Неужели в глазах свекрови промелькнуло уважение? Воодушевленная, Мейва продолжила:
— Не совсем. Если мой сын в один прекрасный день приведет в дом беременную незнакомку, я очень сильно занервничаю. Мне в голову могут прийти такие слова, как «охотница за богатством», «аферистка», «карьеристка». Я уверена, что они приходили и в вашу голову.
— Тогда у нас есть хоть что-то общее, — заметила Селеста.
— Мы обе любим Дарио и Себастьяна. Я не прошу любить меня, но надеюсь, что мы сможем забыть наши разногласия и наладить более тесные отношения, основанные на взаимном уважении, если не на любви.
— Я не представляю, как это может произойти. — Селеста произнесла это так уверенно и бескомпромиссно, что все мужество Мейвы сошло на нет. — По крайней мере, — добавила она, и в ее тоне появился некий намек на оттепель, а губы почти расплылись в улыбке, — пока ты будешь продолжать называть меня синьора Костанцо.
«Она хочет, чтобы я называла ее мамой? В один прекрасный день — может быть, — подумала Мейва, — но не сейчас. Еще слишком рано».
— «Мама» — немного преждевременно, конечно, — продолжала свекровь, словно прочитав мысли Мейвы, — а вот Селеста — в самый раз. Ты не против?
Мейвы не было больше двух часов. Дарио метался по коридору, как будто ожидал появления тройни. Он никогда бы не оставил жену один на один с Селестой.
Дарио любил свою мать, но не сомневался в ее способности выставить даже самого интересного человека полным идиотом, если она так решила. И хотя Мейва не была идиоткой, под темно-синим пиджаком и юбкой скрывалась хрупкая ранимая женщина.
Когда она наконец появилась в пентхаусе, то заявила, что расскажет все позже, а сейчас хочет как можно скорее добраться до аэропорта и увидеть своего сына. Так как Дарио хотел этого не меньше, чем жена, то распорядился подать машину.
Мейва села на заднее сиденье и с улыбкой Моны Лизы одернула юбку. Стиснув зубы, Дарио с трудом обуздал свое нетерпение. Но когда минут через десять они выехали на шоссе и осталась всего пара километров до аэропорта, Дарио не выдержал:
— Ты так и будешь держать меня в неведении?
— Да, — ответила она дерзко. — Теперь моя очередь хранить секреты.
— Ну, мне-то ты можешь сказать. Ничего страшного не случится.
Она успокаивающе похлопала мужа по руке:
— Ты видишь кровь?
— Нет, но я и не ждал, что будет кровь. Моей матери не нужен нож, чтобы проткнуть кого-нибудь насквозь. Она способна разрезать тебя одним взглядом.
— Много лет назад я научилась отражать такие атаки. Ты должен был бы знать это.
— Я начинаю сомневаться, что знаю хотя бы половину всего. Когда моя застенчивая жена превратилась в храброго воина?
Мейва наклонилась и поцеловала его в щеку:
— Когда муж сказал, что любит ее.
— Как я мог не сказать? — удивился Дарио. — Ты сокрушила меня, моя любимая Мев. Я не знаю другого человека, у которого было бы такое большое сердце, и благодарю Бога, что он подарил мне сокровище. Я был слеп и не осознал с самого начала, насколько мне повезло.
— Не важно, с чего ты начал, важно то, что получилось в итоге, — сказала мудрая Мейва. — Мы вместе, и скоро с нами будет наш сын. Для меня это значит больше, чем что-либо. Расскажи мне о нем, Дарио. Какой он сейчас? Поменяли ли его глаза цвет? И по-прежнему ли у него много волос?
— Наш Себастьян вырос, как и следовало ожидать, и у него появились еще два нижних зуба и один сверху. Он учится ползать. У него твои голубые глаза, а темные волосы курчавятся, как никогда.
— Не могу дождаться, когда увижу его. — Молодая женщина помолчала. — Как думаешь, он узнает меня?
Автомобиль остановился у трапа самолета.
— Уже скоро, любовь моя, — сказал Дарио. — Мы будем на острове через три часа. У нас будет достаточно времени, чтобы насладиться неспешным ужином с Джулианой и Лоренцо, которые тоже приедут домой сегодня.
На борту самолета Дарио увидел своих родителей.
— Какой сюрприз! — воскликнул он, заметив открытую бутылку шампанского. — Я предполагал, что вы проведете в Милане еще одну неделю.
Его мать кивнула:
— Мы собирались, но планы изменились в последний момент.
Дарио посмотрел на Мейву, которая улыбалась свекру и свекрови.
— Ты, похоже, не удивлена, — сказал он.
— Нет, — согласилась она. — Я пригласила твоих родителей присоединиться к нам, когда навестила Селесту сегодня утром.
Пригласила? Селесту?!
— Ну хорошо, — вздохнул Дарио. — Чего еще я не знаю?
Мейва хихикнула:
— Я позвонила из квартиры твоей мамы Антонии и предупредила, что сегодня у нас намечается небольшой ужин на шестерых. Мне показалось, что будет правильно, если вся семья соберется отпраздновать наше воссоединение.
— Может быть, бокал шампанского, сынок? — предложил отец.
— Мне требуется что-нибудь покрепче, папа, — заявил Дарио. — Плесни-ка виски.
Почти полночь. Ветер вздымает занавески на распахнутых французских окнах, а сланцевая плитка под ее ногами еще хранит тепло. «Подошел к концу такой замечательный день», — подумала Мейва, глубоко вдыхая сладкий душистый воздух.
Так много воспоминаний… Вот Селеста заговорщицки улыбается ей в салоне самолета… Вот изумленное лицо Дарио…
— Тебе это не сойдет с рук, — угрожал он ей вполголоса. — Сейчас ты в безопасности, но поплатишься за это позже, когда мы останемся наедине.
Все работники виллы вышли, чтобы поприветствовать хозяйку дома. Цветами были украшены все комнаты. Племянница Мейвы, маленькая Кристина, в очаровательном белом кружевном платьице застенчиво поцеловала ее в щеку, назвав тетей. Повар Энрике отвел ее в сторонку, чтобы проконсультироваться по поводу меню:
— Все, как вы хотели, синьора Костанцо?
Дарио ненадолго исчез и вернулся с сыном на руках. Мейва обняла малыша, насладилась его сладким чистым запахом, чувствовала его дыхание на своей шее. Себастьян схватил ее за волосы своими пухлыми пальчиками. Это был рай на земле, и так, похоже, думали все, кто собрался в гостиной. Лоренцо и Эдмонд часто моргали, а Джулиана не смогла сдержать слез. Селеста брезгливо промокала глаза кусочком кружева, который она называла носовым платком. И тут Дарио прошептал:
— Смотри, ангел мой, он помнит тебя. Себастьян знает, что ты его мать…
В последний раз полюбовавшись на звездную ночь, Мейва направилась в детскую. Мягкий свет ночника освещал плюшевого мишку, который сидел в качалке у окна. Она подошла к кроватке и посмотрела на своего спящего сына. Он лежал на спинке, раскинув руки.
— Великолепно, не правда ли? — прошептал Дарио, подойдя сзади и обнимая жену за талию.
