— Хорошо, так и быть. Мне нравится твой деловой стиль и умение из всего извлекать выгоду. Можешь смело рассчитывать на мой нежный поцелуй. Но не более. И спасибо за несколько запоздалый комплимент. Это будет меня вдохновлять и поддерживать. Надеюсь, ты не будешь демонстрировать мне все те фигуры высшего пилотажа, которые ты освоил за время службы в авиации? За один полет это будет многовато, — решила все же подстраховаться Дженифер.
Стивен как-то странно посмотрел на нее, то ли оценивающе, то ли с сожалением. Потом утвердительно кивнул головой, заметив иронично:
— Как скажешь, босс. Клиент всегда прав. Обещаю вернуть тебя на землю в целости и сохранности. Ты плотно позавтракала?
— Практически ничего не ела. Только чашку кофе выпила, да еще сумела одолеть яйцо и половинку апельсина в придачу. Надеюсь, что кабину тебе не запачкаю.
— Ну, полагаю, до этого не дойдет. Но совсем уж голодной тоже плохо летать. Ладно. Пошли устраивать тебя в кабине. Надеюсь, ты помнишь все, чему я тебя учил?
Дженифер ликовала. Такого праздничного настроения у нее не было уже давно. Это свершилось. Все оказалось не столь уж страшным, как это ей представлялось до ее первого в жизни полета на настоящем боевом реактивном самолете. Конечно, Стивен не доверил ей управление, хотя и не отключил его совсем. Но и в качестве пассажира впечатлений было более чем достаточно. Совершенно ошеломляющие скорости. А какое ощущение мощи! Чувствуешь себя каким-то сверхчеловеком, супергигантом, повелителем небес, сверкающим клинком рассекающим хрустальный купол мироздания.
Стивен, конечно, продемонстрировал ей пару виражей и переворотов, а также вхождение и выход из пике. Заодно прошелся на бреющем полете на сверхмалой высоте, с огибанием «неровностей местности», как это говорится на официальном языке. То есть стремительно пронесся в гористой местности над самыми верхушками скал и между ними, едва не сбивая деревья и булыжники кромкой крыльев. Но в щадящем режиме, в смягченном варианте, и заранее предупредив. Так что это испытание она выдержала вполне достойно. Взывать о помощи не пришлось. И даже завтрак в желудке сохранился.
Дженифер выдержала это крещение и преодолела очередной психологический барьер. Конечно, после такого ошеломляющего полета свой собственный самолет покажется милым и домашним. Даже каким-то чисто женским, чем-то вроде автомобиля-малолитражки для домохозяек. Кстати, она уже давно его не навещала. Малютка так и стоит в ангаре в гражданском аэропорту. Заждался свою хозяйку. Ей так и не удалось сломить оборону военных, даже ее женское обаяние не помогло. Полковник Паттерсон жестко заявил, что это закрытый военный объект, и пока он жив, никаких гражданских самолетов он сюда не допустит ни под каким видом. На базу из посторонних может приземлиться только самолет президента США, и то только потому, что он является главнокомандующим.
Ну что ж. Полет успешно закончился, положив конец длительным волнениям и сомнениям. Психологический груз сброшен с плеч, и можно спокойно заняться своими делами.
Да и нехорошо забывать в такую минуту о человеке, который обеспечил ей этот триумф. Радость, разделенная с другим, — это двойная радость. Почему бы не сделать исключение из собственных правил? Будет вполне приличным и оправданным навестить героя дня в его логове. Надо надеяться, что он окажется дома. Конечно, лучше бы заранее договориться, но экспромтом будет даже интереснее. Тем более что перед вылетом она обещала ему невинный поцелуй в качестве дополнительной платы за услуги. Однако целоваться в кабине было неудобно, мешала перегородка. А по завершении полета, на земле, ее ждала целая толпа поклонников, пациентов и просто любопытных, во главе с самим командиром базы. И при них неудобно было исполнять эти обязательства. Не так бы поняли.
Да и сама торжественность встречи отвлекла от крамольных мыслей. Дженифер не ожидала такого ажиотажа и соответствующих ритуальных церемоний. Ей торжественно вручили летные крылышки для ношения на груди и эмблему авиабазы для крепления на плече. А чтобы было на что крепить, подарили кожаную летную куртку, такую же, как у Стивена. Так что если облачиться во все это великолепие, то вполне можно сойти за профессионального пилота на отдыхе. Осталось только обзавестись гоночным мотоциклом, и можно будет стать «своим парнем» в этой кампании избранных. Классический пример последствий эмансипации двадцатого века.
Да, навестить Стивена будет правильным решением. Тем более что сегодня не хочется заниматься ничем серьезным. Не то настроение. Да и вообще, было бы неплохо отметить такое событие в кампании друзей, где-нибудь на вечеринке. Или пойти в местный офицерский бар. Правда, одной это делать как-то неудобно. У нее бар почему-то ассоциировался с определенным типом женщин, ищущим себе дружка или клиента на ночь. Абсурд, конечно. Какие-то архаичные пережитки во взглядах.
Итак, решение принято, надо действовать. Дженифер приняла душ и облачилась в свое наиболее завлекательное и откровенное платье. Затем поменяла привычную деловую прическу на свободный полет самодеятельной парикмахерской фантазии, добавила легкий макияж и аромат французских вечерних духов. В общем, как уже опытный и прекрасно подготовленный летчик, в максимально сжатые сроки проделала то, что отнимает у нормальной женщины целый день.
Стивен лежал на кровати в одних шортах, читая техническую инструкцию по работе с навигационной аппаратурой. Стук в дверь взбудоражил его. Он нервно соскочил на пол и заметался по комнате, не зная, то ли вначале что-то накинуть на себя, то ли сразу открыть дверь. Это мог быть кто угодно — посыльный из штаба или сосед. Но сердце почему-то уверенно подсказывало, что это была Дженифер, и он с надеждой, даже не спрашивая, распахнул дверь.
Предчувствие его не обмануло. Это была она, красивая и элегантная, с сияющими и одновременно настороженными глазами. Прямо с порога она уверенно возвестила:
— Я хотела просто поблагодарить тебя за полет. За все, что ты сделал для меня. Но по дороге вдруг поняла, что этого будет мало. Я сейчас настроена на откровенный разговор. Боюсь, что потом у меня не хватит решимости. Так что выслушай меня спокойно и не перебивай. Не знаю, что со мной случилось, но моя предыдущая, хорошо спланированная жизнь пошла наперекосяк. Не могу сосредоточиться, не могу задуматься о чем-то серьезном. И во всем виноват ты, со своими сумасбродными идеями и ненормальным поведением.
— И в чем же моя вина?
— Твоя вина — это ты сам, со своей привлекательностью. И то, что ты все время рядом, но при этом почти недоступен.
