– Сейчас другое. – Ронни взяла карандаш и начала стучать им по столу.
– Ты обещала папе, что это больше не повторится.
– Я помню! – Карандаш ударился о стол и упал на пол. Ронни встала и посмотрела в окно на панораму Олбани, кипя внутри от злости из-за напоминания о своем унижении. Образ голубоглазой блондинки, с которой она когда-то была счастлива, но которая на деле оказалась самой обыкновенной шантажисткой, мелькнул перед глазами. – Я никогда не… я имею в виду… с тех пор… – Она замолчала, по-прежнему глядя в окно.
– Ронни… – Сьюзен встала рядом с высокой сестрой, которая была выше даже брата, и коснулась ее предплечья. – Я так переживала за тебя, когда мама и папа поехали забрать тебя в аэропорт в тот вечер. – Кристина позвонила им с требованием денег в обмен на молчание, менее чем за два часа до прилета Ронни в Олбани, чтобы провести рождественские каникулы с семьей. – Это был самый худший праздник, из всех, что я помню. Все только и делали, что кричали.
Сестры никогда раньше не поднимали эту тему и не разговаривали о случившемся. Ронни никогда не знала, что думала и чувствовала Сьюзен о ее сексуальной ориентации или обо всей этой истории с шантажом. Не оборачиваясь, Вероника заговорила.
– Я с нетерпением ждала возвращения домой. Я пропустила День благодарения, и после того как Крис и я расстались… – Она покачала головой. – Неужели то, что я сделала, было так ужасно неправильно? – тихо спросила она.
– Что доверилась ей или секс с женщиной? – спросила Сьюзан, облокотившись на подоконник.
Ронни пожала плечами.
– Второе… и то и другое… а, черт, не бери в голову. – Вероника отвернулась от окна и села в кресло. – У нас у обеих есть работа.
– Нет, все хорошо, – сказала Сьюзен и, пододвинув стул, села рядом с сестрой. – Послушай, то, что я сказала раньше о твоей ориентации, я не имела в виду…
– Забудь об этом.
– Нет, это твоя жизнь. Я не имею права судить тебя. Я сама делала вещи, за которые мне теперь стыдно.
– Не нашлось подходящего судьи, да? – ответила иронично Ронни, повернувшись на стуле и немного притянув к себе клавиатуру. – Ты считаешь нормальным спать со своим личным тренером, но не с тем, кто с тобой одного пола, не так ли?
– Вот уж не думала, что ты знаешь об Андре, – неуверенно сказала Сьюзан, удивляясь осведомленности своей сестры.
– От меня не возможно ничего скрыть. – Вероника ввела пароль, и корпоративный логотип сменился картинкой рабочего стола. – Послушай, я усвоила свой урок, ладно? Я не болтаюсь в барах для геев, не хожу на софтбол, и не меняю женщин, как перчатки.
– Тебе уже тридцать три, а ты не замужем, Ронни. Это бизнес. Мы должны поддерживать определенный имидж.
– А я что делаю! – Женщина вскочила и начала ходить. – Я всегда хожу на все благотворительные мероприятия с красивым мужским эскортом. Не так ли? Я ничего не сделала, чтобы разрушить бесценный имидж семьи.
– Что на счет этой женщины? – Сьюзен развернула сестру лицом к себе. – Кто она? Пожалуйста. Помоги мне понять это, сестренка. Мы вместе выросли. Что случилось?
– Сьюзан, мы на работе. Оставим это, ладно?
– Отлично. Таинственная Роуз Грейсон остается в фонде оплаты труда и страхования, потому что ты так сказала. – Перешла на резкий тон рыжеволосая женщина, разозлившись. – Есть другие проблемы, которые тебя интересуют или только она?
– Я здесь президент, не так ли? – Ронни нахмурилась. – Все что касается Грейсон не твое дело, Сьюзен. Не волнуйся и не беспокойся, ты не увидишь меня во главе следующего гей-парада. Теперь мы можем поговорить о чем-то еще? – Ронни вновь подошла к столу и села. – Ты когда-нибудь выступала поручителем у Томми?
– Зачем бы Томми понадобился поручитель? У него много денег. Даже нет собственного дома, за исключением, той хижины в Адирондак.
– Он не выплатил кредит, по которому назначил меня поручителем без моего согласия.
– Должно быть, какая-то ошибка.
– Никакой ошибки. Я попросила переслать мне копию договора, чтобы сравнить подписи.
– Может быть, кто-то подделал и имя Томми тоже.
– Да, возможно. Я все выясню, как только получу документы. Кстати, я и тебе предлагаю взглянуть на свой счет. – Она потянулась к мыши и щелкнула, подключая связь с банком. – О, еще одно. Я потребовала провести аудиторскую проверку в департаменте недвижимости.
– Что? Ты натравила их на Томми? – взвизгнула Сьюзен. – Ты хоть представляешь себе, как это будет выглядеть?
– Что я ему не доверяю. И я ему действительно не доверяю. – Быстро набрав свой номер счета и пароль, Ронни взглянула на свои недавние операции. Данные о совершенных ею покупках заносились на расчетный счет, это позволило ей легко проверить, что ее кредитные карты, так же, как карта Visa Platinum были в порядке. Она посмотрела на список, отметив, знакомые предметы: игрушки для Табиты, кровать для Роуз. – Ты сама недавно сказала, что тебе кажется, что с ним что-то не так. Хочешь узнать все сейчас или подождем, когда все всплывет наружу, и наша фамилия окажется на первых полосах газет? Я думала, тебя волнует имидж нашей семьи?
Сьюзен ощетинилась на комментарий, но не хотя должна была признать, что ее сестра права. Доверие было главным в имидже. Общественность знала и помнила все имена и, если они не звучали в вечерних новостях, то пресса была более чем счастлива, напомнить о них. Все скандалы в Олбани были всегда на слуху. И до сих пор, Картрайт посчастливилось не быть вовлеченным ни в один из них.
– Ладно. – Младшая сестра вздохнула. – Не представляю, как это будет выглядеть, если он невиновен. – Она направилась к двери. – Ронни?
– Что?
– Если он окажется невиновным, ты извинишься перед ним. И будет лучше, если мама не узнает об этом. – Раздалась телефонная трель, а затем голос Лауры.
– Роуз на линии.
Ронни подняла голову и увидела, как загорелись глаза сестры при упоминании имени.
– Это наша таинственная Роуз Грейсон?
– До свидания Сьюзен. – Ронни взяла трубку и нажала на кнопку. – Привет… – Было трудно не заметить, как изменился ее голос. Он стал мягче… нежнее. Это была полная противоположность той Вероники Картрайт, которая только минуту назад разговаривала с сестрой. – Ты можешь подождать минуту?
– Ухожу, ухожу. Но мы не закончили наш разговор.
– Сьюзен! – Дверь за ней закрылась. Ее сестра ушла с твердыми намерениями разгадать тайну отношений своей сестры и Роуз Грейсон.
– Привет. Прости. Как спалось? – Спросила Ронни, поудобнее располагаясь в кресле и складывая ноги на стол.
– Очень хорошо. Мария сказала, что ты хотела поговорить со мной.
