рейс. Таина истерика всё не прекращалась, и в попытке ее успокоить я совершенно забыл про самолет.
– Уедем? – шмыгнула она носом, поднимая голову с моей груди и встречаясь со мной взглядом. – Куда?
– А хоть куда! Деньги у нас есть, потратим мою копилку на отдых. Рванем в Турцию? Ты же давно хотела.
– Нам всё равно придется ехать в Москву, заграничные паспорта в квартире…
– А вот и нет! – усмехнулся я. – Я поэтому и предлагаю лететь! – радуясь, что отвлек ее, улыбнулся я, вытирая мокрые от слез глаза. – Не знаю как, но наши паспорта с медицинской страховкой и другими документами оказались в моем рюкзаке. Должно быть, я так и таскал их с собой. И деньги на карте, так что мы можем сбежать от всего на недельку.
– А родители? – вновь заплакала она, разбивая мне сердце. Нижняя губка трогательно задрожала, а крупные слезы покатились из глаз.
– Мы поговорим, когда ты остынешь. Вернемся и разберемся со всем. Не плачь, пожалуйста, ты разрываешь мне сердце! – сцеловал я ее слезы.
– Не могу остановиться. Мне трудно принять это. Вся моя жизнь – ложь!
– Нет, не ложь! Любовь твоей мамы не ложь, а это самое главное! Разве так уж важно, кто тебя родил? Разве забота, ласка, воспитание не перекрывают всё это? Нет! Не плачь! – строго велел ей я, видя, что мои слова снова разбередили ее рану. Сам я понятия не имел, как бы чувствовал себя, узнай, что один из моих родителей не мой…
– Бери билеты, Лёв. Давай сбежим! Я больше не буду плакать, – вытерла она зло слезы.
– Вот это моя девочка! – улыбнулся я, накрывая ее мягкие после слез губы.
Тая
– Поверили? – спросила я опасливо, когда Лёва нажал кнопку отбоя, позвонив нашим родителям и сообщив им, что мы «долетели» до дома. Лично я даже думать пока не хотела, чтобы заговорить с кем-то из них.
– Угу, – кисло поморщился он, – пришлось быть убедительным.
– Никто не поверит, что ты можешь обманывать, а я бы сразу спалилась, да я и не могу пока… звонить им… – сбивчиво проговорила я, со вздохом сдерживая слезы. Плакать я себе просто-напросто запретила, и так уже глаза болели.
– Успокойся, не звони, это и не нужно, мы только что с ними виделись, они не будут требовать звонков ежедневно, ты отдыхай, отвлекайся. Всё будет хорошо.
– Я знаю, Лёва, – снова вздохнула я, благодарная за его поддержку, – я не могу перечеркнуть всю свою жизнь из-за того, что узнала. Ты прав, родители никогда не давали мне почувствовать, что я неродная. В этом плане ничего не изменилось. А с остальным мы разберемся.
– Конечно, я даже не сомневаюсь. Зато ты совершенно забыла о страхе полета, – подмигнул он мне, переплетая наши руки в автобусе, следующем от аэропорта до центра Стамбула, где мы собирались снять отель. – Не слышал твоего нытья ни разу за полет, и мои руки без синяков.
– Ах ты! – улыбнулась я впервые с той минуты, как узнала правду о своем рождении, которая каждый раз, как только я про нее думала, отзывалась уколом в сердце. – Лёв, – вновь забеспокоилась я, глядя в окно на экзотические растения, людей в разноцветной одежде и белые дома, – а нам точно хватит денег? Ты знаешь, сколько что стоит? Вдруг не будет уже номеров?
– Булочка, не кипишуй, я всё давно узнал, гугл – великая вещь. Я точно знаю, куда мы едем, – обнял он меня, притягивая к себе.
– Лёв, не знаю, что бы я без тебя делала, – с пылом сказала я ему, утопая в нежности и спокойствии, которые он мне дарил.
– Вечно бы всё забывала и теряла? – опять подколол он меня, заставив отпрянуть.
– Нет, не дождешься! Это всё в прошлом!
– Ну-ну!
– Что ну-ну? Лёва! Хватит уже ржать!
Обмениваясь добрыми подшучиваниями, мы наконец спустились на раскаленный асфальт из автобуса и просто погрузились в наполненный жаром воздух.
– Вот это жара! – обмахнулась я руками.
– Надень кепку, – распорядился Лёва, нахлобучивая мне на голову мою розовую прелесть с острыми ушками.
– Как тут красиво! – восхищалась я, пока мы шли по городу в поисках отеля.
Многие прибывшие туристы пошли сразу в свои отели, чтобы заселиться в заранее забронированные номера, я же продолжала беспокоиться, что нам не хватит мест, ведь людей было видимо-невидимо.
– Не переживай, – вмешался в мои мысли Лёва, сто процентов зная, о чем я думаю. – Если что, люксы почти всегда свободные.
– Вот еще! Мы не будем тратить твои деньги на дорогой номер! Лучше потратим их на развлечения и экскурсии. Мы же пойдем на экскурсии, Лёв? – заканючила я.
– Конечно пойдем, только деньги общие, – посмотрел он на меня строго, – у нас теперь всё общее, и я хочу их потратить на отдых, который нам навсегда запомнится. Наш первый отдых вместе.
Его слова заставили меня покраснеть, когда я подумала, что у нас будет один номер на двоих. Волнения предыдущих часов потускнели перед перспективой нашей ночи с Лёвой. Для этой особенной ночи я бы точно хотела красивый номер с шикарным видом, и здесь уже было неважно, сколько он стоит. Лёва прав.
Лев
– Как же тут красиво, Лёва! Я словно в восточную сказку попала! И почему мы вечно ездили на эти Мальдивы? Надо будет уговорить родителей приехать сюда летом! – восторженно говорила Тая, бегая по нашему номеру. Узнав цены, я всё же взял люкс. Как оказалось, по нашему курсу отель обошелся нам на неделю всего в триста тысяч, так что мы могли спокойно себе его позволить. – Куда мы сегодня пойдем? – тут же начав разбирать нашу одежду, спросила она. – Бли-и-ин!
– Что? – спросил я, заметив ее кислую мину.
– Нам же совершенно нечего надеть! Все наши вещи рассчитаны на осень! – начала она заталкивать одежду обратно. – Зачем мы только взяли с собой эту сумку!
В аэропорту, поняв, что попали в «лето», мы переоделись в джинсы и майки, в которых обычно спали, но, наверное, Тая под впечатлением от всего увиденного совсем об этом забыла, когда принялась распаковывать
