уезжать, и на этот раз я не могла избавиться от нетерпения. Лёва стал сейчас всем, что мне необходимо, никто другой был не нужен. Я предвкушала, как мы будем жить вместе как пара. Дальше я даже думать боялась, волнуясь от одной мысли о том, что дома не будет никого, кто нам помешает стать еще ближе.
– Не провожайте нас, – распорядился Лёва, видя, как наши мамы готовы пустить слезу. – Иначе вы нас просто не пустите на самолет. Родители оставались у дедушки, а мы собирались снова ехать на учебу. Попрощавшись со всей толпой родни, которые нас просто зацеловали, мы погрузились в такси и проехали уже несколько километров, как я громко воскликнула:
– Паспорт!
И закрыла лицо ладонями, спрятавшись от ужасного факта. Я забыла самое главное! Специально положила на видное место, чтобы не забыть, и всё равно забыла! Дурында! Неисправимая совершенно!
– Не надо так на меня смотреть! Лёва, только попробуй потом меня попрекать этим всю жизнь. Я не думаю, что одна такая, кто забывает документы. Некоторые дома сжигают, забыв выключить утюг, или вообще опаздывают на самолет.
– Не подавай своему мозгу идей, – скрипнул мой парень зубами, очень стараясь сдержаться.
– Лёва, не злись, у тебя сейчас жилка на лбу лопнет, – упрекнула я его, нажав на обозначенную выпуклость. – Я пулей! Одна нога тут, другая там.
– Давай уже, пуля, – проворчал он, отправляясь в аэропорт с нашим багажом, я же, прыгнув в такси, полетела обратно, ругая себя на чем свет стоит. В следующий раз составлю список и буду собираться по нему.
Зайдя в дом, дверь в котором почему-то была приоткрыта, я прошла вперед и остановилась, прислушавшись.
Папа ругался, а мама почему-то… плакала. Привалившись спиной к стене, я стала подслушивать. Понимала, что это нехорошо, что могу потом пожалеть, но почему-то застыла как столб.
– Она никогда не перестанет требовать деньги, – злился папа, – это никогда не закончится. Знаешь, что заявила эта дрянь? Что спокойствие ее дочери бесценно. Она еще посмела назвать себя матерью!
– Я думала, я сойду с ума, зачем она приехала? – голосила мама, будто не слушая папу и пребывая на своей волне. – Испортила праздник. Мы так готовились, так ждали его. Приперлась! Тоже мне «подарочек». Максим, что нам делать? Наша малышка не должна ничего узнать.
– Что вы решили? – раздался третий голос, от которого я вздрогнула. Как будто по стеклу пенопластом царапнули. Видимо, эта тетя Юля зашла в комнату. – Я ждала достаточно. Два дня сижу тут безвылазно, пока вы решаете вопрос.
– Юля, – предупреждающе осадил ее отец, – ты лично подписала отказ от дочери. Мы обговорили условия, и кажется, ты не была обижена деньгами. Ты же ни дня в своей жизни не работала. Но не думаешь же ты, что будешь вечно тянуть из нас деньги?
– А почему нет, Максим? – капризно заявила эта тетя Юля, или, вернее, моя… – Не надо читать мне морали. У вас денег куры не клюют, да и вы получили от меня то, что не купить ни за какие деньги. Это я ее родила, а не ты, Даш, если вы забыли. И если бы ты не влезла в наши отношения, я бы воспитывала свою дочь вместе с ее отцом.
Мама не ответила, она просто тихо плакала, я слышала всхлипы, которые разрывали мне сердце. Оно просто взорвалось на тысячу маленьких частичек, я не могла дышать, не могла понять, что мне делать. То, что я услышала, было невозможно понять.
Каким-то просто неимоверным усилием воли я заставила себя медленно пойти в комнату, тихо, чтобы не услышали, взять паспорт и выскочить из дома. Мне вслед неслись крики, в комнате продолжали ругаться, так и не заметив, что я заходила в дом.
Прошмыгнув к такси, я упала на заднее сиденье и попросила таксиста быстрее уезжать.
Звонил телефон, сквозь вату в ушах прорывался знакомый рингтон Лёвы, но взять трубку и ответить я просто не могла, руки не двигались, язык распух во рту, слезы струились по щекам, в голове барабанами бились слова той ужасной женщины, которая, как оказалось, моя настоящая мать.
Как? Как это случилось? Как так вышло, что меня обманывали всю жизнь? У меня даже мысли не было, что я неродная дочь своей мамы. Нет, я что-то напутала. Что-то не так поняла. Даже просто подумать о том, что моя жизнь напрочь фальшива, было страшно.
Ведь мама… Мама – мое всё! Не может быть, чтобы она была не моя! Я всегда шутила, что самая любимая, что мама любит меня больше братьев и сестры, зная, что так и есть! А теперь получается, что она и не моя вовсе?!
– Господи, Тая, что с тобой?! – подскочил Лёва, стоило мне отыскать его в нужном терминале. Голова не соображала, и я даже не могла сказать, как добралась до него. Весь путь от такси до Лёвы прошёл словно в тумане.
– Лёва-а-а! – зарыдала я, кидаясь ему на грудь.
– Да что с тобой?! Обидел кто?! – тут же забеспокоился он, отстраняя меня и заглядывая в лицо.
– Лёва… Я… Я… – не сумев договорить, я снова впала в истерику, не в силах контролировать свои эмоции.
– Тише, успокойся, Булочка, всё хорошо… – поняв, что надо переждать и дать мне успокоиться, зашептал он, обнимая меня и целуя в макушку. – Давай сядем, малыш, иди сюда, – потянул он меня к стульям, усаживая к себе на колени.
– Лёва… Мама не моя мама… – со всхлипом начала говорить я бессвязно. – Я пришла, а они с тетей Юлей…
– Господи, Тая, ты о чем?! – не верил Лёва. – Ты наверняка всё неправильно поняла и сделала поспешные выводы!
– Она продала меня! – всхлипнула я, вновь прокручивая в голове безжалостные слова своей… тети. Язык не поворачивался назвать эту женщину матерью! – Будто я вещь! Тянула все эти годы из родителей деньги! Почему они скрывали это от меня?! – всхлипнула я. – Моя жизнь перевернулась с ног на голову!
Глава 14
Лев
– А давай уедем? Только ты и я? – предложил я, поняв, что мы пропустили
