— Да. — Дженна смущенно улыбнулась.
— Ну и пусть болтают. Мне все равно. — Она допила лимонад и вздохнула. — Он мне только что звонил. Застрял в Сиднее, никак не закончит одно дело. Завтра он будет здесь.
— А его родственники? Они тоже все в делах?
— Из-за погоды сидят в аэропорту Сиднея со вчерашнего дня. — Марта схватила ее за руку. — Слушай, не волнуйся. Он мне позвонил, извинился. И еще сказал, что он меня любит. Он действительно очень загружен работой. Правда. Он сказал, чтобы мы репетировали без него. Я потренирую его утром.
Дженна с удовольствием задала бы сестре тысячу вопросов и высказала бы ей все, что она думает о таком жениховском поведении. Но она не стала этого делать. Она слишком хорошо знала, что происходит, когда кто-то кому-то навязывает свое мнение. Например, о любимом.
— Ладно, Марта. Тогда начнем.
Марта проворно вскочила и потянула ее за руку.
— Давай, давай, поднимайся, и быстренько проведем церемонию.
— А кто будет исполнять роль жениха? — Дженна едва не упала, споткнувшись о корень дерева, но Марта продолжала тащить ее вперед, к беседке, устроенной для церемонии.
Губы Марты вдруг растянулись в хитрую улыбку.
— Может быть, Тайрен?
— Это не смешно. — Дженна остановилась в нескольких шагах от беседки. — Я на такое не согласна. Пусть кто угодно, только не он. Нет. Нет, нет. И еще раз нет.
— А я и не шучу вовсе. — Она посмотрела мимо Дженны. — Ты ничего не имеешь против, Тайрен?
Те Ароа возник рядом, словно из-под земли. Только что нигде не было видно — и вот он. Он что, специально подгадывал момент?
— Нет проблем. — Голос его звучал спокойно и даже чуть насмешливо.
У Дженны перехватило дыхание. Она обернулась. Позади нее стоял Тайрен и выглядел просто потрясающе в официальном сером костюме. Свои длинные волосы он снова заплел в традиционные косички, убрал назад от лица, стали видны татуировки на щеках. Все это контрастировало с дорогим костюмом, но в то же время не создавало впечатления чего-то нарочитого. Он был потрясающе естественен.
— Следишь, чтобы я не исчезла? — холодно сказала она.
— Я должен защищать тех, за кого я отвечаю, Дженна. Ты это знаешь. — Тайрен поправил шейный платок и обратился к Марте. — Так что я должен делать?
— Нет. Постойте. Я знаю, я тебе пообещала, что Синди всегда будет частью твоей жизни. — В горле вдруг застрял комок. Сейчас ей следовало изо всех сил сжать кулаки и взять себя в руки, потому что она не имеет права расчувствоваться опять. Тем более что всю ночь она пыталась выбросить его из головы. — Кстати, я все утро думала над тем, как все устроить. Моя работа позволяет мне жить в Оушен-Хилл, я просто переведу сюда всю свою контору, здесь есть нужные специалисты, — продолжила она. Собственное решение все еще удивляло ее саму. — Так что мы можем переехать сюда, чтобы Синди могла регулярно встречаться со своим отцом.
— Правда? — выдохнул Тайрен.
— Да. — Решение далось ей нелегко, но это было правильное решение. Нельзя одновременно заявлять, что желаешь, чтобы Синди общалась с отцом, и увозить дочь на другой остров.
— Дженна… — По его голосу она ничего не могла понять.
— Так что больше нет причин шпионить за мной, о'кей? — сказала она и попыталась его обойти.
Он цепко схватил ее за запястье и заставил обернуться.
— Я здесь не для того, чтобы за тобой шпионить. Хотя я и думал об этом, но не стал делать. Мы с Кири пришли, чтобы присутствовать на церемонии. — Он улыбнулся Марте. — Твоя сестра настояла.
Дженна сердито взглянула на нее.
— Что это значит? Зачем тебе его присутствие на репетиции?
— Слушайте, люди, — укоризненно заговорила Марта, показывая на гостей и скучающего священника. — Все давно заждались. Почему бы вам обоим просто не исполнить наши с Фархадом роли?
— Что? — Тайрен чуть не задохнулся.
— Марта Гвинделоу Фарсон, — строго начала Дженна, но Марта лишь передернула плечами.
— Будет несколько забавно, если я встану перед алтарем с кем-то, кроме Фархада.
Дженна делано хохотнула.
— Ну и шуточки у тебя!
— Пойдем, сестреночка. Пожалуйста, пожалуйста. — Марта умоляюще сложила руки, как частенько делала Синди, когда выпрашивала себе что-нибудь. — Пожалуйста, Тайрен. Это будет самый лучший свадебный подарок.
И Дженна, и Тайрен смотрели на Марту, как на сумасшедшую. Дженна уже собралась высказать сестре все, что она думает по этому поводу, но тут Тайрен дернул ее за рукав.
— Просто не примеряй это к нам, — пробормотал он и потянул Дженну. — Это всего лишь репетиция.
Сияющая Марта направилась к гостям и объяснила им ситуацию. Тайрен и Дженна встали в конце прохода к беседке и ждали музыку. Они молчали и не касались друг друга. Наконец заиграла музыка, а Синди подхватила свою корзиночку и принялась разбрасывать перед ними цветы. Дженна почувствовала, как Тайрен чуть-чуть приблизился к ней, а когда она взглянула на него снизу вверх, оказалось, что он улыбается.
Все только ради нашей дочери, сказала она себе, когда они медленно двинулись за Синди. Тайрен любит Синди, но не ее мать, и чем скорее Дженна это усвоит, тем лучше.
У судьи, уважаемого и любимого в Оушен-Хилл Майкла Сорроу, было доброе круглое лицо и теплые карие глаза. Он еле заметно улыбнулся Дженне, и она ответила вымученной улыбкой. Все-таки эта репетиция слишком тяжела. Слишком больно представлять себе, что так могло бы быть и с ней. Но никогда не будет.
— Дорогие братья и сестры, граждане Оушен-Хилл, — начал судья, и его голос разносился далеко по округе. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы прославить любовь, любовь этого мужчины и этой женщины.
Дженна вдруг почувствовала слабость. Слова судьи Сорроу очень тронули ее. Казалось, такие простые слова, но они словно оказались ключиком от тайной дверцы в ее душе. Сколько раз она мечтала вот об этой минуте? Стать женой Тайрена, сказать ему, что она любит его больше всех на свете, — и все это перед жителями маленького городка, где она выросла, и перед человеком, который разлучил их. Она не видела отца, но знала, что он тоже здесь, присутствует на репетиции. О чем он думает, видя все это? В самом деле сожалеет, как говорит, или же душа его настолько зачерствела, что он не способен сожалеть? Дженна вспомнила, как Рандольф улыбался маленькой Синди…
— Любовь — это дивный дар, любовь — это благодать. Любовь терпелива и светла. Любовь исцеляет и прощает. — Майкл Сорроу улыбнулся сначала Дженне, потом — Тайрену. — Эти две души принадлежат друг другу. Это очевидно для всех.
