— Дотронься до меня, Луиза, — прошептал он, и она всем телом затрепетала от волнения. Проснулась она, все еще дрожа и до боли расстроившись, что так и не дотронулась до него. Ну почему она проснулась?
На этот раз она бодрствовала совсем чуть-чуть. В голове крутились образы из ее сна, и вскоре она опять погрузилась в сон. Ей виделось, что она бежит вдоль берега по теплым волнам, наверху голубое небо, вокруг прозрачная голубая вода, над головой кричат чайки.
Она поняла, что на ней абсолютно ничего нет, только когда услышала какие-то звуки сзади. Кто-то преследовал ее, она слышала плеск воды. Посмотрев через плечо, она рассмеялась — это был Закери. Он тоже был обнажен, и страсть вспыхнула между ними.
Он настиг ее и обхватил руками. Она почувствовала его мокрое гладкое тело. Его холодные, но нежные пальцы ласкали ее обнаженную грудь, и желание пронзило ее. Она застонала от удовольствия, споткнулась и упала в теплое море. Закери упал вместе с ней; они катались и катались по мелководью, пока песок не начал врезаться в ее обнаженную спину. Волосы ее плавали по воде, словно водоросли. Голова Закери склонилась над ней, закрывая собою солнце, затемняя голубое небо. Луиза и не знала, что это так прекрасно, пока он не захватил губами ее грудь, пока его ноги не переплелись с ее, пока его мокрая кожа не заскользила по ее собственной. Звук моря в их ушах смешался со звуком их собственного тяжелого дыхания. Обняв руками его голову, она подняла свои губы ему навстречу.
Секундой позже сон кончился. Она проснулась, испытывая боль и дрожь от неутоленного желания. Она готова была заплакать, так сильно ей хотелось увидеть сон до конца.
Но был уже почти день, поэтому пришлось встать. Луиза села в своей небольшой кухне с чашкой горячего кофе, наблюдая за тем, как светало и начинался новый зимний день. Чем быстрее она вернется на работу, тем лучше, мрачно решила Луиза. В конце концов, когда она будет занята с больными, ей не останется времени, чтобы думать о Закери, мечтать о нем.
Обедала она с отцом. В тот день стоял мороз, поэтому, даже не успев дойти до ресторана от машины, она промерзла насквозь. Несколько снежных хлопьев, гонимых северным ветром, упали на ее волосы и пальто. Войти в помещение было особенно приятно. Около бара уже собрались люди, и волна теплого воздуха встретила ее, едва она толкнула входную дверь.
Отец сразу увидел ее, он заулыбался и помахал ей. Но пока снимала пальто и отдавала его заботливому официанту, она успела заметить, каким хмурым и морщинистым стало его лицо. За эти несколько месяцев, которые пролетели после аварии, он как будто состарился на несколько лет.
Луизе удалось изобразить жизнерадостную улыбку, садясь рядом с ним.
— Привет, пап, извини за опоздание — попала в пробку. Что ты пьешь? Нет, я не буду это пить; лучше бокал белого вина, пожалуйста, — сказала она суетившемуся рядом официанту. Луиза уютно устроилась, откинувшись на кожаную спинку удобного стула, и начала изучать меню. — Ужасная сегодня погода. Страшно холодно, — пожаловалась она. — По-моему, сегодня подходящий день, чтобы заказать какой-нибудь вкусный суп. Лососевый бульон с гренками — звучит неплохо. А ты что будешь?
— Мне все равно. Закажи мне то же, что и себе, — произнес он без энтузиазма, и Луиза тут же подняла на него сосредоточенный изучающий взгляд.
— Как ты, пап?
— Нормально. — Его ответ прозвучал не слишком убедительно.
Она вздохнула.
— А Нелли? Как она?
— Занята. — Такое впечатление, что его морщины стали глубже. — Она поглощена бизнесом. И у нее отлично получается. У меня тоже когда-то было столько же энергии, но не сейчас. — Теперь вздохнул он.
Официант вернулся с напитком для Луизы и заодно принял их заказ и предложил список вин. Отец быстро пробежал его глазами и заказал одно из своих любимых французских вин — «Montlouis» из винограда, выращенного в долине реки Луары.
И только после этого он сказал о продаже фабрики:
— Это надежное предложение, и, скорее всего, при данных обстоятельствах лучшего уже не будет. Кроме того, так я смогу получить значительную сумму наличными, которые мне понадобятся, если придется выплачивать Весту огромную сумму за причиненный ущерб.
Она нахмурилась.
— А не лучше было бы подождать рассмотрения дела? Тогда у тебя будет больше времени найти хорошего покупателя.
— Сомневаюсь.
— Отец, ты ведешь себя как проигравший! Я уверена, что тебе следует проконсультироваться с Нелли и со своими бухгалтерами, прежде чем принимать такое ответственное решение. Но у меня есть еще одно соображение: если ты назначишь более высокую цену и не продашь фабрику по той низкой цене, которую тебе предлагают сейчас, то к тому времени, когда дело будет рассматриваться в суде, актив должен значительно увеличиться. Ведь ты говорил мне, что благодаря новой политике Нелли доходы компании уже сильно возросли.
Гарри Гилби удивленно посмотрел на нее, затем рассмеялся, его лицо даже немного просветлело.
— Ты, оказывается, очень сообразительная. Жаль, что вместо того, чтобы пойти в бизнес, ты стала медсестрой.
— Но ты же ни разу не говорил, что хотел бы меня видеть у себя на фабрике. Когда я тебе сообщила, кем хочу стать, ты только поддержал меня.
— Твоя профессия достойна восхищения, дорогая. И не смотри так испуганно на меня. Я не собираюсь заставлять тебя присоединяться ко мне. — Кривая улыбка тронула его губы. — Подозреваю, что у меня было старомодное представление о том, как девушки способны вести дела. Я думал, что ты скоро выйдешь замуж и, может быть, твоим избранником станет кто-нибудь, кто захочет помогать мне на нашей фабрике. Я и мысли не мог допустить, что ты можешь работать со мной. С тех пор я многое узнал, особенно женившись на Нелли. Как моя секретарша, она отлично справлялась со своими обязанностями, хорошо знала дело, но не могла полностью проявить себя. Став моей женой, она радикально изменилась. Я не разглядел ее сущность. Она оказалась очень амбициозной и чрезмерно практичной женщиной.
— Да, — коротко согласилась Луиза. Ей ужасно жаль, что отец разочаровался в Нелли; ей было бы приятнее видеть его счастливым и довольным своим браком, даже несмотря на то, что она никогда не любила мачеху.
Болезненно сморщившись, он признался:
— Честно говоря, я просто боюсь говорить ей о продаже фабрики. Если она узнает, что у нас финансовые проблемы, она превратит мою жизнь в ад.
Луиза понимающе нахмурилась.
— Странно… Если ты говоришь, что она отлично разбирается в бизнесе, то, мне кажется, она должна была уже заподозрить, что что-то не так. Отец, тебе надо раскрыть карты; скажи ей наконец правду. Ты обязан сделать это, все-таки она твоя жена. У нее есть право знать, как обстоят дела.
