— Да, ты права.
— Единственное, о чем я прошу тебя не забывать, — это о Ханне. Ребенку лучше жить с родным отцом в любящей семье.
— Что ты имеешь в виду? — встрепенулась Сьюзен. — Я не отдам Ханну. Его отцовство не доказано. Это только мои предположения.
— Конечно, предположения, но признайся себе — ты ведь уверена, что Стивен отец нашей девочки.
— Уверена, — совсем сникла Сьюзен.
— По тому, что рассказывал о Стивене Рекс, у меня сложилось хорошее впечатление об этом молодом человеке. Не думаю, что он пойдет на тебя войной из-за каких-то низменных побуждений вроде мести. Мне кажется, что прежде всего он будет действовать в интересах ребенка. Но я могу и ошибаться.
— Не дай бог. Я уже не могу представить своей жизни без Ханны.
— Я тоже, — вздохнула миссис Джефферс.
— И я буду действовать в интересах Ханны, — твердо сказала Сьюзен, словно слова матери возымели эффект и помогли принять решение.
— Только, Сьюзен, думая о Ханне, не забывай и о себе. Ребенок не может быть счастлив в семье, где несчастливы его родители. Не жертвуй собой.
— Я все поняла, мама. Все, заболтались мы с тобой. Пора собираться на работу. Я сегодня буду поздно, а может, и нет — все зависит от того, как пойдет разговор со Стивом.
— Ты, главное, не волнуйся, дочка. Меня, например, не покидает уверенность, что все сложится хорошо. Вы все решите, простите друг друга, и все мы будем счастливы.
Сьюзен ничего не ответила матери, поцеловала ее в щеку и пошла собираться на работу.
— Сьюзен, не пойму, что происходит. Твое настроение меняется, как погода осенью, — то солнце припекает, то дожди заливают. Еще вчера все было хорошо. Ты была полна оптимизма, а сегодня сидишь как в воду опущенная. Что произошло? Ты мне можешь ответить? — недоумевал Рекс.
— Я сегодня встречаюсь со Стивеном, — не стала скрывать причины своего дурного настроения Сьюзен.
— Встречаешься? Вот и отлично. Тем более не понимаю.
— Он сказал, что хочет поговорить о Ханне.
— Ну и что?
— Я боюсь, что он ее отберет.
— Глупости! И нечего себя искусственно настраивать против Стивена. Ты же взрослый, умный человек — так давай здраво рассуждать.
— Я пытаюсь — не получается, — всхлипнула Сьюзен.
— Давай вместе.
— Давайте. — Она подняла глаза, и в них блеснули слезы.
— Ну-ну, Сьюзен, только без слез.
Мистер Джордан взял стул и придвинул его вплотную к рабочему столу Сьюзен. Сев на него, он протянул руку через стол и накрыл холодные пальцы Сьюзен своей широкой, теплой ладонью.
— Отцовство Стивена доказано?
— Нет, — тихо ответила Сьюзен.
— Я так и понял, что это только твои предположения.
— Но я в них уверена.
— Пусть так. Скажи мне, что написано в документах Ханны в графе «отец».
— Ничего.
— А значит…
— Что значит?
— Ну, Сьюзен, ты меня удивляешь. Значит, для начала ему надо доказать, что он отец. Для этого, если я не ошибаюсь, надо сделать тест на ДНК?
— Думаю, да.
— Я тоже так думаю, но это только в том случае, если он захочет признавать свое отцовство.
— Мне почему-то кажется, что захочет.
— Честь ему и хвала, только сейчас ты опекун девочки, а на все остальное нужно время, много времени, и неизвестно, как все обернется. Многое ведь зависит и от тебя. Ты — женщина, а вы, женщины, имеете ой какую власть над нами! Что ты молчишь?
— Просто не знаю, что ответить. Вы все так складно говорите, и мысленно я соглашаюсь, но все равно боюсь.
— Это понятно. Тогда давай рассуждать дальше. Стивен холост и одинок. Даже если закон окажется на его стороне и он заберет у тебя девочку… — При этих словах глаза Сьюзен округлились и в них вновь заблестели слезы. — Тише, тише, я ведь только предположил — успокойся. Так вот, за ребенком ведь нужен уход.
— Он может пригласить няню.
— Да, согласен, это не проблема, но с ребенком надо жить. Слабо себе представляю круглосуточную няню. Надо очень хорошо подумать и от многого в жизни отказаться, чтобы взять на себя ответственность за крошечного ребенка. Поверь мне — таких мужчин-героев единицы.
— Вы меня успокоили, — слабо улыбнулась Сьюзен.
— Ты должна радоваться, что сегодня встречаешься со Стивеном. По крайней мере ты сможешь все выяснить. Сколько можно жить в неведении и трястись от страха?
— И то верно.
— Вот видишь, во всем можно найти положительные стороны. Не раскисай. Хочешь, можешь сегодня уйти пораньше. Думаю, тебе надо пройтись, подышать свежим воздухом, собраться с мыслями перед свиданием.
— Это не свидание! — слегка возмутилась Сьюзен.
— Хорошо, перед встречей, но пройтись нужно.
— Не хочу злоупотреблять вашей добротой.
— Ты не злоупотребляешь. Я сам предложил. Я ведь знаю, что ты потом все с лихвой отработаешь.
— Спасибо.
— Не благодари. У всех, дочка, в жизни бывают сложные моменты. Такой период сейчас у тебя. Главное, не иди на поводу у обиды. Стивена тоже можно понять. Постарайся моментами ставить себя на его место — может, это поможет тебе разобраться в его и своих поступках.
— Я постараюсь.
— Вот и умничка. Мы с Алисой будем ждать хороших новостей.
Она вздохнула и ничего не ответила. Что значит «хорошие новости»? Ответ здесь вовсе не однозначен.
Сьюзен воспользовалась советом Рекса и возможностью прогуляться в погожий весенний денек по улице и во время обеденного перерыва отправилась в парк. Там она облюбовала лавочку и, с удовольствием откусывая заботливо приготовленный мамой сдобный пирожок, больше часа наблюдала, как грелись в лучах солнца птицы, радостно бегали дети и чинно прогуливались молодые мамочки, важно толкая перед собой коляски со своими чадами. Солнышко ласково гладило ее по щекам и волосам, грело кожу и, казалось, проникало своими лучами глубоко в израненную душу.
Вскоре Сьюзен поймала себя на мысли, что ей хорошо и спокойно и даже лениво думать о неприятных моментах настоящего дня. Все последние события обрели новые краски, стали не столь мрачными, появилась надежда на благоприятный исход разговора со Стивом, и она улыбнулась. В голову со всех сторон полезли интересные идеи по дизайну реабилитационного детского центра, и Сьюзен поспешила вернуться на работу.
Там она наскоро записала наиболее интересные мысли и сделала несколько компьютерных набросков в разных цветовых гаммах. Углубившись в работу, не заметила, как быстро промчалось время и рабочий день закончился. За дверью раздавались торопливые шаги сослуживцев, спешащих покинуть офис. Именно они и нарушили рабочий настрой Сьюзен, заставили взглянуть на часы. Восемнадцать тридцать. Несколько минут она сидела, боясь пошевелиться и пытаясь унять бешено бьющееся сердце, а потом медленно начала собираться. Она сняла с вешалки плащ, взяла сумку и, погасив свет, вышла из кабинета.
