– Как давно…
– Очень давно, – подтвердила она шепотом.
Шаги Руфи по лестнице застигли обоих врасплох. Их спасла только кстати скрипнувшая ступенька: Дилан успела спрятать руку под одеяло, а Росс вскочил и запахнул халат. Но их разгоряченные лица говорили сами за себя.
– А вот и мамочка! – сказала Руфь, подавая Дилан малышку. – Я же говорила: сейчас ты ее увидишь, а ты не верила! Ну-ка, скажи: «Счастливого Рождества!»
– Рождество! – ахнул Росс. – Я и забыл совсем!
Дилан прижала к себе девочку, заглянула в широко раскрытые темно-синие глаза.
– Здравствуй, моя радость. С Рождеством тебя. Ну как тебе спалось?
– Очень хорошо, – слукавила Руфь. – Настоящий рождественский ангел!
– Как вкусно от тебя пахнет. – Дилан погладила кругленькую щечку. – А во что тебя нарядили? Руфь, откуда это?
На малютке было платьице из выцветшего голубого льна с кружевным воротником и манжетами, а поверх него – синее вязаное пальтишко со старинной вышивкой.
– Стащила! – улыбнулась Руфь.
– Где стащили?
– Я – жуткая барахольщица, – призналась женщина, – ничего не выбрасываю. В кладовке хранятся все мои книжки, игрушки и среди них две любимые тряпичные куклы с фарфоровыми лицами. Глупо, конечно…
– И вовсе не глупо! – возразила Дилан. – Я тоже храню своих кукол и старого одноглазого мишку.
– Слава богу, не одна я такая сентиментальная идиотка! – рассмеялась Руфь. – Вчера, когда готовила комнату для Росса, прикинула, что куклы такого же роста, как ваша маленькая. Я их раздела, одежки выстирала, высушила, отгладила, и сегодня после купанья мы нарядились. Думаю, когда-то это платьице было моим, а потом мама надела его на куклу.
– Все возвращается на круги своя, – пошутил Росс. – Надо сказать, нашей дочери очень идут старинные наряды. Особенно с этой копной волос. А я думал, дети рождаются лысыми.
– В основном да, если верить Генри. А ваша – исключение. – Руфь потянула носом воздух. – Чувствуете, пахнет беконом и кофе? Дилан, я оставлю девочку. Что вам принести на завтрак? Яичницу с беконом? Мюсли с фруктами? Кофе? Чай?
– Что вы, то и я, спасибо.
– Ладно. А вам, Росс?
– И мне то же самое. Огромное вам спасибо, Руфь, что вы с нами так возитесь. Вот и Рождество вам отравили!
– Отравили? Да я в жизни своей не помню такого удивительного Рождества! – запротестовала Руфь и легко, как девочка, побежала вниз по ступенькам.
– До чего же славная женщина!
Росс вновь было уселся к Дилан на кровать, но она шуганула его.
– Ступай прими душ перед завтраком. Судя по дивным запахам с кухни, у тебя не так уж много времени.
Он засмеялся и ушел с видимой неохотой. А Дилан прижала к себе теплое тельце дочки и стала легонько ее покачивать.
– А знаешь, ведь ты у меня красавица! – (Синие глазища не мигая уставились на нее.) – Да, вижу, что знаешь! – рассмеялась Дилан и поцеловала носик-пуговку. – Проголодалась? Ну еще бы, за целую ночь! – И она расстегнула ворот на рубашке.
Вскоре Руфь принесла ей завтрак на подносе и увидела, что раскрасневшаяся малютка сыто посапывает на руках у матери.
– Давайте сюда. Я отнесу ее вниз, в корзинку. Ну что, с кормлением у вас наладилось?
– Она сосет с удовольствием – это главное. А что вы наливаете ей в бутылочку, Руфь? Коровье молоко?
– Нет. Генри все предусмотрел и привез питание для грудничков в порошке, несколько бутылочек с сосками и таблетки для их стерилизации. Ну и, конечно, одноразовые пеленки – они так облегчают жизнь! А теперь поешьте и вздремните немного.
Дилан окинула взглядом плошку отрубей с ломтиками свежего банана, дымящуюся яичницу с беконом, тост и чашку горячего кофе с молоком.
– Все очень аппетитно, но можно ли есть в таких количествах? Я же скоро буду толще, чем во время беременности!
– Пока грудью кормите – никаких диет! – заявила Руфь и унесла тезку вниз.
Дилан съела все подчистую, легла, закрыла глаза и погрузилась в счастливый, солнечный транс.
Внизу, в залитой солнцем гостиной Руфь уложила ребенка в плетеную корзину, а Клио не сводила с нее любопытных зеленых глаз.
– Ребенок, маленький, – пояснила ей Руфь. – Ты смотри у меня, чтобы близко к корзинке не подходила! – Она укрыла маленькую Руфь одеяльцем, а Клио выгнала из комнаты и плотно закрыла за ней дверь.
Вызывающе размахивая хвостом, Клио прошла на кухню и свернулась клубочком на подоконнике. Отсюда ей было хорошо видно, как Фред шныряет по саду – выискивает что-нибудь зелененькое под снегом.
Генри говорил по мобильному.
– Да ну? Просто чудо какое-то! Если будут вызовы, звоните мне сюда, к Руфи. Да, Мег… с Рождеством тебя!
Он поднял голову и наткнулся на вопросительный взгляд Руфи.
– Дежурная сестра. Пока никто меня не требует. Постучи по дереву. И ночь вроде прошла спокойно, без травм. Мы с Россом идем на добычу. Решили устроить вам настоящее Рождество. Мы ненадолго – на час, на два. Оттепель уже началась, так что за нас не волнуйтесь.
– Так ведь магазины все закрыты. Да и зачем? Я нашла большую курицу в морозильнике и уже положила в микроволновку оттаивать. Через полчаса можно будет ставить.
Генри предостерегающе поднял палец.
– Чтоб для меня в деревне магазин не открыли? Да я этого Джека в порошок сотру, даром что столько лет его лечил! Ставь свою курицу, все остальное за нами.
Пока они ходили «на добычу», Руфь разморозила курицу, начинила ее смесью разных трав, в изобилии росших у нее на подоконнике, и каштанами, что хранились в кладовке. Она думала их зажарить целиком, в кожуре, но для такого случая очистила и мелко нашинковала. Напоследок она запихнула в птицу целый, неочищенный апельсин, а поверх тушки, чтоб не подгорела, выложила крест-накрест полоски бекона.
Когда Росс и Генри вернулись, в доме уже витал аромат курицы, жарящейся в печи.
Мужчины оббили снег с ботинок на коврике перед входом и ввалились в дом раскрасневшиеся с мороза, все в клубах зимнего пара.
У каждого в руках было по два огромных набитых пакета. Росс тут же прошел в гостиную, наотрез отказавшись предъявить Руфи содержимое пакетов, а Генри поставил свою ношу на стол в кухне.
– Здесь провизия. Можешь распаковать и полюбоваться на эту роскошь! – заявил он с гордостью.
Она и вправду просияла, увидев пудинг, кульки с грецкими орехами, миндалем и фундуком, рождественский бисквит, печенье, фрукты, полдюжины пакетов молока и столько же – апельсинового сока.
– Потрясающе! Вот это добытчики! – Она с благодарностью взглянула на Генри, который помог ей разложить продукты по местам.
– Я сунул нос в кладовку перед уходом. Ты что же, вообще не собиралась праздновать?
