– Нет, – запротестовала она. Но протест ее прозвучал неубедительно. Потому что ей очень хотелось, чтобы именно Хасим однажды отнес ее в своих сильных руках в постель.
Он положил ее на шелковую простыню и впервые взглянул на нее так, как никогда не смотрел прежде. Ее сердце сжалось. Только теперь Ромульда поняла, как она любит его.
– Мне самому раздеться? – тихо спросил он. – Тебе этого хочется?
У нее застучало в висках. Ведь ей не хватит смелости раздеть его.
– Да. Разденься.
Одним движением он снял накидку и с удовольствием заметил, что она разглядывает его мускулистый торс. Он развязал шнурок на шароварах и услыхал ее восклицание.
Заметив, куда обращен ее взгляд, он ухмыльнулся.
– Вот видишь, что ты со мной делаешь, Ромульда? Но сегодня все будет иначе. Сегодня ты испытаешь настоящее наслаждение. Я исполню все твои желания, а когда настанет рассвет, ты поймешь, что такое райское блаженство.
Во сне это было или наяву? Он спросил ее:
– Хочешь, я сделаю тебя беременной? Хочешь?
А она испугалась. Значит, вот ради чего он все затеял – чтобы поскорее родился наследник.
– А ты?
– Беременность полностью изменяет жизнь женщины. Не мне решать.
– Тогда… Я бы подождала с этим. Нам нужно хорошенько друг друга узнать.
– Как скажешь, – промолвил он. И извлек откуда-то (из потайного ящика, что ли?) презервативы. – Я начну познавать тебя сегодня же.
Она имела в виду вовсе не это. Но разве можно думать о чем-то другом, занимаясь любовью с Хасимом?
– Хасим?
Он надел рубашку и начал застегивать пуговицы, когда она задала вопрос. Он взглянул на ее тело, казавшееся бронзовым на фоне белоснежной простыни. Как все-таки нехорошо быть женатым! Захочешь весь день провести в постели.
– Да, любимая?
Ромульда потянулась и нащупала на тумбочке свои часики.
– Еще рано, а ты уже уходишь? – Она едва не сказала: «Ты снова покидаешь меня?»
Хасим кивнул.
– Я вынужден, Ромульда. Мне нужно ехать в Резушан.
– Зачем?
– Не волнуйся. Пусть тебя это не беспокоит.
Конечно, чего еще от него ждать? Политика не женское дело.
– Сколько тебя не будет?
– Постараюсь вернуться при первой же возможности. – Он отвернулся от нее, давая понять, что разговор окончен. Но у нее осталось чувство неудовлетворенности. Не физической, разумеется, с этим все было в порядке, ибо он удовлетворял ее малейшие желания.
Но, с тех пор как закончился медовый месяц, она жила так, как положено жить супруге султана. То есть в двух разных мирах. Хасим был занят делами управления, она погрузилась в благотворительность, и они почти перестали общаться.
Та близость, которая возникла между ними за те две недели, что длился медовый месяц, словно исчезла куда-то, стоило им вернуться во дворец. Ему постоянно досаждали советники, послы, казначеи.
Но ведь ей он так нужен! Но им почти не приходилось оставаться наедине. Лишь в постели, но и тогда он часто засыпал с ней рядом. Ей хотелось признаться ему в любви, прошептать на ухо нежные слова, но он все равно не услышал бы их.
А он сам? Конечно, он называл ее красавицей, но и все. Она понимала, что не обладает тем, чем ей хотелось обладать больше всего на свете.
Его сердцем.
– А мне нельзя поехать с тобой? Только разок.
Хасим нахмурился.
– Нет, это невозможно. К тому же у тебя дела в мечети. Твой долг – служить стране. Или ты этого не хочешь?
Ромульда подавила тяжелый вздох. Зачем его злить? Зачем говорить ему, что он так и не считает ее партнером.
Нет, она так и не стала ему равной, не добилась равноправия, о котором столько мечтала.
– Но ты хотя бы поцелуешь меня на прощание?
– Разумеется. – Он обнял ее.
– Вот так-то лучше.
– Если б ты знала, – сказал он, – как мне хочется послать к чертям чиновников, которые меня ждут, и целый день провести с тобой. – Хасим встал. Он не кривил душой: искушение и вправду было слишком велико. Лучше побыстрее распрощаться, а то он и впрямь наделает глупостей.
Ромульда оперлась на спинку кровати и посмотрела ему вслед. Итак, Хасим опять уходит. А она снова остается в одиночестве.
Прошло полгода с тех пор, как они поженились, и, оглядываясь назад, Ромульда понимала, что брак не оправдал ее ожиданий. Он не советовался с ней, не обсуждал с ней своих проблем. Он вообще почти не говорил с ней. Ей даже стало казаться, что она для него ничего не значит.
А ведь в глубине души она всегда подозревала, что этим все и кончится. В конце концов, так принято в высшем свете. Муж и жена живут отдельной жизнью, а вместе появляются лишь на официальных приемах.
Всем в Бахраме было известно, что ни мать Хасима, ни его бабушка не были счастливы в браке. У их мужей были любовницы. И действительно, как же султану без любовницы? Сможет ли Хасим хранить верность ей одной? И, самое главное, захочет ли?
Его не было уже четыре дня. Разумеется, за это время они общались. Он ежедневно звонил ей и спрашивал как дела. Но разве могла она, пробиваясь сквозь шумы телефонной связи, сказать ему, как сильно его любит и как ей не хватает его.
И вот, на пятый день произошло то, чего она больше всего боялась. Служанка передала ей красивый конверт, доставленный султанской экспресс-почтой. Письмо от Хасима.
«Мне пришлось срочно вылететь в Рим по делу чрезвычайной важности. Возможно, меня не будет неделю или больше. При первой же возможности позвоню. Хасим».
И все.
Итак, он улетает в Рим. Туда, где его уже давно ждет милая его сердцу Анна. Ромульда нервно скомкала письмо.
– Плохие новости? – спросила служанка, ожидавшая дальнейших приказаний.
Куда уж хуже! Он даже не потрудился изобрести правдоподобное объяснение, улетая к любовнице. Просто взял и написал: отправляюсь в Рим. Конечно, Ромульда не исключала того, что за его письмом действительно стоит дело чрезвычайно важности. Но удостовериться в этом не было ни малейшей возможности. Спросить Ахмада? Но верный слуга наверняка откажется ей говорить.
– Да нет. Все в порядке, – солгала она служанке. – Я… Я пойду в спальню. Если его величество позвонит, переводите звонки туда.
Войдя в спальню, она села на край дивана, чувствуя, как сильно бьется ее сердце – от ревности и страха. Этого следовало ожидать, повторяла она себе, но все равно не могла успокоиться. Что ей с того, что он человек, сексуальный аппетит которого не так-то просто удовлетворить? Что с того, что ей известно о его стремлении к экзотике и разнообразию, о его бесчисленных любовницах, о которых с такими душераздирающими подробностями писали газеты.
Разве ей легче от того, что она понимает, как утомили его полгода жизни в браке? Ведь она сделала все, чтобы доставить ему радость. И не собирается вот так сдаваться. Делить его с другой! Лучше потерять его навсегда, чем представить в объятиях другой женщины!
