– А так. Что ты делаешь в Риме?
Его глаза сверкнули.
– А ты как думаешь?
– Сказать? Изволь. Занимаешься любовью со своей пассией, Анной Монтинелли. Еще бы, для тебя полгода в постели с одной женщиной все равно что полгода в пустыне без капли воды. Трудновато тебе пришлось, да? Это ведь так сложно, целые полгода быть верным мужем! Если ты, конечно, был мне верен!
Хасим побледнел.
– Да как ты смеешь!..
– Смею! Ты сам сказал: я твоя жена. И имею право…
– У тебя нет права выливать на меня потоки грязной лжи!
– Значит, это неправда? Тогда докажи, что я ошиблась!
Хасим попытался успокоиться.
– Стало быть, ты думаешь, что я весь вечер занимался любовью с Анной?
– Даже не произноси при мне ее имени!
Как будто не она его первой произнесла! – мелькнуло в голове Хасима.
– Итак? Скажешь, что нет?
– Разумеется, нет. Я был в посольстве.
– А вчера ты тоже был в посольстве? И позавчера? Брось, Хасим! У тебя была масса возможностей встретиться с ней так, чтобы никто не знал! И не говори, что она отказывается заниматься с тобой любовью! Разве есть женщины, которые могут перед тобой устоять?!
Ну, спасибо на добром слове!
– Ты – единственная женщина, которую я люблю. И с которой занимаюсь сексом. Ведь ты моя жена.
– На словах, но не на деле… – Ее гнев прошел. Теперь в глазах Ромульды Хасим читал только отчаяние и печаль.
– Ты и в самом деле хочешь узнать правду? – спросил он.
– Может, и нет. Смотря какая это правда.
– Вскоре после того, как я позвонил тебе в Чикаго и попросил стать моей женой, я полетел сюда, в Рим…
– Не продолжай! Не надо! – простонала она.
Но Хасим не собирался останавливаться.
– Я встретился с Анной и сказал ей, что между нами все кончено, потому что я женюсь. Ты права, она не желала сдаваться, предложила заняться с ней любовью…
– Замолчи, во имя Аллаха!
Хасим покачал головой.
– Я отказался. С тех пор мы с ней не виделись. Я ни разу не говорил с ней и не собираюсь с ней встречаться. Она мне даром не нужна.
– Правда?
– Клянусь. Ромульда, почему ты так уверена, что я тебе изменяю? Неужели ты считаешь, что я способен тебе лгать?
– Я уже ничего не знаю. Я не знаю тебя, потому что ты никогда не бываешь рядом.
– Но каждую ночь мы проводим в одной постели!
– Когда ты не в отъезде!.. Но речь даже не об этом. Мне хочется не только физической близости. Для меня важен эмоциональный контакт…
– Эмоциональный контакт? – переспросил он так, словно впервые слышал эти слова и не понимал, что они означают.
– С тех пор как прошел наш медовый месяц, у меня такое чувство, что я живу с бездушной машиной.
– Похоже, – заметил Хасим, – сегодня у тебя не найдется для меня ни одного доброго слова.
– Я не хочу тебя обижать. Но и ты пойми меня. Не смотри так, Хасим! Знаю, ты привык сам устраивать другим выволочку, когда настроение паршивое. А эту беседу завела я. У меня нет другого выхода. Формально мы состоим в браке, а по существу между нами нет ни малейшей душевной близости.
– Ты недовольна нашим браком? – осведомился он тоном светской беседы, но его глаза сверкнули.
– Да! – Ромульда набрала в грудь воздуха. Или она скажет все сейчас, или больше никогда не решится! – Ты почти не говоришь со мной. Не рассказываешь, как прошел твой день. С кем ты встречался. Учитывая, что мы остаемся вместе лишь ночью, представляешь, что я могу навоображать относительно того, где и с кем ты проводишь остальное время? Ты помнишь, когда мы последний раз были вдвоем, так, чтобы нам никто не мешал, чтобы нас не отвлекали твои вечные дела? Не помнишь? Так я тебе скажу: во время медового месяца. С тех пор прошло уже полгода!
