сейчас он чувствовал себя слишком неуверенно. Удастся ли ему убедить ее остаться?
Единственное, в чем он уверен, – это в
