Тугой обжигающий узел скрутился в напряженную пружину в животе. Оля сглотнула и, вспыхнув как маков цвет, попыталась вырвать свою руку. Хриплым, не своим, голосом с трудом вытолкала из себя:
— Дура потому что, разве не заметно?
— Хочешь, открою секрет, что мне заметно? — продолжал увещевать ее Лавров, шевеля волосы на ее виске.
— Нет, избавь меня от откровений, — слишком резво ответила она.
Артём тихонько рассмеялся, лаская бархатным понизившимся от возбуждения голосом слух девушки.
— Отлично. Только, думаю, ты и сама знаешь ответы, Медведева.
Также неожиданно он отстранился, оставив в пространстве вокруг Оли пустоту и холод. Ей даже захотелось поежиться. Ни черта невозможно разгадать поведение этого мажора.
— Вот скажи, Лавров, ты такой хамелеон только со мной или со всеми?
Он неопределенно повел плечом, оставляя ей возможность самостоятельно додумать ответ на свой вопрос.
— Как Маша? — с самым серьезным видом спросил он.
— Нормально. Спрашивает о тебе. Скучает, — как на духу выложила девушка, не обнаружив наигранной заинтересованности в мажоре.
— А ты? — его глаза в упор посмотрели в ее глаза.
— А я — нет! — с апломбом заявила Оля. — Твои-то как дела?
— Сотрясение исключено, плечо и ребра в норме — у меня даже медицинское заключение имеется. Так что жив и здоров, как видишь.
— И довольно упитан, — хмыкнула Оля, осмотрев его с ног до головы. Рука его уже не висела на перевязи, пластыря над бровью нет, да и выглядел мажор вполне на уровне. Даже временами каким-то воодушевленным.
— Так почему ты не в клубе? — он проигнорировал ее выпад.
— Задание срочное свалилось, и я подменилась с Марком.
Оле показалось или лицо Лаврова потемнело?
— Марк? Кто это? — сипло спросил он.
— Мой сменщик.
— И что у тебя с ним? — впившись в ее лицо пронизывающим взглядом, Артём искал отголоски каких-либо эмоций.
— Работа у меня с ним, Лавров, работа. Ты ревнуешь, что ли?
— А если и…да? — голос его стал отстраненным.
Оля красноречиво промолчала, долго смотрела в его глаза, ища ответы на одной ей известные вопросы. Почесала кончиком ручки затылок, невесело улыбнулась и все-таки не сдержалась:
— Мажор не должен и не может ревновать барменшу к ее коллеге.
— Мажор никому ничего не должен и может делать, чего ему вздумается, — отозвался Артём, обнажая в самоуверенной ухмылке зубы.
— Ладно, Лавров, — она подняла ладони в примирительном жесте. — Мне домой пора, реферат сам себя не напишет.
— Мы едем ко мне домой, Медведева. На кофе, — властно сообщил Лавров.
Она кашлянула и отрицательно замотала головой.
— Не знаю, куда едешь ты, а я тебе уже сообщила свои планы на вечер. Так что…
— У меня доделаешь. Кроме того, есть у меня, что тебе предложить по твоей теме, — он махнул кистью руки в сторону ее ноутбука. Стало жизненно необходимым просто насладиться ее обществом, ее присутствием на его территории.
— Ты включил режим повелителя всея мира? — сузив глаза до щелок, язвительно поинтересовалась девушка.
— Нет, всего лишь повелитель Медведевой Ольги Анатольевны. Закругляйся, — велел он тоном, не терпящим возражений, и принялся складывать ее конспекты.
Оля только вздохнула, словно вся тяжесть вселенной навалилась на нее разом. Пока сдавала книги, Лавров ожидал ее у двери, держа в руках сумку с ноутбуком и не спуская с губ идиотской и какой-то странно-счастливой улыбки. Она все еще не верила, что подчинилась ему без лишних слов. Мямля! Тряпка! Уже и мнение свое отстоять не в состоянии из-за подавляющей бешеной энергетики неотразимого мажора.
— Только предупреждаю, Лавров, если ты потянешь ко мне свои загребущие руки, я за себя не ручаюсь! — с чувством высказалась Оля, усаживаясь в его машину.
— Тебе клятву на крови принести? — спросил он, не скрывая своего торжества.
