- Эд… Эйдриан! Что с тобой? - Кристин тормошила его за плечо.
- А? Позд-рравляю. - Слова вышли сухими и шершавыми, как смятая бумага.
- Я не знаю, как сказать об этом отцу, Эд. Ты поможешь мне?
Кристин не догадывалась об истинных причинах такой реакции Эйдриана. Но ей подумалось, что так же, в принципе, отреагировал бы любой отец, привыкший считать дочурку маленькой, на известие о ее беременности.
Эйдриан молчал. Он опустил глаза, устыдившись своей слабости и еще того, что показал ее Кристин.
- Да, разумеется, помогу, милая. А что Джейк? - выдавил из себя Эйдриан. От каждого слова нестерпимо кололо в груди.
- Он рад. Но беспокоится о том, на что мы будем жить и как нам вообще устроить все так, чтобы быть вместе. Ты же знаешь отца и Вивьен.
- Знаю. Я поговорю с ними, милая. - Наконец-то Эйдриану удалось взять себя в руки.
Кристин благодарно обняла старого друга. А Эйдриан вспоминал тот вечер, когда Лилиан, волнуясь, краснея, сверкая глазами, рассказала ему, что ждет от Джорджа ребенка. На ней тогда было кремовое платье и золотая цепочка с кулоном в форме трилистника, который она нервно теребила пальцами… Маленькая такая подвеска, очень изящная. С острыми краями…
Эйдриан очень хотел, чтобы Кристин не успела отстраниться прежде, чем высохнут слезы в его глазах.
- Джордж, кстати, Кристин перезвонила тебе? - спросила Вивьен будничным тоном, прекрасно зная, что муж и сам на пределе и подогревать его раздражение вовсе незачем.
Вивьен даже не оторвала взгляда от яркой страницы глянцевого журнала. Джордж сидел на диване напротив нее и внимательно изучал изгиб изящной голени жены. По крайней мере, так показалось бы постороннему. Вивьен же понимала, что мысли Джорджа где-то очень далеко. Впрочем, ее это устраивало.
- Нет. - Голос Джорджа больше походил на рычание. - Наверняка Эйдриан забыл ей передать. Заболтались. - Было очевидно, что он успокаивает, скорее, сам себя.
- Да, наверное, - промурлыкала Вивьен и бросила быстрый взгляд на мужа.
Брайан замер на верху лестницы, оценивая обстановку. Ему очень хотелось прошмыгнуть незаметно мимо отца и мачехи, но подобная надежда была бы победой очень наивного оптимизма над объективным восприятием реальности. Судя по всему, в гостиной ждали возвращения Кристин.
Что ж, ребята в клубе могут подождать. А сестренке, судя по выражению лица папы, пригодится поддержка, рассудил Брайан.
Он вернулся в свою комнату, оставив дверь приоткрытой, чтобы узнать, когда Кристин вернется.
- Дорогой, может быть, стоит снова напомнить Эду и Крис о нашем существовании? - Вивьен небрежно протянула мужу телефонную трубку. - Это некрасиво с ее стороны. Только приехала, но, вместо того чтобы пообщаться с семьей, исчезла на целый день.
- Давай.
Джордж торопливо набрал домашний номер Ломана, но спешка не оправдалась: в ответ раздавались лишь громкие долгие гудки. Он повторил операцию, только на этот раз набрал номер сотового телефона дочери. Абонент по-прежнему был недоступен.
В этот момент распахнулась входная дверь и на пороге возникли две фигуры: высокий, решительный, но будто скованный чем-то Эйдриан Ломан и хрупкая Кристин, осторожно держащаяся за его согнутую в локте руку и инстинктивно старающаяся спрятаться за его широкой спиной. Лицо бледное, и только на щеках лихорадочно горят два ярких пятна.
- О, чудесно, а мы как раз о вас вспоминали. - Вивьен улыбнулась.
Джордж встал и поздоровался с Эйдрианом за руку. Вряд ли он отметил, как холодны пальцы Эйдриана. Взгляд Джорджа, брошенный на дочь, смягчился: значит, Кристин и вправду весь день проторчала у старого друга семьи. Он чмокнул ее в лоб.
- Ну что, Кристи, Эд тебе милее нас всех? Едва приехала - сразу к нему…
- Что ты, пап. - Кристин постаралась придать бодрости своему голосу. - Ты же все равно весь день на работе, но теперь-то мы увиделись…
- И нам есть о чем поговорить, - веско сказал Эйдриан.
Услышав эти слова, Брайан поспешил покинуть свою комнату и спустился вниз. Он устроился на подлокотнике кресла, в которое села сестра.
Началось…
- Джордж, пойдем в твой кабинет. - Эйдриан здраво рассудил, что лучше вести «битву» со старым приятелем один на один, чем когда рядом Вивьен.
Кристин стиснула пальцы так, что костяшки их побелели. Господи, ну пожалуйста, помоги мне… нам… Эйдриану! Я не могу больше выносить этого напряжения.
Вивьен с любопытством посмотрела на нее. О, кажется, она не все до конца понимает…
- Ой, Брайан, - с легкой запинкой, которая не укрылась от внимания Вивьен, начала Кристин, - ты обещал взглянуть, что с моим компьютером, помнишь?
- Угу, пойдем прямо сейчас, а то мне нужно будет уехать… - Брайан подал сестре руку и увел наверх.
Сбежали, трусливые дети, подумала Вивьен. Ладно, а я останусь. И не такая уж в кабинете хорошая звукоизоляция…
Болезненно-желтый электрический свет залил кабинет. Эйдриана всегда удивляло, что в этом помещении не бывает рабочего беспорядка. Всегда все педантично и аккуратно разложено по местам. Творческую натуру журналиста ставила в тупик такая обстановка и вопрос: как в ней можно работать? Сейчас, впрочем, эти мысли скользнули где-то по краю сознания. Эйдриану было невыносимо тяжело. Подтверждение того, что Кристин теперь навсегда связана с Джейком узами, крепче которых нет, буквально убило его. Эйдриан ощущал себя душой, по странной и жестокой прихоти богов оставленной в мертвом теле, потерявшей связь с ним, смысл пребывания здесь, но не имеющей возможности уйти. Казалось, что он действует сейчас, как один из тех воинов, которые, получив многочисленные раны, продолжают сражаться и, лишь выполнив долг до конца, падают замертво. Он должен поддержать Кристин. Остальное сейчас не имеет значения.
Вивьен сидела в кресле, не выпуская из рук журнала, и напряженно прислушивалась. Впрочем, никаких усилий не потребовалось, чтобы услышать раздавшийся в кабинете вопль Джорджа:
- Что-о?!. Да я его убью! Подонок!…
Звон чего-то разбитого - ага, хрустальная пепельница. Что ж, Вивьен она никогда не нравилась…
- Дрянь! Как они посмели?!
Интересно, что «посмели»? Вивьен отложила журнал и принялась задумчиво накручивать на палец прядь волос.
Джордж Макферсон сидел в кресле, обхватив голову руками. Он трясся от гнева и ужаса. Позор, боже, какой позор! Его дочь собирается рожать от какого-то ублюдка! Ну уж нет, не бывать этому! Но… Что он несет?! Это же его внук или внучка, он должен жить…
- Слушай меня, Эйдриан, очень внимательно. Это мое последнее слово. Пускай рожает. Но этот оборванец никогда не войдет в семью Макферсон! Ребенок, в жилах которого течет моя кровь, не будет знать такого отца. Я сам воспитаю его.
