Аманда Дойл - Верь мне!

Анжела подняла ладошку, блеснув перламутровыми ноготками, поправила и без того безупречную прическу, улыбнулась Лу, а потом Аллану. Тот не мог заставить себя встретиться с ней взглядом, и неудивительно. Бедный мальчик, подумала Лу. Каким дураком его выставила Анжела. И ведь она прекрасно знала, что может рассчитывать на его деликатность, которая не позволит ему разоблачить гадкий поступок обманщицы.

Лу преисполнилась возмущения.

— У нас действительно сломалась машина. Хотите верьте, хотите нет, — запальчиво возразила она, глядя прямо в глаза Анжеле.

— Ну конечно, милочка, конечно, сломалась. Иначе и быть не могло, правда?

— Я уверен, что вечер удался, мисс Стейси, — вмешался Стивен Брайент. — И мисс Пул права, наверное. Лучше не вдаваться в подробности…

Он холодно смотрел на нее. Лу услышала, как Аллан сдавленно пробормотал что-то, робко протестуя, но неожиданно ей стало все равно. Немое огорчение на его славном юном лице зажгло в сердце девушки огонь теплого участия. Такое же чувство она испытывала бы к любому беспомощному животному, оказавшемуся между двумя хищниками.

Бледная, почти теряющая сознание от усталости и потрясений, Лу тем не менее расправила свои худенькие плечи и выпрямилась, бесстрашно встречая колючий взгляд стальных глаз. Она с трудом держалась на ногах и оперлась на руку Аллана, но гордо вскинула голову и ответила Стивену Брайенту с вызовом, забыв о благоразумии и осторожности:

— Да, благодарю вас, я действительно необыкновенно провела вечер. И вы правильно заметили — подробности касаются только нас с Алланом. Доброй ночи, Аллан, вернее, доброе утро… И спасибо тебе за… за… за все! — Она в прощальном приветствии отчаянно пожала руку Аллану и, опустив голову, бросилась в дом.

Оказавшись в уютном уединении своей комнаты, Лу в изнеможении опустилась на стул. Господи помилуй, что же она наделала? Что подумает Стив? Ну и пусть. Ей все равно. И вообще, хуже он о ней уже думать не может, горько призналась себе девушка. Она больше не могла стоять там, слушая, как эти двое издеваются над Алланом. И над ней тоже. Она должна была что-то сделать, как-то остановить их.

Лу перестала горестно раскачиваться на стуле, обхватила руками голову. Она могла понять поведение Анжелы, но Стив почему так себя вел? Что ему до того, с кем Лу проводит время — с Алланом Йетсом или с кем-то другим?..

Коснувшаяся ее плеча рука заставила девушку вздрогнуть. Рука Стивена Брайента. В другой он держал рюмку с напитком янтарного цвета.

— Пожалуйста, выпейте это, мисс Стейси.

Лу беспомощно махнула рукой.

— Я… я не слышала, как вы вошли.

— Вы не закрыли за собой дверь. А теперь, пожалуйста, выпейте виски.

Лу эта штука была совершенно не нужна, но у нее не было сил спорить.

Она с трудом осушила рюмку, чуть не задохнулась, вздохнула с отвращением, когда жидкость обожгла ей горло, откинулась на стуле и на мгновение закрыла глаза. Гадкий напиток, но, надо признать, он прибавил ей сил.

Тишина. Открыв глаза, она увидела, что Стив склонился над ней, облокотившись одной рукой на спинку стула.

— Лучше? — ласково спросил он.

— Гораздо лучше, спасибо, — призналась девушка и нервно улыбнулась. — Вы… вы очень добры.

— Добр? — Он выпрямился. — Нисколько, мисс Стейси. Я только беспокоюсь о служащей, которая должна приступить к своим обязанностям ровно через пять минут. Видите ли, столь волнующие события вашей личной жизни могли выбить вас из колеи, но я все же хочу быть уверен, что мои работники получат приличный завтрак, прежде чем приступят к делам.

Казалось, целую вечность он презрительно удерживал ее взгляд. Губы его раздвинулись в улыбке, полной пренебрежения. Потом Стив резко повернулся и вышел из комнаты.

Лу выскользнула из нарядного одеяния, поспешно натянула нейлоновый халатик и побежала в ванную, где неловко облила лицо холодной водой в довольно безнадежной попытке хоть немного взбодриться.

Господи, как ужасно она себя чувствует!

Вернувшись к себе в комнату, чтобы повесить белую юбку с ярким узором из крупных красных цветов и переплетающихся зеленых листьев, Лу подумала, что, наверное, с этого дня возненавидит ее. Юбка будет вспоминать о сегодняшнем скандале. Лу небрежно засунула юбку в шкаф и плотно закрыла дверцу, а потом направилась на кухню.

Ах, если бы только она могла так же легко закрыть дверь за вчерашней ночью! Если бы только ее никогда не было, если бы она сама проявила твердость! Ведь интуиция подсказывала, что ехать не надо! Опять Анжела подстроила! А Стивен… Лу горестно вздохнула, вспомнив, каким добрым был его голос тем вечером в кабинете и с каким откровенным презрением он говорил с ней только что.

Ведь речь шла о доверии. Он ей не верит! Иначе не усомнился бы в ее словах. А ведь она никогда, никогда не давала повода сомневаться в ее искренности! То есть, если бы Анжела не… Впрочем, Анжела Пул настойчиво преследовала «крупную добычу» (как она соизволила назвать Стива), и для нее все средства хороши!

Порой Лу казалось, что «добыче» нравится преследование красивой и нахальной хищницы, что он заинтригован ее зачастую циничными речами, очарован неожиданными приступами приятного любому мужчине женского внимания. Стив всегда принимал их с ответной галантностью, и Лу часто замечала искры смеха в его глазах, когда он небрежно-вежливо парировал словесные уколы и выпады Анжелы.

Лу вынуждена была признать, что они составляют прекрасную пару — оба физически совершенные, смелые, бесстрашные, даже жестокие в том, что касается исполнения собственных желаний…

Девушка горестно вздохнула — у нее нет ничего общего с ними! В ее характере, в тех унылых, скучных годах, проведенных в Англии, в предательстве Дика, в тошнотворной неуверенности сегодняшнего дня — во всей ее жизни не было ничего, чем можно было восхищаться и чему завидовать. Боже правый, она не только не смелая и не вызывающая, она даже не смогла постоять за себя утром!

Лучше уж не думать об этом. Девушка прекрасно знала, что она бессильна изменить ситуацию. «Скажи спасибо, что у тебя вообще есть работа и дом, Луиза О’Доннел Стейси, — твердо сказала она себе, — и перестань мечтать о недостижимом! Работа — лучшее лекарство. Заполни ею каждую минуту, чтобы не оставалось времени думать».

Когда она прошла через сетчатую дверь, Джим уже приготовил для нее отбивные. Они шкворчали на огромной черной решетке над открытым огнем плиты.

— Здрасте вам, Лу. Я решил сегодня пожарить их так. Жир будет капать вниз и поможет огню получше разгореться. Я сегодня с огнем немного задержался. Видишь ли, пришел босс и говорит, что сегодня не будет завтракать. «Обойдусь хлопьями, Джим, — говорит, — я сегодня не голодный». — «Хлопьями, босс? — спрашиваю я. — Разрази меня гром, в такой день, как сегодня, здоровому парню вроде тебя хлопьев и на десять минут не хватит! Хлопнешься ты там от голода, не успеешь и ахнуть, как пить дать! Здесь у нас только Лу ест хлопья на завтрак, и не так уж она последнее время на них цветет, если уж на то пошло», — говорю ему я.