Почему же ему так тоскливо и одиноко? Неужели ему недостает ее сонной улыбки, ощущения ее теплого тела, уютно, как котенок, прижавшегося к нему? Но его никогда не соблазняла эта идиллия. Ему ли не знать низменное коварство, скрывающееся под маской любящей и преданной женщины! Ее поступок подтверждает, что она восприняла произошедшее ночью исключительно как взаимную плотскую утеху, не требующую никаких обязательств с той или иной стороны. И разве не должен он испытывать к ней благодарность за то, что все прошло без досадных объяснений и осложнений?
Да, только почему все-таки ему так тяжело, так пусто?
Потому что она ушла, а ему хотелось видеть ее здесь, рядом!
Проклиная себя, в досаде ероша волосы, Рид сел и вдруг увидел на полу ярко-розовые шелковые брюки Мадди.
Рид откинул простыню, встал с постели и, подняв брюки Мадди, озадаченно на них уставился. Черт, не могла же она уйти без такой важной детали костюма! В это мгновение дверь в его квартиру открылась. Швырнув брюки на стул, Рид быстро накинул халат.
Он нашел ее в кухне: она только что водрузила на стол бумажный пакет с какими-то покупками.
— Мадди!
Испуганно вскрикнув, она отскочила.
— Рид! Как ты меня напугал! Я думала, ты еще спишь.
«А я боялся, что ты уже ушла», — едва не признался он.
— Чем это ты занимаешься?
— Я выходила за продуктами для завтрака.
Тоска сменилась радостью, но вместе с ней вернулась и подозрительность.
— Я думал, ты ушла.
— Я бы не ушла просто так. — Она поправила волосы, еще не видевшие сегодня щетки. — Почему бы тебе не вернуться в постель. Через минуту я все приготовлю.
— Мадди… — Он шагнул к ней, но вдруг вытаращил глаза. — Что это на тебе?!
— Нравится? — Она со смехом приподняла полы его рубашки и покружилась перед ним. — У тебя отличный вкус, Рид. Я выглядела очень модно.
Рубашка свисала с ее плеч, едва не доходила до колен и придавала стройной и длинноногой Мадди какой-то элегантный шик.
— А это что? Неужели мой галстук?
Сдерживая смех, она помахала кончиками завязанного на талии галстука.
— Больше я не нашла ничего подходящего. Не беспокойся, я его поглажу.
Он снова перевел взгляд на ее босые ноги и укоризненно покачал головой:
— И ты выходила в таком виде?
— Успокойся, на меня никто не обратил внимания. Слушай, мне так есть хочется! — Она обняла его и поцеловала в шею, отчего у него в груди разлилось тепло. — Иди ложись, а я сейчас принесу завтрак.
Не смея возразить, он повиновался. Значит, думал он, прислонясь спиной к подушкам, она и не собиралась уходить, а как ни в чем не бывало готовит завтрак. Вообще-то приятно, когда тебе готовят завтрак, но это наводило на размышления. Что же теперь делать?
— На всякий случай я взяла взбитых сливок, — сообщила Мадди, входя с подносом.
Она забралась в постель и поставила между ними поднос, и Рид ошеломленно уставился на него:
— Это что такое?!
— Мороженое со взбитыми сливками, — сказала она, подцепила на палец мороженое и положила ему на язык, закатив глаза от удовольствия. — И с клубникой!
— Ничего себе! Мороженое с клубникой — на завтрак! И это та самая Мадци О'Харли, которая постоянно следит за питанием и калориями?
— Мороженое — молочный продукт. — Она дала ему чайную ложку. — И свежая клубника. Чего тебе еще надо?
— А яичница с беконом?
— Слишком жирная пища с большим количеством холестерина. Тем более это не так уж вкусно. Да и потом, у меня сегодня праздник.
И она зачерпнула мороженого из своей вазочки.
— По какому случаю?
Их взгляды встретились. Она вздохнула: как он не понимает? И как ему объяснить?
— Ты выглядишь прекрасно. У меня прекрасное настроение. Сегодня воскресенье, и на улице светит солнышко. Разве этого мало? — Она выловила клубничину и протянула ему. — Смелее. Живи и наслаждайся на всю катушку!
Он принял ягоду в рот, на секунду задержав губами кончики ее пальцев.
— А я думал, ты ешь только зелень и зародыши пшеницы.
— В основном так и есть. Поэтому так приятно позволить себе отступить от диеты. — Прикрыв от восторга глаза, она посмаковала холодный комочек мороженого. — Обычно в воскресенье утром у меня пробежка.
Рид тоже попробовал мороженое.
— И большая?
— Всего-то три-четыре мили, — небрежно пожала она плечами.
— Ага, всего!
Она облизнула ложку.
— Но сегодня я бездельничаю.
Он провел рукой по ее гладкому колену.
— Серьезно?
— Абсолютно серьезно. Завтра мне придется за это расплачиваться, так пусть же сегодня будет праздник.
— И ты собираешься предаваться безделью здесь, у меня?
— Если ты не хочешь, чтобы я ушла.
Не отдавая себе отчета, он нежно сжал ее руку:
— Не хочу.
Она радостно улыбнулась:
— Ты даже не представляешь, как я умею это делать!
— Рассчитываю это узнать.
Она подцепила пальцем мороженое и очень медленно слизнула его.
— Ты удивишься.
Когда она снова обмакнула палец в мороженое, он взял ее за кисть и поднес ее палец к своему рту.
— Ты уверена? — Он слизнул воздушную сладкую массу с ее пальца и вдруг возбудился. — Ну-ка, посмотрим. — Отставив поднос на столик, он снова повернулся к ней и посмотрел в ее потемневшие глаза. — Ну-ка, посмотрим, как ты вы глядишь утром.
Она наклонила голову и выгнула бровь.
— И как же я выгляжу?
— Свежей. Слегка растрепанной… и страшно аппетитной!
Она шаловливо прикусила кончик языка.
— Аппетитная! Это мне нравится!
— Мадди, ведь ты даже не спросила разрешения взять мою рубашку.
Глядя на него смеющимися глазами она серьезно произнесла:
— Неужели? Возмутительно!
— Прошу немедленно ее вернуть! — Он потянул к себе Мадди, держась за воротник рубашки.
— Как? Прямо сейчас? Может, ты и галстук потребуешь?
— Безусловно.
— Что ж, он твой, с этим не поспоришь. — Встав на колени, она развязала галстук и вручила ему. Взявшись за полы рубашки, она помедлила, затем начала расстегивать пуговки. Не сводя с него взгляда, она расстегнула рубашку, обнажив маленькие упругие груди, сняла ее и, взяв за воротник, воздела руку вверх, стоя на коленях в лучах солнца, омывающего ее обнаженное тело.
— Кажется, это тоже твое.
Он выхватил и швырнул рубашку в сторону, потом тоже встал на колени и положил руки ей на плечи.
— Мне нравится то, что она под собой скрывала. — Гладя ее по спине, он легонько куснул ее за подбородок. — У тебя изумительно прекрасное тело. Маленькое, ладное, нежное и упругое. — Он слегка отстранился, окидывая ее взглядом. — Интересно… Мадди, что это на тебе?