— Э… я передумала, дай мне выйти! — взвизгнула девушка. Не успела коснуться рукой двери, как взревевший автомобиль дернулся с места. — Ты настоящий беспредельщик в законе! Кроме того, я купила себе новый электрошокер.
— Не обольщайся, Медведева. Кроме того, милая, если я чего-нибудь захочу, твоя игрушка меня не остановит.
Оля бросила на него какой-то затравленный взгляд и вжалась в дверь. Закусив губу, она отвернулась в окно, совсем не понимая ни себя, ни реакцию своего тела на слова мажора. Почему все в ней дрожит от предвкушения?! Противный мажор владеет какими-то гипнотическими методиками, это однозначно. Неожиданно теплая ладонь Артёма нашла ее ладошку и сжала; Оля непроизвольно упокоилась. Но когда его большой палец начала вырисовывать нежные чувственные круги в центре ее ладони, по коже девушки побежали мурашки. О Господи! Знал бы кто, до чего ее будоражили именно такие прикосновения Лаврова! Они нравились до умопомрачения. Смущали, словно она была какой-то наивной школьницей.
— Расслабься, Оля. Я действительно приглашаю тебя всего лишь на кофе, — тихий смеющийся голос наполнил салон машины.
Она осторожно высвободила свою руку и полезла за сотовым. Не удержалась от язвительного замечания:
— Предупрежу маму, чтобы знала, где меня искать в случае чего.
— Как приличный человек, я тебя уже отпросил у твоих родных на весь вечер.
— Ты — что? — Оля развернулась вполоборота и умудрилась упереть кулаки в бока от возмущения. Шумно выдохнув, она обреченно вернулась в исходное положение, откинулась на спинку и проворчала: — Все правильно, мое мнение вообще всем по барабану.
— Не дуйся, Оля. Я признателен тебе за внимание и проявленную заботу после аварии, — просто сказал Лавров.
Остаток пути проделали в молчании, разбавленном негромкой приятной музыкой, лившейся из динамиков.
— Артём, а что ты решил с виновником аварии сделать? — неожиданно для себя спросила Оля.
— Помучаю его немного, — кровожадно отозвался тот.
— Как интересно?
— Взамен заявления потребую справку о том, что закодировался, — хмыкнул Лавров, проезжая на подземную стоянку элитного дома. — Само собой из клиники, на какую я укажу, чтоб не купил там никого.
— Ну, ты даешь, Артём! — Оля едва сумела сдержать короткий смешок, представив выражение лица парнишки. Альтернатива так себе: или ответственность перед законом, или трезвый образ жизни.
Вошли в квартиру Лаврова, и у Ольги сложилось впечатление, будто всё тут для нее близкое и родное, будто она уходила совсем ненадолго и вернулась… домой?
— Сначала кофе, потом — работа? — спросил Артём, застыв между гостиной и кухней.
— Работа, потом кофе, — быстро ответила Оля, достала ноутбук, блокнот со своими, как любила говорить, записками сумасшедшего и вопросительно уставилась на мажора.
Он просиял глупой улыбкой и сделал жест рукой, приглашая ее расположиться на огромном удобном диване перед низким столиком. Потом почесал затылок и указал на мини-кабинет, который Оля за высоким стеллажом и широким стеллажом не заметила. Область с книгами находилась за стеклянными дверцами, в других немногочисленных ячейках стояли какие-то безделушки и экзотические тотемы. Вытянув от любопытства шею и разинув рот, она разглядывала ровные ряды литературы по праву, в том числе международному, множество пособий по строительству, финансам и бизнесу. Дорогими переплатами красовалась шикарная коллекция избранной классики. На нижних полках располагались большие неформатные энциклопедии и сборники. За стеллажом располагался массивный стол с угловой приставкой и кожаное кресло с высокой спинкой.
— Или тебе тут удобнее будет?
— Спасибо, я на диване, — совершенно забывшись, она плюхнулась на диван, сложила по-турецки ноги и поставила ноутбук на колени.
Рядом тут же бухнулась огромная толстенная энциклопедия по философии и культурологии. Брови Оли поползли вверх, когда она почти дрожащими руками открыла бесценный труд мыслителей прошлого и настоящего.
— Ну как?
— Ого, — вырвалось у нее.
— Приступай, — коротко велел Лавров, а сам уселся за барной стойкой, открыв ноутбук с эмблемой надкушенного яблока.
