Самые юные девушки вышли первыми, выступив с простыми номерами, их гордые родители отбивали ритм для них на барабанах.
Люсьен обнял Эраб и прижал к своему плечу.
— Устала, дорогая? — спросил он.
Она покачала головой:
— Просто счастлива!
Он обнял ее еще крепче и сказал что-то на суахили старику, стоявшему рядом. Старик засмеялся и скрылся в темноте под деревьями.
— Что ты ему сказал? — полюбопытствовала Эраб.
Люсьен усмехнулся и поцеловал ее в ухо.
— Это только смутит тебя, если я скажу, — поддразнил он ее. — Разве не достаточно, что я предпочел тебя всей этой стае красоток?
Эраб была рада темноте, скрывшей ее румянец.
— Мы останемся до конца? — спросила она.
Глаза Люсьена показались ей темными озерами, но она знала, что взгляд его наверняка насмешлив.
— Нет, — ответил он. — Мы посмотрим комедийную сценку, а потом уйдем.
История оказалась очень простой — про то, как молодая жена, имея старого мужа, завела себе молодого любовника и потом просила прощения за неверность. Играли бурно, особенно был хорош молодой человек, исполнявший роль пылкого любовника, соблазнившего чужую жену. Люсьен крепче прижал к себе Эраб, и она повернулась к нему, чувствуя, что он хочет ее поцеловать, и сунула руки ему под пиджак, наслаждаясь ощущением его крепкой спины. Когда поцелуй закончился, она вся трепетала.
— Идем, — позвал он. — Теперь можно уходить!
Эраб не рискнула спорить с ним и теперь тоже надеялась, что ее родители скоро приедут, приедут прежде, чем она отбросит все благоразумие и полностью отдастся радости физической близости с Люсьеном.
— Как долго останется Рут? — спросила она, занимая свои мысли другим.
— Я думаю, ей лучше остаться до тех пор, пока мы не будем соединены накрепко узами брака, — ответил Люсьен. — Пойдем, любовь моя, мы едем домой!
Эраб не позволила Люсьену помочь ей выйти из машины и теперь балансировала на костылях, которые кто-то в деревне положил им на заднее сиденье. Она знала — если позволит ему поцеловать себя вновь, то не сможет уже остановиться. Это все равно как пытаться заставить водопад течь назад — такими сильными были ее чувства к нему.
— Ты никогда не оставишь меня одну, когда соберешься уехать, правда? — спросила она с порога, внезапно ощутив тревогу.
— Нет, никогда! Кто же будет печатать мои записи?
— Я не смогу этого выдержать! — Эраб сглотнула слезы.
Люсьен подошел к ней.
— А ты думаешь, я смогу? — спросил он, нежно ей улыбаясь. — Это напомнило мне, что у меня есть для тебя подарок. Нам все равно где-то нужно будет жить, вот я и подумал, почему бы не здесь? — Он сунул руку в нагрудный карман, вытащил какой-то документ и смущенно взглянул на него, как будто боялся, что она его отклонит. — Я купил тебе этот дом в качестве свадебного подарка.
Отбросив костыли, Эраб упала в его объятия.
— Ты так был уверен во мне? — тихо спросила она.
— Я подумал, что дом может помочь в моем случае, — ответил Люсьен. — О, дорогая, я так сильно тебя люблю!
— А я тебя! — прошептала она в ответ и пылко поцеловала его в губы.
Звук шагов на лестнице заставил их повернуться в сторону освещенного холла. По ступенькам скакала Хилари, халат тащился за нею следом.
— Ты спросил ее? Спросил? — Она бросилась к Эраб. — Ты собираешься за него замуж?
Эраб покраснела. От счастья.
— Да, собираюсь, — ответила она. Хилари обняла ее.
— По-моему, ты должен быть мне благодарен, — заявила она дяде. — Эраб — мой друг, это я ее нашла!
Люсьен улыбнулся девочке и взял ее за руку.
— Я тебе очень благодарен, — сказал он ей. Затем, подняв голову, увидел свою сестру, тоже спускавшуюся по лестнице. — И твоей маме я тоже благодарен, — продолжил он. — Но я буду вам еще больше благодарен, если вы все отправитесь по своим кроватям!
Женщины посмотрели на него сплоченным трио.
— Да, Люсьен, — смиренно ответили они все вместе и направились вверх по лестнице, только Эраб немного медленнее, чем две другие.
Араб (англ.).
Туше (фр.).
Да, разумеется (фр.).
Мой друг (фр.).
Соломон — царь Израильско-Иудейского царства (965–928 до н. э.), сын Давида. Согласно Ветхому Завету, славился мудростью.
