Она любила этого человека. Ей страстно хотелось выращивать жемчуг для Грэга. Ей хотелось также, чтобы Грэгори Коплин, в свою очередь, был ей во многом опорой. Ей нужен был надежный человек, которому можно было во всем довериться и на которого можно положиться.
Луиза видела, как во двор въехали два пикапа. За рулем одного из них сидел Тэд. Вторую машину вел Грэгори. Машины остановились. Мужчины направились друг к другу.
Тэд вытер вспотевший лоб тыльной стороной ладони. Грэгори что-то сказал ему, тот расхохотался, запрокинув голову. Последние несколько дней Луиза стала замечать, что Тэд охотно выполняет поручения Грэга. В кузове одного из пикапов она видела окрашенную в красный цвет крышу какого-то сооружения наподобие контейнера. Луиза поставила на стол чашку с недопитым кофе и двинулась к приехавшим.
— Что тут у вас происходит? — спросила она, подходя к Грэгори и внимательно оглядывая машины.
— Я привез тебе небольшой подарок, — заявил Грэг. Затем продолжал с улыбкой: — Но, к сожалению, один подарок превратился в целых девять…
— Не понимаю, — сказала Луиза, качая головой.
Она заглянула в пикап. Там, на старом, поношенном одеяле расположилась огромная немецкая овчарка. Увидев Луизу, она насторожила уши и угрожающе зарычала. Это была сука, с которой в дороге случилось непредвиденное: она принесла целых восемь щенят. Сейчас вокруг нее копошились мохнатые клубочки — ее потомство.
— В данный момент она мало похожа на сторожевую собаку, — смущенно признался Грэгори, — однако ее прежний хозяин клялся, что она обучена этому делу. Недели через три щенков можно будет отнять от матери. Парочку имеет смысл оставить себе и как следует натаскать.
— Из нее хорошего сторожа не выйдет, — сказала Луиза.
— Выйдет, если ты не будешь ее баловать.
— Ну, вряд ли мне удастся удержаться.
Грэг усмехнулся.
Луиза переменила тему разговора:
— Тебе удалось перепроверить в городе то, что ты хотел?
— Кое-что удалось. Бейли, конечно же, в чем-то замешан. Человек, которого ты уволила… тратит деньги направо-налево в разных кабаках. Никто не знает, откуда они у него взялись.
— Это ничего не доказывает.
— Верно, не доказывает.
— К тому же, с тех пор как я вернулась домой, здесь ничего такого не произошло. Я же говорила, что глупо их подозревать. Между происшествием в гостиничном номере и твоим жемчугом нет никакой связи. Ты должен понять наконец, что Нью-Йорк — огромный город. Подобные происшествия там обычны.
— Возможно.
— Я знаю, что у тебя из-за меня стоит свое собственное дело. Оно страдает из-за того, что ты так долго отсутствуешь. Так что я не вижу причин для того, чтобы ты тут оставался. Я закончу сама установку всех защитных систем, которые ты считаешь необходимыми… Но прежде мы должны с тобой серьезно поговорить. Я хочу знать… забота о моей безопасности — единственная причина, в силу которой ты откладываешь обсуждение вопроса о нашем с тобой партнерстве?
— Когда ты мне все скажешь? — как бы не слушая ее, задумчиво спросил он.
— Что я должна тебе сказать?
— Чего ты в самом деле боишься, Луиза?
Он осторожно, но явно намеренно дотронулся до стоячего воротника ее блузки. Луиза судорожно вздохнула.
Ее пальцы сомкнулись на его запястье. Рука слегка дрожала. Затем она решительно отстранилась от Грэгори. Глаза ее сделались какими-то непроницаемыми. Губы приоткрылись, словно хотели что-то сказать, но она не проронила ни слова. Затем, не оглядываясь, пошла к дому.
Мэгги вздохнула и присела на стул, давая отдых натруженным ногам. Ее давно мучил артрит.
— Куда это они оба подевались? — спросила она, обращаясь к Луизе. — Обед готов уже добрых четверть часа. Твой Грэг пробыл здесь всего неделю, а уже успел усвоить все гадкие привычки нашего Тэда.
— Я не знаю, где сейчас Тэд, но Грэгори в данный момент рассчитывается с бригадой рабочих, которые строили нам забор.
— Так они уже все успели сделать? — спросила Мэгги, перебирая узловатыми пальцами столовое серебро.
— Да, они закончили все сегодня после полудня.
Луиза разливала из большого кувшина по бокалам охлажденную воду.
— Грэг прекрасный человек, — заметила Мэг. — Но ему нельзя жить в вашем доме просто так, на правах гостя. Наша Виктория — не Нью-Йорк и даже не Остин. Люди начнут перемывать вам косточки. К тому же я видела вчера, как он выставил отсюда Джека Симеона. Тот ушел, словно побитая собака. Я ошибалась на его счет, Луиза…
— Мне очень не хочется задавать этот вопрос, но скажи на милость, в чем ты ошибалась? — спросила Луиза.
— Джек, в общем, неплохой человек, но он никогда не ухаживал за вами достаточно серьезно. Во всяком случае, мне так казалось. Когда женщина сидит в девках до двадцати семи лет, ее можно взять лишь длительной осадой. А Грэг готов целовать землю, по которой вы ходите. И для вас он свет в окошке. Конечно, это не мое дело, но…
— Это абсолютно не твое дело.
— Но запомните мои слова: пройдет год и в этом доме появится младенец.
Луиза сделала вид, будто ее поразило это предсказание.
— Мэгги, ты беременна? В твоем-то возрасте!..
— Издевайтесь, издевайтесь над старухой! Я больше не верю всем разговорам насчет вашего совместного б-и-з-н-е-с-а… Если вы не понимаете, зачем он здесь торчит, значит, у вас голова набита мякиной.
Иногда Мэгги позволяла себе и более резкие высказывания. Но убедившись, что Луизу этим не проймешь, переводила разговор на другие темы. Луиза взяла прихватку и ловко извлекла из духовки сковороду с макаронами в томатном соусе. Обычно она не обращала внимания на подобные сентенции, но сегодня решила высказать то, что думала.
— Грэг скоро отсюда уедет.
— Он вас не оставит. Увидите, что я права.
— У него бизнес практически на другом краю земли.
— Грэгори вас не бросит, — упрямо сказала Мэгги.
— Мэгги, перестань хотя бы на время выдавать меня замуж… Давай вначале пообедаем.
— Куда же к дьяволу делись эти двое?
Мужчины явились минут через пять. Стоило Луизе увидеть выражение их лиц, как она тут же поняла, что что-то случилось. Тэд стоял в дверях, стиснув кулаки, а глаза Грэгори потемнели от гнева. Он был весь какой-то напряженный, словно хищник, готовящийся к прыжку.
— Луиза, после обеда сюда явится шериф.
— Боже, что случилось?
— Кто-то сумел пробраться к нам и совершить черное дело, — сказал Тэд. — Просверлил дыры в корпусе нашего катера… Он затонул в бухточке.
— Ну и дела…
Шериф Браун Хемминг почесал свои пышные бакенбарды и тяжело вздохнул. Закатное солнце освещало спокойные воды бухточки. Шериф окинул окрестности взглядом своих водянистых голубоватых глазок. По берегу реки группками стояли люди. Шериф не привык к такому количеству свидетелей.
