— Нет, конечно, — рассеянно ответила Анна. Как только они отошли, она опустилась в кресло. В ее голове звучали слова Миранды.
Работа никогда не была причиной наших недоразумений Я сердцем чувствовала, что могу доверять ему. Когда любишь кого-нибудь, иногда нужно рискнуть и поверить.
Анна вспомнила, как Коул убеждал ее в том, что их проблемы не связаны с работой.
Он был прав, но она поняла это слишком поздно.
Ее конфликт с ним не имеет отношения ни к работе, ни к ее родственникам.
Это был вопрос доверия: может ли она позволить Коулу войти в ее жизнь, в которой не последнюю роль играет большая, назойливая, во все вмешивающаяся семья. Анна не доверяла Брэду Перримену, который обманул ее, рассказывая о своем семейном положении, и Ларри Липински, который лгал обо всем на свете.
Коул не был лжецом. Он не мог нарушить слово, данное человеку, которого любит. Разве не поэтому он скрыл от нее, что Артур Скиллингтон — его отец?
Анна закрыла лицо руками.
— Что я наделала! — пробормотала она.
— Что случилось, Анна?
Вытерев слезы, она увидела, что над ней склонилась сестра. На побледневшем от беспокойства лице Джули веснушки выделялись так четко, как шишки на снегу.
— Ничего, — шмыгая носом, сказала Анна. — В душе я знала, что он говорит правду, но не поверила ему.
Джули уперлась руками в бедра. — И что ты собираешься делать?
Анна усиленно моргала глазами, чтобы сдержать накипавшие слезы.
— А что тут можно сделать?
— Разве ты не говорила мне, что Артур Скиллингтон пригласил тебя на новогоднюю вечеринку?
— Ты думаешь, что мне следует пойти?
— Разве ты не любишь Коула?
— Люблю, — тихо сказала Анна. — Люблю, — уверенно повторила она.
Артур Скиллингтон наклонил голову и положил большую руку на плечо сына. Смотреть в его темно-синие глаза, подумал Коул, — то же самое, что смотреться в зеркало. С тех пор как он познакомился с отцом, ему открылось многое в собственном характере, — и теперь понятно, почему под внешней суровостью в нем бьется нежное сердце.
Неподалеку от них танцевали пары. Какой-то подвыпивший гость без устали играл на рожке, преждевременно празднуя наступление нового года.
Если учесть, что Артур и Лилли устроили вечеринку в последний момент, количество явившихся гостей было довольно внушительным.
— Ты уверен в этом, сынок? — спросил Артур. Его серьезный тон совсем не соответствовал царившему вокруг них шумному веселью.
— Никогда не был более уверен в чем-либо, — ответил Коул. — Я больше не могу работать в «Скиллингтон Ски Шопс».
Несмотря на шум, он услышал, как отец разочарованно вздохнул, и у него возникло желание сделать то же самое.
— Может быть, все-таки тебе стоит подумать об этом хотя бы до начала новой недели? — спросил Артур. — Поговорим об этом в понедельник, когда в голове у тебя прояснится.
Коул покачал головой.
— Я не передумаю. Мне нужно, чтобы Анна знала, что я поступил так не из-за работы, и мой уход единственный способ доказать ей это.
— Послушай, Артур, иди сюда и рассуди нас! вскричал седой джентльмен с раскрасневшимся от горячительных напитков лицом. — Правда, Дик Кларк — потомок Дориана Грэя?
Не отводя глаз от сына, Артур поднял вверх указательный палец, чтобы показать, что он слышит.
— Ты выбрал чертовски удачное время, чтобы сообщить мне о своем уходе.
— Прости, — искренне сказал Коул. — Но как только я принял решение, я уже не мог ждать. Промедление прямо-таки жгло меня.
Артур надул щеки и с шумом выпустил воздух.
— Ты действительно любишь эту женщину, не так ли?
— Да, — кивнул Коул.
Отец похлопал его по плечу.
— Не стану притворяться, будто я не разочарован твоей отставкой. Обретение сына явилось для меня чудом, и я хотел оставить «Скиллингтон Ски Шопс» тебе в наследство.
Коул кашлянул, пытаясь избавиться от кома в горле.
— Но то, что я больше не буду работать у тебя, не означает, что ты меня потеряешь.
— Ну, уж нет! — ворчливо сказал Артур.
Коул стиснул зубы, чтобы не поддаться обуревавшим его чувствам.
— Мне нужно идти.
— Я знаю, — проговорил Артур и, поддавшись внезапному порыву, стиснул сына в медвежьих объятиях. — Ты вырос прекрасным молодым человеком, сынок, — прошептал он ему на ухо. — Я бы не мог больше гордиться тобой, даже если бы сам воспитал тебя.
Кивнув отцу на прощанье, Коул стал пробираться к выходу.
Моргнув, чтобы избавиться от влаги, появившейся у него на глазах, он расправил плечи и зашагал в ночь.
Привлекательный молодой человек в маскарадной шляпе и с глупой улыбкой на лице открыл дверь просторного, в викторианском стиле особняка Артура Скиллингтона и жестом пригласил ее войти.
— Заглянули, чтобы хорошенько повеселиться? любезно произнес он, глотая слова и дыша на Анну парами алкоголя, заставившими ее отступить назад.
Не дождавшись ответа, он ушел, и Анна, идя на шум и звуки музыки, оказалась в большой комнате, обставленной дорогой мебелью. Ей бросился в глаза высокий, как в церкви, потолок и сверкающий деревянный пол. Артур Скиллингтон выделялся в толпе гостей, будучи на голову выше большинства из них.
Зная, что Коул — сын мистера Скиллингтона, она удивилась, что раньше не замечала их сходства: оба высокие, мускулистые, с правильными чертами лица и прямо-таки королевской осанкой. Оба поражали удивительным контрастом между темными волосами и синими глазами.
Обведя взглядом комнату, Анна не увидела Коула, но она искала не его. Расправив плечи и сделав для храбрости глубокий вдох, она направилась к его отцу, который был поглощен разговором с двумя мужчинами, периодически разражавшимися громким хохотом.
— Мистер Скиллингтон! — сказала она, но он не услышал ее. Она вновь назвала его по имени и, в конце концов, потянула за рукав, чтобы привлечь к себе внимание. Когда он повернулся, Анна увидела, как его глаза, так похожие на глаза Коула, удивленно расширились.
— Анна! Лилли сказала, что вы не придете.
— Я не собиралась приходить, сэр, но мне нужно поговорить с вами, — объяснила она, — и притом немедленно.
— Удивительно, сколько сегодня нетерпеливых людей! — таинственно заметил Скиллингтон и повел ее в угол комнаты, где было относительно тихо. — Снимите пальто, побудьте у нас…
Взглянув на себя, Анна поняла, что на ней красное зимнее пальто.
— Я не могу, — сказала она. — То, что мне нужно сказать, не займет много времени.
— Ну, хорошо. Что же такое важное вы должны сказать мне… — он посмотрел на часы, — когда до Нового года осталось десять минут?
