Сергеевны, узнав маршрут. Она последние дни ездила только в два места. Дальше действовали наверняка, усыпив консьержку, а затем и наших. Дверь просто вывернули. Но они были в подъезде не первый раз и знали об этом. Где теперь их искать?
– Похититель должен выйти на связь и это будет не Антон. Им может оказаться кто угодно. Передадут заказчику, получат деньги за работу и исчезнут. Вопрос: где их могут держать и как долго? Их телефоны уже не в сети и вряд ли появятся, – говорил Олег.
– Что слышно о самом Антоне? – спросил Каменский. Он не мог смириться с тем, что не уберёг внука и очень волновался.
– Антон в своей квартире. В четырнадцать часов у него в суде слушание дела о разводе. Его «ведут». Будут новости – сообщат.
Сообщение на телефон Каменского пришло в двенадцать тридцать. В нём говорилось о пяти миллионах, которые должны быть перечислены завтра до двенадцати часов на указанный счёт.
– Почему нельзя вычислить владельца счёта?
– Почему нельзя? Можно, но это ничего не даст. У нас нет основания для обращения в банк. Если мы обратимся в полицию с подобным вопросом, решение получим не раньше понедельника. Поступят деньги на счёт, и если он привязан к телефону, владелец получит уведомление о пополнении счёта и сразу может перегнать их кому угодно и куда угодно. Это может быть счёт посредника.
– Чёрт с ними с деньгами. Где мне искать внука и Ксению?
– Ксения Сергеевна не так проста. Просчитав ситуацию, она не будет сидеть, сложа руки, прежде всего из-за Максима, – рассуждал Олег. – Теперь всё внимание на Антона. Он должен начать действовать.
Ксения пришла в себя и осмотрелась. Она сидела рядом с Максом на полу у стены. Крохотная комната с одним окном, забитым досками, небольшой проём в стене, закрытый решёткой из арматуры, сквозь которые проникал дневной свет. Нечто, похожее на дверь, запертое снаружи. Голова кружилась, и очень хотелось пить. Она зажмурила глаза, вспоминая, что произошло, и открыла их вновь
– Максим, сынок, приди в себя, – просила она, нежно проведя ладонями по его лицу, и прижала к себе.
– Очень пить хочется, – сказал Максим, открыв глаза. – А ещё мне страшно. Нас похитили, и будут требовать выкуп как в кино?
– Не бойся, я с тобой. Всё будет хорошо. Им нужны деньги – они их получат. Твой дедушка нас не бросит, – говорила Ксения, обняв подростка за плечи и прижав к себе.
– Ты сказала мне: «сынок»?
– А ты мне кто?
– Так непривычно и так приятно. Меня так никто не называл. Кто нас похитил?
– Не знаю. Может нас и не караулит никто. Сейчас проверим, – сказала она и начала стучать в дверь. Дверь не открыли, а в проёме «появилась» часть туловища и послышался голос:
– Чего шумите? Оклемались?
– Дайте воды. Здесь очень холодно и сыро, пахнет плесенью, дышать нечем.
– Воды принесу, а дышите через раз, – усмехнулся он собственному «остроумию». По голосу ему можно было дать от двадцати до тридцати лет. Через пару минут он принёс пол-литровую пластиковую бутылку с водой, просунув её сквозь решётку. – Держите и сидите тихо, хотя здесь вас всё равно никто не услышит.
– Послушайте, у мальчика может начаться приступ. У него аллергия на плесень, а ингалятор у нас в рюкзаке, – забирая бутылку с водой, сказала Ксения.
– Перебьётесь.
– Сеня, какой приступ? – удивился Максим, делая несколько глотков и передавая бутылку ей.
– Который ты изобразишь очень правдоподобно, когда он придёт в следующий раз. Нужно что-то делать пока он один. Макс, вспомни, куда и как бить, всё, чему тебя учили. Мне тоже страшно, и я тоже боюсь не справиться, но попытаться надо. Смотри на меня внимательно и повторяй, а потом сделаешь то же самое, но громко с закатыванием глаз. Ты должен сыграть роль всего две минуты, а в удар вложить всю силу и мастерство. Вся надежда на тебя, сынок. Он или они будут «караулить» меня, могут не поверить, не принять мою игру. Ты наша надежда на спасение. Понимаешь? Ничего не бойся – я буду рядом. Мы можем сидеть и ждать неизвестно чего, а можем попытаться выбраться. Что предлагаешь?
– Сеня, а мы давно здесь? Может нас уже ищут?
– Может и так, но, как минимум, ночь мы проведём с тобой здесь. Мы не знаем, который час, а те, кто это сделали, знают, чтобы собрать деньги на выкуп, нужно время. Вот и думай. Теперь ты понимаешь, к чему были все меры, которые тебе не нравились?
– Давай попробуем выбраться отсюда.
Через пять минут Ксения забарабанила в дверь и закричала:
– Откройте дверь, парню плохо, он задыхается.
– Отойди от двери, я должен тебя видеть, – произнёс парень за дверью. – Ты чего, парень, – он наклонился над ним, держа в поле зрения Ксению, и получил удар сложенными лодочкой ладонями Максима по ушам.
«Злодей» от боли упал, а Максим с Ксенией выскочили из помещения, закрыв и заперев дверь, прислушались и, крадучись, вышли в коридор, прихватив сумку Ксении со стола. Они сделали не больше десяти шагов, когда услышали звук авто. Хлопнула дверца подъехавшей машины и в проёме двери, метрах в трёх, появился молодой человек лет двадцати пяти. В руках он держал объёмный пакет.
– Опаньки! Как вы здесь оказались и куда собрались? – спросил он, улыбаясь, ставя пакет на пол и доставая из-за пояса пистолет. Пакет упал, по полу покатились пивные банки. Парень передёрнул затвор и направил пистолет на Максима. – Иди сюда, щенок.
– Иди, сынок. Помни, о чём я тебе говорила, – сказала тихо Ксения. – Иди, не бойся, – добавила она громче.
– Не бойся. Ты мне нужен, – он одной рукой обхватил Макса, прижал его спиной к своей груди и приставил пистолет к его виску. – Вы, мадам, станете спиной к стене и будете стоять смирно. Я знаю, на что вы способны и не подпущу близко. А дернитесь, я его пристрелю.
– Успокойся, я стою смирно и жду дальнейших указаний.
– Нужно было бросить тебя в подъезде, а не тащить с собой. Мне легче тебя пристрелить, чем торговаться, – направляя пистолет на Ксению, сказал он со злостью. – Чего вам не сиделось на месте?
– Не трогай её, отпусти меня, – делая шаг вперёд, как будто собираясь вырваться, кричал Макс и, улучив момент, нанёс удар пяткой правой ноги в пах.
Пистолет выстрелил, а парень согнулся, разжав тиски и опускаясь на колени. Ксения уже была рядом с ними. Она пнула пистолет ногой и опустила руку на плечо Максиму.
– Расслабляться рано. Посмотри в его машине,
