— Ага, я заметил. — Вчерашняя газета была раскрыта на разделе частных объявлений, а значит, Эбби сильнее интересовали подержанные машины, чем стоящие в духовке булочки с корицей.
Джед засунул руки в карманы, размышляя над женскими странностями. С тех пор, как Тай вернулся из больницы, Триша из всхлипывающей девчонки превратилась в решительную женщину, намеренную поставить на ноги своего мужчину. Свадьбу должны были сыграть, как только отца невесты выпустят на свободу, чтобы он смог отвести ее к алтарю. А тем временем юные влюбленные целовались так часто, что Джед удивлялся, как у них губы не распухают.
Тай притворялся полумертвым, чтобы Триша с ним нянчилась. Смотреть противно, что любовь делает с мужчиной. Впрочем, Джед тоже не отказался бы от подобных проявлений внимания. Интересно, как поведет себя Эбби, если его переедет трактор?
Но, скорее всего, он просто зря покалечится.
* * *
— Джед, взгляни на это, — сказал Тоби, заглядывая в коровник.
— Что? — Джед направился к двери, вытирая лоб рукавом.
— Сам-то я никак не пойму. Надо, чтобы ты посмотрел.
Джед вздохнул. У него урчало в животе, когда он шел вслед за Тоби к свинарнику. Эти бутерброды с ореховым маслом на обед и ребенка не насытят, не то что мужчину. Он должен поговорить с Эбби и извиниться за то недоразумение. Быть может, тогда она перестанет забывать класть соду в тесто для оладий.
— Мне некогда…
— Ага, глянь сюда. — Тоби указал на хряка, лежащего в дальнем углу. Ты только посмотри.
Джед присвистнул. Яички хряка раздулись до размеров баскетбольного мяча.
— Что за чертовщина?
Дрожащий голос откуда-то сзади произнес.
— Это я сделал. И меня не волнует, что мне за это будет.
Джед обернулся. Мэтт стоял перед ним с заплаканным и грязным лицом, держа в правой руке старый дробовик Тая.
— Черт, Мэтт, что же ты сделал?
— Я выстрелил ему в яйца, — объявил мальчик. Заметно было, что он гордится своим поступком. — Я хотел не убить его, а яйца ему отстрелить.
— Почему?
— Он съел одну из моих кур. — Голос Мэтта задрожал. — Кэсс оставила калитку открытой, курица выскочила наружу и побежала за мной в свинарник, но как только она влетела сюда, этот… этот противный старый хряк сожрал ее. Мальчик судорожно сглотнул. — В один присест.
— И ты решил застрелить его?
— Нет, сэр. — Мэтт расправил плечи. — Я хотел отомстить.
Тоби и Бык повернулись и взглянули на хряка, которому явно было не до еды.
— Эти хряки такие противные, — согласился Тоби.
Джед взглянул на ружье.
— Нельзя, чтобы все эти дробинки оставались в свинарнике, Мэтт. Надо придумать, как бы их собрать, а то хряк наестся ими и заболеет.
— Тай разрядил дробовик, мистер Джед. Я стрелял солью.
Тоби кивнул.
— Вот молодец. Теперь ты имеешь полное право получить прозвище. Быть может, Уайатт Эрп.[1] Мы еще посоветуемся с Быком.
Мэтт просиял.
— Правда?
— Не торопись, — осадил его Джед. Он наклонился и положил руку мальчику на плечо. — Ты не имеешь право обижать животных, Мэтт. Этот старый хряк через пару часов оклемается, так что большого вреда нет. Но считай, что и ему, и тебе повезло. Понял?
— Да, сэр.
— Ты обедал?
— Не-а.
— Что ж, мама тебя уже обыскалась, так что беги домой. Но умойся, прежде чем попадаться ей на глаза. Думаю, все это останется между нами.
— Ладно. — Он протянул ружье. — Возьмете?
— Нет, оставь себе. Хороший стрелок вроде тебя всегда может пригодиться.
Мэтт замер на секунду, а затем бросился Джеду на шею. Он долго стоял так, плача, а Джед гладил его по спине и утешал. Когда мальчик наконец отпустил его, Джед дал ему красный носовой платок.
— Возьми, сынок. И оставь себе.
Мэтт, явно стыдясь своих слез, помчался к дому, а мужчины смотрели ему вслед.
Тоби засунул руки в карманы и развернулся на каблуках.
— Кажется, ты нашел себе еще одного приемыша, Джед.
Как ни странно, Джеду понравилась эта идея. Очень даже понравилась.
— Думаешь, я становлюсь семейным человеком, Тоби?
— Не-а. — Старый ковбой хохотнул. — По-моему, ты всегда им был. Просто не хотел признаваться.
Джед задумался на минуту.
— Наверное, мне надо поговорить с Эбби.
Тоби просиял.
— Чтобы она приготовила сегодня мясной рулет?
— Нет. Меня волнует более важный вопрос. — Можно только надеяться, что этот Уайатт Эрп Эндрюс унаследовал свою мстительность не от матери.
* * *
— Я сейчас очень занята, — сказала Эбби своему хозяину. В последние две недели она пыталась думать о нем только как о хозяине и уже начала привыкать. Эбби заглянула в кастрюлю с соусом для спагетти и попыталась вспомнить, солила его или нет.
Джед отобрал у нее деревянную ложку и положил на кухонный стол.
— Не так уж ты и занята, — сказал он.
— Очень занята. — Эбби попыталась дотянуться до ложки, но хозяин выхватил ее и швырнул в раковину. Хлопнула задняя дверь, и на кухню вошла Триша.
— Привет всем, — воскликнула девушка, направляясь прямиком к высокому стульчику, чтобы поздороваться с малышкой. — Не хочешь отдохнуть немного? с улыбкой предложила она Эбби.
— Спасибо, — Эбби сняла фартук и бросила его на спинку ближайшего стула. — Подышу свежим воздухом.
— Нет, — заявил Джед, схватив ее за руку. — Ты должна отдохнуть.
Он потащил ее по коридору в свою спальню. Там Эбби вырвалась и с возмущением уставилась на Джеда.
— Что ты себе позволяешь? Мне надо соус сварить и за детьми…
— Триша присмотрит. — Джед скинул сапоги и бросил шляпу на комод. Когда он начал расстегивать рубашку, Эбби повернулась к двери. Он преградил ей дорогу. — Нет. Мы закончим наш разговор с того места, на котором остановились две недели назад.
— По-моему, и так все ясно, — ответила Эбби, скрестив руки на груди. Ты подумал, что речь идет о твоем ребенке, и решил шмыгнуть в кусты.
— Разве можно так ошарашивать человека, любимая. — Рубашка упала на пол. — Это не честно.
— Нет, это нежеланных детей делать нечестно. — Черт, только бы не расплакаться. Эбби моргнула. — Но все мужчины, которых… с которыми я связывалась, не годятся в отцы. Наверное, мне просто не повезло.
Он расстегнул молнию.
— Вовсе нет. — Через считанные секунды брюки, трусы и носки присоединились к валяющейся на полу рубашке.
— О сексе и речи быть не может, — предупредила его Эбби. — С этой частью моей работы покончено. А с первого сентября я начинаю работать в ресторане.
— Ты не уедешь из города?
