— Не надо, Сим. Тогда я вела себя просто безобразно, просто как ребенок.
— А разве ты уже не ребенок, Миранда? — спросил Сим, запустив пальцы в ее мягкие белокурые волосы.
— Я пытаюсь не быть им, — ответила она с трепетом в голосе.
— Ну что ж, когда ты станешь взрослой женщиной, дай мне знать.
Сим сказал это в шутку, как бы поддразнивая ее, но в глубине души Рэнди чувствовала горькую правду этих слов.
На этом конфликт был исчерпан, то есть конфликт между нею и ее мужем. Но с близнецами объяснение еще предстояло провести.
Говорить с Джастином не имело смысла. Он поступал только так, как ему велела сестра. Поэтому однажды утром Рэнди остановила Джейн:
— Ты причинила мне массу неудобств, Джейн, когда бросила камень в Пину.
— Это Джастин бросал, я совсем не умею кидать камни.
— Но ты направляла его руку.
— Он сам направлял свою руку.
— Не надо наглеть, Джейн! — одернула ее Рэнди.
— А вам-то что?
— Ровным счетом ничего, но мне это не нравится.
— Ну тогда вы знаете, как вам поступать.
— Ты хочешь сказать, что я должна уехать, как и Руфь? До чего же ты глупа, малышка!
Джейн насупилась, но ничего не ответила на это, поэтому Рэнди продолжила:
— Пина рванулся вперед и поскакал в холмы к своему табуну. Я, то есть я хочу сказать, мы с жеребцом всю ночь провели в пустыне.
Сказав это, Рэнди испытала чувство удовлетворения — она увидела, что Джейн в значительной мере Утратила боевой пыл. Провести целую ночь в пустыне — это уже не пустяки. Однако ненадолго она утратила его, эта юная особа, наделенная огромным самообладанием.
— Но ведь с вами же ничего не случилось, — заявила она.
— И да и нет. Видишь ли, Сим заметил, что я дала коню слишком большую нагрузку, он рассердился на меня, и мне было очень обидно.
— И что, это огорчило вас? — Джейн холодно посмотрела на Рэнди.
— Да, огорчило.
Рэнди могла бы добавить: «Еще и озадачило», но, конечно, она этого не сказала. Вместо этого она продолжила:
— Однако я не стала перекладывать вину на тебя с братом.
— Благодарю вас, вы очень любезны, мадам!
— Джейн, прекрати паясничать! Это… это просто безобразно. Но это не только безобразно, это еще и нелепо, как я уже говорила тебе. Вы, два глупых несмышленыша, по-прежнему исходите из надежды, что в данном случае все будет как с Руфью, надеетесь, что мне, как и Руфи, до чертиков надоест ваше хамство и я, как и она, уеду, потому что даже если я и пожалуюсь Симу на ваше поведение, он скорее избавится от меня, чем от вас. Я понимаю, что вы плохо разбираетесь в этом, очевидно, в силу вашего несчастливого прошлого, но одно-то вы обязаны понимать: мы женаты. Женаты, Джейн! Хоть это-то ты можешь постичь своим умом?
На это Джейн ответила вопросом на вопрос:
— А вы?
— Объясни, что ты хочешь этим сказать.
И, как и всякий раз, когда она возвращалась к этой теме, Рэнди почувствовала себя отвратительно.
— А вам это нужно?
— Джейн!
— Ох, Боже мой! — При этих словах Джейн по-взрослому пожала своими детскими плечами.
— Я требую объяснений, Джейн.
Джейн ответила коротко и невозмутимо:
— Письмо.
— Письмо?… Какое письмо?
— То самое, в вашей корзине для мусора.
— В какой корзине для мусора?
— Той, что стоит у вас в комнате.
— И когда же ты залезала ко мне в комнату?
— Ну еще до того… я хочу сказать, до того, как вы сами позвали меня к себе.
— Я спрашиваю: когда, Джейн? Когда ты забиралась в мою комнату без разрешения?
— В тот день, когда вы приехали.
— Значит, я приехала, а ты залезла. Зачем?
— Ну, посмотреть. Узнать, кого это Сим привез себе в жены. И, — тут голос Джейн зазвучал торжествующе, — тогда мне все стало ясно. Я нашла письмо. Оно было порвано, но я сложила обрывки и прочла его. Это было не ваше письмо, то есть его написали не вы. Он написал.
— Он? — машинально повторила Рэнди.
— Да, кто-то по имени Джефф. — Джейн назвала это имя с пренебрежением. — «Я возвращаюсь домой, и если ты спросишь меня, где мой дом, я отвечу: он там, где находится мое сердце, а оно и теперь, и всегда было рядом с тобой».
Джейн закончила свой монолог словами: «Моя дорогая Мирри».
И тут наступила тишина. Она, как казалось Рэнди, вобрала в себя вечность. Правда, сама Рэнди как-то смутно догадывалась, что на самом деле такого не могло быть: ведь голоса детей, доносившиеся из «лощины», еще продолжали звенеть в воздухе, когда она наконец нашла слова для ответа Джейн.
— Значит, ты вошла в мою комнату, — на этом месте Рэнди, вспыхнув, исправила свою оговорку, — в нашу с Симом комнату и забрала письмо.
— Оно же было не нужно. Ведь сами бросили его в корзину для мусора.
— Но ты его прочитала?
— Так ведь оно же не было нужным.
— Ты его прочитала?
— Да.
— Значит, вот на чем основаны твои логические построения.
Рэнди совсем забыла, что перед нею десятилетняя девочка, и поняла это, только когда та переспросила:
— Что основано?
— Вот на основании чего ты делаешь подобные умозаключения.
Очевидно, и эти слова были непонятны Джейн. Тогда Рэнди сказала:
— То есть ты думала, что я… что я…
— Да, — подтвердила Джейн.
— Ну, тогда ты совершенно не права… — Однако Джейн совсем не была не права. По-своему, по-детски, она утверждала, что жена Сима не любит Сима. А ведь так оно и было на самом деле.
Но десятилетней девочке знать это ни к чему, и теперь Рэнди пыталась разубедить ребенка.
— Когда-нибудь ты, Джейн, станешь взрослой, — несколько неуклюже начала она.
— Такие вещи, как правило, случаются, — прозвучал дерзкий ответ.
Однако Рэнди не обратила внимания на эту дерзость и продолжила речь. Она сказала:
— И тогда ты узнаешь.
— Узнаю? — Джейн повторила последнее слово в виде вопроса.
— Узнаешь, что взрослые… что они… ну что у них…
— Да, госпожа Новая Миссус? — Это уже был вызов, намеренный и нахальный.
— Меня зовут Миранда, — ответила ей Рэнди, — или Рэнди. Можешь воспользоваться любым именем.
— Меня устроит имя Мирри.
Мирри. Мирри — это было имя, которое принадлежало Джеффу.
— Миранда или Рэнди! — механически повторила Рэнди.
— Новая Миссус! — сделала Джейн свой выбор.
Рэнди не обратила внимания и на эту дерзость.
— Когда ты станешь, как тебе и положено, взрослой, Джейн, ты узнаешь, что временами то, что кажется настоящим, оказывается совсем не настоящим. То есть, я хочу сказать, что в жизни получается все совсем не так.
— Не могу я понять, о чем вы говорите, — ответила ей Джейн.
