— Ты говоришь прямо как Кири.
— Она очень мудрая. — Дженна улыбнулась. — Твоя бабушка всегда знает, что происходит и почему все получается так, а не иначе. Она умеет понимать и прощать.
— Она слишком добренькая.
Дженна не возражала. Она молча смотрела на него.
Понять и простить? Какая чушь. Никогда он не сделает этого.
Наконец она кивнула и прервала затянувшееся молчание.
— Увидимся на свадьбе Марты, Тайрен. — Она повернулась и пошла к двери.
Она была уже в коридоре, когда он догнал и схватил ее за руку.
— Не уходи!
— Что? — Она смотрела на него так, словно он предложил ей голой станцевать на приеме у Королевы.
— Останься здесь, со мной. — Он не понимал сам, почему она так нужна ему.
— Зачем? — спросила она удивленно. От этого удивления ему стало больно. — Синди здесь нет.
Тайрен поцеловал ее ладонь.
— Останься. Не из-за нашей дочери. Из-за меня. — Он видел по ее прекрасным зеленым глазам, какая в ней шла борьба, и он понимал ее. С ним происходило то же самое, но он уже сдался, поддался влечению к ней, отбросил все сомнения. Быть с ней, пока это возможно, а там — будь что будет. Она уедет в Окленд, он в Веллингтон, но это случится не сегодня.
— То есть… как в старые времена или как? — Она сухо усмехнулась.
— Нет. — Он притянул ее за руки. — Мы в новом времени. Я так много думал об этом в последние годы, так часто представлял, как бы это было, ты и я в этом доме.
Дженна тяжело вздохнула.
— Мне бы тоже хотелось…
— Так сделай это. — Он прижал ее к себе. — Давай на несколько дней забудем прошлое. Будем есть, пить, заниматься сексом…
— О'кей, — прошептала она в его шею и приложила губы туда, где бился его пульс.
Была почти полночь. Они лежали в кровати Тайрена и любили друг друга. Дженна, вся дрожа, приникала к нему, чтобы вобрать в себя еще глубже. Но без единого звука. Словно так она могла сберечь свою страсть навсегда.
Тайрен был сверху, мускулы на его груди вздувались, а кожа блестела от пота. Дженна позволила своему взгляду скользнуть туда, где их тела сливались воедино.
Дивное зрелище.
Ей хотелось, чтобы они любили друг друга долго-долго, ей хотелось заблудиться по дороге к вершине, но у Тайрена определенно имелись иные планы, и она подчинялась ему, отдаваясь на волю его страсти, его чувственности и его желаний. Ее тело словно само собой входило в его ритм, ее ноги обвивались вокруг его талии, а ее руки — вокруг его шеи. Он рухнул на нее, и в последнем, диком, первобытном, неистовом танце они вознеслись к вершине…
Потом они расслабленно лежали рядом, медленно лаская друг друга. В этот миг Дженна была счастлива. Хорошо бы исчезли все недомолвки, все непонимание. Можно представить, что они исчезли. Что теперь Тайрен всегда будет рядом, здесь. Они с Синди обретут новый дом, дом, который ей так нравится. Она будет спать с Тайреном вот здесь, в этой комнате, в которую, как он сказал, до нее не входила ни одна женщина. Это было бы блаженством, это было бы раем, настоящим раем. Только на миг представить, что такое возможно…
Вырывая Дженну из небытия, зазвонил телефон возле кровати. Тайрен не обращал внимания на звонок и с игривой нежностью целовал шею Дженны. Но ей пришлось ему напомнить, что может позвонить и Марта, мало ли что там с Синди.
— Конечно, — задыхаясь, сказал Тайрен. — Мне еще нужно к этому привыкнуть. — Он схватил телефон и посмотрел на определитель. — Нет, всего лишь мой поверенный. Бизнес не знает выходных, — улыбнувшись Дженне, добавил он.
Романтическое настроение мгновенно улетучилось.
