Правда, радости от этих соболезнований Алекс не испытывал. Он бы с готовностью променял всех этих красоток с нежными улыбками и масляным блеском в глазах на одну-единственную девушку с растрепанными рыжими волосами и испачканным лицом. Она снилась ему во время болезни и во время выздоровления; не проходило ни одной ночи, чтобы Алексу не привиделись ослепительно-голубые глаза Джинджер. Во сне она смеялась и упрекала его, обнимала и обещала неслыханное блаженство… Но наступал день, Алекс открывал глаза, и ночные видения рассеивались без следа.
Он по-прежнему оставался Алексом Мерреллом, богатым, удачливым, смелым. Дела в его казино и игровых залах шли в гору, женщины находили его еще более привлекательным, а Фрэнк Питерс в страхе перед местью бежал за границу. Морис Гаскел рвался разыскать его и воздать по заслугам, но Алексом овладело странное равнодушие. В глубине души он сознавал, что готов простить Питерсу его безумный поступок. Эти полные неизвестности дни были, пожалуй, самыми неприятными в его жизни. Но зато рядом с ним была Джинджер… Спокойная жизнь без нее теперь казалась гораздо ужаснее, чем ночи в подвале загородного дома Фрэнка Питерса.
С тех пор как Морис лично довез Джулиану до дома ее отца, от нее не было ни слуху ни духу. Алекс напрасно уверял себя, что все логично, что дочери всесильного Рональда Декстера вовсе не обязательно помнить о человеке, который навлек на ее голову столько неприятностей. Но явное пренебрежение Джулианы задевало. Они вместе выбрались из этой передряги, их столько связывает… Неужели она не хочет хотя бы узнать, как он себя чувствует?
У Алекса вошло в привычку просматривать светскую хронику в местных газетах. Он не сомневался, что рано или поздно встретит там объявление о скорой свадьбе Джулианы Декстер. И каждый раз с облегчением выбрасывал полную сплетен газету, в которой отсутствовало это известие. Джулиана явно не торопилась замуж…
Морис Гаскел со свойственной ему проницательностью сразу подметил, что с Алексом творится что-то неладное. Правда, вначале он приписал это болезни. Но время шло, Алекс постепенно выздоравливал, однако прежним Алексом он не становился. Печаль в глазах, отказ от былых развлечений, равнодушие к делам – после похищения Алекс Меррелл неузнаваемо изменился, и Морису казалось, что он догадывается, в чем дело.
Однажды вечером, когда Алекс занял привычное место перед мониторами в «Блестящем Вегасе», Морис решил поговорить с ним начистоту. Он заглянул в кабинет шефа как бы ненароком, чтобы перекинуться парой слов и пропустить глоточек виски. Алекс вроде бы обрадовался его приходу, но, несмотря на то что он разговаривал с Морисом и отвечал на его вопросы, его глаза все равно были прикованы к мониторам. Он как будто высматривал кого-то, с минуты на минуту ожидая появления этой таинственной персоны.
– В последнее время ты сам на себя не похож, – грубовато заметил Гаскел, разливая виски.
Алекс с видимым усилием перевел глаза на него.
– Просто рука все еще болит, – произнес он.
– И ты расклеился из-за такого пустяка? – притворно удивился Морис. – Ну ты даешь…
Алекс насупился. Он не собирался ни с кем откровенничать, даже с лучшим другом. Тем более что рассказывать, в сущности, было нечего. Ему самому еще многое было непонятно.
– Так в чем же дело, Алекс? – поторопил его Гаскел. – Твое странное настроение может быть очень опасно для дел…
Алекс залпом осушил свой стакан. От виски зашумело в голове, мысли стали на удивление четкими и плавными. Морис прав. Ему нужно выговориться и избавиться от этого наваждения раз и навсегда.
– Понимаешь, я никак не могу… – начал Алекс и запнулся.
– Выкинуть из головы эту рыжую девицу, дочку миллиардера, – подхватил Гаскел. – Неплохой выбор, дружище. У тебя губа не дура…
Измученный взгляд Алекса заставил смех замереть на его губах.
– М-да, значит, все обстоит серьезно, – протянул Морис.
– Я сам не знаю, что со мной творится, – признался Алекс. – Никогда со мной такого не было. Все время думаю только о Джулиане, как будто других женщин вообще нет на свете!
– Крепко тебя зацепило, – сочувственно сказал Морис.
– И что мне теперь делать?
– Есть один хороший совет, но ты его вряд ли послушаешь… – Морис задумчиво потер подбородок. – Выкинь ее из головы. Эта девчонка не для тебя. Ее папаша костьми ляжет, но не допустит, чтобы вы были вместе. Это раз. А два…
Гаскел с жалостью посмотрел на Алекс.
– Что два?
– Ясно же, что ей нет до тебя никакого дела, – вздохнул Морис. – Она и думать о тебе забыла. Как в воду канула, а ведь целый месяц прошел… Ну что ты на ней зациклился? Не такая уж она сногсшибательная красавица. Здесь бывают и покрасивее… Тебе будет рада любая…
– Спасибо за утешение, – усмехнулся Алекс.
Морис пожал плечами. Поступай, как знаешь, говорил его невозмутимый вид.
А Алекс не имел ни малейшего понятия о том, как ему следует поступить. Любой двадцатилетний мальчишка, испытавший уже все муки и прелести первой, второй, да и третьей любви, был в этом отношении гораздо опытнее его. Алекс мог написать учебное пособие о том, как заинтересовать женщину и затащить ее в постель на первом свидании. Но он совершенно не представлял себе, что делать с первой любовью, которая вдруг расцвела в абсолютно неподходящем месте – в его сердце, словно пышный диковинный цветок проклюнулся на каменистой потрескавшейся поверхности пустыни…
– Хочешь, я выясню все ее телефоны, – несмело предложил Гаскел через некоторое время.
Бутылка виски уже опустела наполовину, и Морис решил предпринять следующую попытку достучаться до Алекса.
– Есть они у меня, – вяло махнул рукой Меррелл. – И что с того?
Морис был сбит с толку. Удивительно, как несправедливо порой распоряжается природа. Да обладай он внешностью Алекса, он бы твердо знал, что не встретит отказа ни у одной женщины. Обычно мужчине приходится прилагать усилия, чтобы понравиться. Алексу достаточно лишь посмотреть. Но ему не хватает ума понять, что Джулиана Декстер – такая же, как все остальные женщины, и вряд ли ее сердце осталось абсолютно нечувствительно к его чарам…
Морис решил идти напролом.
– А по-моему, ты зря боишься. Все-таки ты должен ей нравиться. Хотя бы чуть-чуть.
– Спасибо на добром слове.
– Нет, я серьезно, – настаивал Морис. – Согласилась же она переспать с тобой. Да и от Питерса вы сбежали в основном благодаря ей…
– Ну и что? Всего лишь развлечение для скучающей девчонки. Сейчас она наверняка нашла себе новую затею…
Гаскел начал терять терпение. Можно подумать, что он разговаривает с тринадцатилетним подростком, который впервые в жизни оторвал глаза от парты и обнаружил, что у девочки в соседнем ряду чудные косички и веселая улыбка. Тьфу.
