Молчание. Напряженное тяжелое молчание, в котором, казалось Глэдис, сейчас решалось будущее – ее, Дэйва, их ребенка. Она страшилась ответа, однако неведение было еще ужаснее.
– Ты не против подумать о том, чтобы снова выйти за меня замуж, Глэдис?
Она вскинула на него глаза: нет, он не мог сказать такого! После того что говорил прежде… Но Дэйв выдержал ее взгляд – его предложение было сделано вполне серьезно.
– Да.
Она словно со стороны услышала свой собственный шепот, почти вздох, идущий из самого сердца, – даже не успела обдумать ответ, а он уже сорвался с губ.
– Признайся, Глэдис, в тебе говорит страх или ты действительно хочешь, чтобы мы снова были вместе? – тихо спросил Дэйв. – Если это только ради ребенка…
– Нет. – Ее глаза умоляли его поверить. – Ради нас, ради всех троих, Дэйв.
Он кивнул. В его глазах зажглось понимание.
– Все, на что ты решалась, ты всегда делала от чистого сердца.
Глэдис набрала в грудь побольше воздуха.
– А что подсказывает твое сердце, Дэйв? Его губы дрогнули.
– Если мы собираемся пожениться, я просил бы тебя оставить преподавание в школе Майка. Возможно, это стеснит твою свободу, но меня не устраивает это место. Ты можешь начать сравнивать, а мне это не понравится.
– Я больше там не работаю. Я расторгла контракт в тот же вечер, когда уехала с Майком.
Дэйв изумленно поднял брови.
– Серьезные перемены… Твоя мать, Майк, твоя работа – и все за один вечер?
– Мне кажется, это ты ускорил события.
– Но ты же не хотела снова быть со мной. Глэдис улыбнулась, словно извиняясь.
– Хотела… Я только не желала делить тебя со Стефи.
Его лицо застыло. Он отвел взгляд и посмотрел на горизонт – туда, где сияющее небо сливалось с синевой моря.
– И где же ты работаешь теперь? В другой школе? И по-прежнему живешь у Ширли?
– Нет. Я сняла комнату в частной гостинице на следующий день после того, как ты появился у Ширли. А работы я еще не нашла. Никакой, – честно прибавила она, хотя понимала: Дэйв может решить, что она явилась к нему от отчаяния и безнадежности, а вовсе не по зову сердца.
На скулах Дэйва заходили желваки. Он повернулся к Глэдис, двигаясь подчеркнуто медленно, и в глазах его вновь заиграли насмешливые огоньки.
– Что ж, по крайней мере, ты пришла ко мне, а не вернулась к своей матушке. Это уже что-то.
Глэдис вспыхнула.
– Я вовсе не собиралась просить тебя о помощи. Я бы справилась одна, если бы…
– Забудь об этом, – резко прервал ее Дэйв. – Отныне мы вместе, а там уж будь что будет.
Но в их решении снова соединить свои судьбы почему-то не было радости. Дэйв держался чересчур спокойно, а Глэдис очень уж старалась скрыть переполнявшие ее чувства. Во всех их действиях и речах сквозила слишком очевидная настороженность: когда разговор затрагивал больную тему, оба поспешно меняли ее, не желая задевать раны, которые и без того успели разбередить утром. Оба словно набросили темный покров на прошлое и сосредоточились только на планах на будущее.
Дэйв принес на обед салат и несколько свежих булочек. Ни он, ни Глэдис есть не хотели – просто делали вид, что все в порядке, словно нынешний день был самым рядовым и обычным, а вовсе не переломным пунктом всей жизни.
Глэдис с огромным облегчением приняла предложение Дэйва провести остаток дня в постели, покуда он заберет ее вещи из гостиницы и оплатит счет. Они так тщательно взвешивали каждую фразу, так боялись задеть друг друга неосторожным словом, что возникшее из-за этого напряжение стало действовать им на нервы. Они старательно делали вид, что все идет нормально, но поддерживать беседу никак не удавалось. Это поправимо, уверяла себя Глэдис. Просто нужно время, чтобы снова привыкнуть друг к другу. Разве Дэйв не доказал, что волшебство чувств все еще связывало их?
Любовь не умерла.
Не могла умереть.
Глэдис не позволит ей умереть.
Она пробьется к душе Дэйва, к его сердцу, и все станет как прежде… Но эта задача оказалась вовсе не такой легкой, как полагала Глэдис.
… Она проспала большую часть дня – сказались бессонница предыдущей ночи и напряжение утра. Проснувшись, к своему тихому ужасу, Глэдис обнаружила, что невидимая стена между ними не исчезла, и Дэйв не позволял ни на шаг сократить разделявшую их дистанцию. Он привез ее вещи из гостиницы и разместил их в шкафах, но, несмотря на доброту и заботу о Глэдис, его поведение странным образом изменилось: оно словно исключало любые близкие или интимные отношения. Они даже не касались друг друга. И снова в душе Глэдис начали оживать прежние страхи.
Весь вечер у нее сохранялось ощущение, будто она идет по острию ножа – осторожно, бесконечно осторожно, только бы не сделать неверного шага, только бы не сорваться в пропасть…
Дэйв повел ее в ресторанчик по соседству. Они поужинали при свечах, и обстановка весьма способствовала появлению романтических настроений, возникни между ними хотя бы искра близости. Но, как ни пыталась Глэдис, ей удалось только поддержать подобие светской беседы, не больше.
Она спросила Дэйва о его работе – тема, казалось бы, безопасная. Однако Дэйв заметил сухо, что уж на сей раз проблема денег их волновать не будет: в понедельник он откроет на ее имя счет в банке и ей ни перед кем не придется отчитываться в своих тратах. Ему хотелось, чтобы в финансовом плане она была свободна.
– Я выхожу за тебя замуж не из-за денег, Дэйв, – порывисто возразила Глэдис: невыносимо думать, что подобная мысль могла прийти ему в голову.
Он был явно удивлен.
– Я знаю, Глэдис.
– Тогда почему же?..
Она в растерянности повела рукой, не в силах объяснить что чувствует: невидимую стену, возведенную им вокруг себя, стену, сквозь которую ей никак не пробиться.
– Супругам поровну принадлежит все имущество, верно? – спросил он со спокойным вызовом. – Или ты не хочешь принять то, что когда-то сама дала мне? Ты не согласна?
– Нет, – очень тихо проговорила она. По спине Глэдис пробежал холодок: она поняла, что ей возвращается долг, оставшийся со времен первого супружества. Долг, который уже дважды пытались оплатить.
Что еще сделать, чтобы он принял ее, или ей никогда не расплатиться за то, что она столько раз отвергала Дэйва? Прошлое снова преследовало Глэдис, хотя оба они стремились поскорее о нем забыть. Даже если прежде Глэдис считала себя правой во всем, легче ей сейчас от этого не становилось.
… Лежа рядом с Дэйвом в постели, она снова принялась обдумывать свое намерение вернуться к нему. Была ли она права? Он даже не поцеловал ее перед сном, ничем не намекнул, что хотел заняться с ней любовью. Они спали вместе, но словно разделенные миллионами миль.