— Да, понятно.
Тайрен, коротко поговорив по телефону, вернулся к постели и наклонился над ней.
— Дженна, давай не будем… — почти умоляюще произнес он.
— Ты не должен этого делать, — без раздумий выпалила она. Как бы ни был романтичен этот момент, молчать нельзя.
— Что не должен делать? — нахмурился он.
— Не покупай нашу ферму, Тайрен! — Она отвела от лица прядь волос и заглянула ему в глаза.
Нежность в его взгляде исчезла. Он выпрямился.
— Теперь это уже наша ферма… — Тайрен нахмурился. — Значит, теперь ты на стороне своего отца?
Дженна села и натянула одеяло до шеи.
— Дело не в моем отце, — попыталась объяснить она. — Дело не в том, чтобы спасать его.
— Что-то не заметно, — хмыкнул Тайрен.
— Дело в тебе. — Дженне хотелось изо всех сил ударить его, чтобы стереть с лица это самодовольно-ироничное выражение.
— Меня не нужно спасать.
Она вытащила из-под одеяла руку и коснулась Тайрена.
— Мы когда-нибудь избавимся от прошлого? — спросила Дженна, заглядывая ему в глаза. — Мы оба? Не лучше ли радоваться тому, что у нас есть сейчас?
— Ну и что же это, что у нас есть сейчас? — с неуловимой горечью проговорил Тайрен.
Дженна не знала точно, что у них есть, знала только то, что она чувствует, и что будет вечно презирать себя, если сейчас не выскажется. Хватит уже недомолвок. От этого становится только хуже.
— Я люблю тебя, Тайрен. И никогда не переставала любить тебя. — Она расправила плечи и вздернула подбородок. — Я сделала ошибку. Большую ошибку. Пусть я и не по собственной воле оставила тебя, но я сама приняла решение скрыть от тебя Синди. И все-таки я еще надеюсь, что ты можешь меня простить.
— И твоего отца? — презрительно бросил он. — Его я тоже должен простить?
— Тебе не кажется, что твоя злость немножко слишком яростная? — Дженна коснулась татуировки на его щеке, Тайрен не отстранился, а лишь накрыл ее руку своей.
— Нет. — Он гладил ее пальцы, но нежность этого жеста противоречила жесткости его тона.
— Да, он выгнал тебя с фермы. Да, он был расистом и…
— Был? — Тайрен сжал ее руку так сильно, что пальцы едва не хрустнули.
— Да, был. — Дженна сглотнула комок. Неважно, как вел себя отец тогда, уже неважно. С ним она разберется сама. Главное то, что он, кажется, действительно меняется. Она вспомнила, как Рандольф смотрит на свою подругу-маори… Сейчас Дженна обязана сказать всю правду. — Я тогда ушла не потому, что он меня заставил. Во всяком случае, не только потому.
Бледный лунный свет падал на лицо Тайрена, превращая напряженное лицо в маску ненависти.
— Когда мой отец узнал о нашей связи, — начала Дженна, а ее сердце было готово выпрыгнуть из груди, — он потребовал, чтобы я уехала в Окленд. Но я отказывалась. Отказывалась до тех пор, пока…
— Пока что?
— Пока он не стал угрожать мне, что выгонит тебя и Кири на улицу. — Дженна глубоко вздохнула. То, что она скажет дальше, может легко стать концом их отношений. — Может быть, я недостаточно верила в тебя. Я не знаю. Я тогда действительно очень боялась. Но одно я точно знаю, что причина, почему я тогда уехала, была в том, что я хотела защитить людей, которых любила. Кири и тебя. Я не знала, что беременна, я думала, что отец скоро успокоится, и я смогу написать тебе или позвонить и все объяснить. Мне казалось, что год разлуки, пока ты не закончишь образование, — это так недолго… Потом я пыталась сообщить тебе, что беременна, но ты не стал слушать. Да, я не проявила настойчивости — и это моя вина.