Хасим посмотрел на нее с искренним сочувствием.
– Мне некому поручить управление государством. Но, похоже, придется поискать людей, которым я могу безоговорочно доверять. А что до того, что я не делюсь с тобой проблемами, которые приходится решать каждый день, полагаю, так даже лучше.
– Почему?
– В стране полно людей, которые готовы на все, лишь бы занять престол. Когда я уезжал, ты спросила: можно мне поехать с тобой? Я сказал «нет», и ты обиделась. Не понимая того, что эта поездка таила в себе опасность для жизни.
– Так что ж ты сразу мне об этом не сказал?
– Ты бы стала волноваться. Или нет?
– Разумеется, я беспокоилась бы о тебе.
– Поэтому я решил все от тебя скрыть. По-моему, я был прав.
Опять разговор завел их куда-то не туда. Ведь Ромульда имела в виду совсем не это. Он хочет в одиночку управлять государством – пусть! Но одиночество в браке – совсем другое дело.
– Ты никогда не говоришь мне о том, что чувствуешь…
– А что я чувствую?
– То-то и оно, что ничего! – выпалила она. – Ты никогда не говоришь, что любишь меня. И что прикажешь думать? Что ты меня не любишь? Если так, понятно, что рано или поздно ты меня бросишь.
– Какое право я имею говорить с тобой о любви? Ведь это я лишил тебя невинности и вел себя при этом как настоящий мужлан. Тебе ничего другого не оставалось, кроме как выйти за меня.
– Перестань, ты же не насиловал меня.
– А это ничем не лучше! Я не должен был так себя вести!
– И я тоже! Мы оба не соображали, что творим. Все произошло не только по твоей вине, но и по моей.
– Но я старше, опытнее. Я должен был вовремя остановиться. Но не смог.
– Что с того? Ты думаешь, что совершил преступление, раз не повел себя так, как тебе хотелось бы? Послушай, – Ромульда приблизилась к нему, – если хочешь знать, я горжусь тем, что из-за меня ты потерял голову. Ты просишь у меня прощения – я даю тебе его. Если только ты сам себя простишь.
– Но ведь это я заставил тебя стать моей женой! Тебе была отвратительна сама мысль об этом!
– А знаешь почему?
– Потому что те чувства, которые ты испытывала ко мне много лет назад, умерли…
– Нет… Потому что эти чувства не умерли, Хасим. Я пыталась, пыталась изо всех сил убить эти чувства, но ничего не вышло.
Он прикоснулся пальцем к ее щеке.
– В газетах, – продолжала Ромульда, – только и писали, что о твоих любовных похождениях. Я жутко ревновала!
Хасим больше не мог сдерживаться. Он сжал ее в объятиях и поцеловал. Как все вышло! Он пытался защитить ее, сделать так, чтобы она ни о чем не тревожилась, а в результате она стала еще больше волноваться, думая, что он предает ее любовь.
– Не могу отрицать, что у меня были любовницы. – Ромульду передернуло, и он погладил ее по волосам. – Но газетчики раздували всякие мелочи!
– Мелочи! Одна любовница – этого уже достаточно!
– Ромульда, попытайся понять. Женившись на тебе, я обещал, что буду верен тебе по гроб жизни. Так оно и есть. Когда ты направилась на учебу в Штаты, я знал, что не смогу посвятить свою жизнь только тебе. Я едва вступил на престол, и у меня было столько забот!.. – Хасим понизил голос. – Мне нужно было как-то отвлечься, познать мирские утехи… Разве нет? Если бы я не испытал всех плотских радостей до брака, женившись, я только бы и мечтал о них. Неизведанное всегда манит к себе. Скажешь, я эгоист?
