Эмили едва заметила элегантно отделанный холл с бронзовыми канделябрами и изящно изгибающуюся лестницу. Стив подвел ее к дверям, ведущим, как она догадалась, в западное крыло особняка.
— Тут размещаюсь я… Нас никто не потревожит.
Эмили молча прошла через длинную галерею, стены которой были увешаны прекрасными фотографиями подводного мира, в гостиную с большим камином и огромным окном.
Оба желали и одновременно боялись этого разговора.
— Я приготовлю тебе чаю, — сказал Стив с формальной любезностью. — Подожди минутку.
— Зачем же ты сам…
Но он уже вышел за дверь. Подойдя к окну, Эмили окинула рассеянным взглядом раскинувшийся перед ней пейзаж. Сейчас она скажет ему все, что должна сказать, и уедет отсюда. Уедет навсегда.
Больше они не увидятся. Никогда…
Через несколько минут Стив вновь появился в дверях.
— Тебе придется принести поднос самой, — сообщил он.
Пройдя в прекрасно оборудованную кухню, Эмили взяла поднос и, принеся его в гостиную, разлила чай по чашкам.
— Я приехала, чтобы сказать тебе всю правду.
— И какую же из правд на этот раз?
Она вздернула подбородок.
— Не стоит затруднять мне задачу, она и так достаточно сложна.
— Последние несколько недель были для меня самыми тяжелыми в жизни, — сказал Стив. — Настроение у меня не слишком миролюбивое.
— Тогда я напрасно теряю время.
— В четвертый раз спрашиваю, Эмили. Скажи мне, зачем ты сюда приехала!
Собравшись с духом, Эмили набрала полную грудь воздуха.
Теперь или никогда!
— Я приехала сказать, что выйду за тебя замуж… — произнесла она дрожащим от волнения голосом, — если ты еще этого хочешь.
— И что заставило тебя изменить первоначальное решение?
— Я люблю тебя, — просто сказала Эмили, чувствуя, что терять больше нечего. Все, что можно, уже потеряно.
Глаза Стива сузились.
— С каких же пор?
— Не знаю… Да разве это имеет значение? Послушай, я понимаю, что делаю все не так, как надо, но мне необходимо было приехать и посмотреть…
Стив взял ее за руку, напряженное выражение его лица смягчилось.
— Вот уже полтора дня, как я пытаюсь дозвониться до тебя. В университете мне сказали, что ты в отпуске, а имен твоих подруг я не знаю.
— Но зачем ты это делал? — удивилась Эмили.
— Мои вещи упакованы, на шесть часов вечера куплен билет на самолет. Я собирался лететь разыскивать тебя.
— Зачем? Ты был даже не рад меня видеть.
— Радость — это совершенно не то, что я сейчас испытываю.
— Ответь на мой вопрос, Стив. Почему ты собирался со мной встретиться? Из-за ребенка?
— Нет, — ответил Стив, — не только из-за ребенка. Просто за эти несколько недель я понял, что не могу без тебя жить. Кстати, эти недели показались мне вечностью.
— Ты не можешь жить без меня, — медленно повторила она. Это не было признанием в любви, но в то же время ей не указали на дверь. — Я тоже не могу жить без тебя… Поэтому я здесь.
Разумеется, Эмили хотелось бы, чтобы он подтвердил свои слова объятиями. Однако Стив по-прежнему держался несколько отстраненно.
— Так, значит, ты проделала такой долгий путь только для того, чтобы сказать, что любишь меня? — спросил Стив каким-то странным тоном. — Ты храбрая женщина.
— Не такая уж храбрая. Когда ты в очередной раз уедешь в экспедицию, я не буду находить себе места от беспокойства, пока ты не вернешься. Но отказаться от любви к тебе только потому, что ты можешь погибнуть, выше моих сил. Риск потери, это… один из компонентов любви.
— Храбрая как лев. Но я собирался приехать к тебе в том числе и для того, чтобы сказать, что бросаю нырять.
— Бросаешь нырять?
Стив вкратце передал ей содержание разговора с Долли, в котором та призналась ему в своих страхах.
— Мне прекрасно известно, что такое везение. Как бы ты ни был опытен, в один прекрасный день оно тебе изменит, и это конец. Я размышлял над этим несколько дней и решил, что пора перестать искушать судьбу.
— Ты в этом уверен? И ты не будешь винить в своем решении нас с Долли?
— Уверен.
Стив поднялся и шагнул ей навстречу. Эмили тоже встала. Положив руки ей на плечи, он сказал с лукавой улыбкой:
— По-моему, я делал предложение несколько раз. Может быть, теперь настала твоя очередь?
— Ты действительно собирался лететь на поиски меня?
— Билет лежит в ящике стола.
— Что ж, — сказала Эмили с бешено забившимся сердцем, — наверное, сейчас действительно моя очередь делать предложение.
Улыбка Стива стала шире, в глазах появилось выражение нежности.
— Стив, я прошу тебя стать моим мужем. Ты согласен жениться на мне?
— Согласен, Эмили, и чем скорее, тем лучше. Хочу, чтобы ты знала, дело тут не только в ребенке, но и в тебе самой. — Он ласково погладил ее по волосам. — Отказ от подводного плавания дался мне на удивление легко. Жениться на тебе и жить с тобой — вот самое прекрасное приключение в моей жизни.
— Это лучшее из того, что я когда-либо слышала, — проникновенно произнесла Эмили, чувствуя наворачивающиеся на глаза слезы.
— Я сказал истинную правду.
— Знаю, Стив. — Взяв его за руку, Эмили приложила ее к своему животу. — Узнав о беременности, я не ощутила той радости, которую ожидала, хотя всегда мечтала о ребенке. Мне нужен был еще и ты…
— После нашего последнего телефонного разговора я так разозлился, что начал обвинять тебя в обмане, в циничном использовании меня. В том, что тебе нужен был только ребенок. Однако мне так и не удалось убедить себя в этом, я уже знал тебя слишком хорошо.
— А я все время представляла тебя с шикарной блондинкой, — призналась Эмили. — И в то же время осознавала, что зря терзаю себя, что ты не такой.
— Блондинки не интересуют меня ни в коей мере, как, впрочем, и все остальные женщины… кроме тебя, — сообщил он, ухмыльнувшись. — Да, как думаешь, стоит нам говорить Долли о твоей беременности?
— Она девочка умная и вполне в состоянии отсчитать назад девять месяцев. Другими словами, да.
— А как ты себя чувствуешь в роли мачехи?
— Прекрасно. Твоя дочь понравилась мне с первой же встречи. К тому же у нас много общих интересов.
— Когда я приказал ей больше не переписываться с тобой, она пришла в ярость. А узнав сегодня утром, что я собрался лететь за тобой, пожелала мне успеха.
— Так вот почему все обернулось так удачно! — рассмеялась Эмили. — Я чувствовала, что для этого должна быть какая-то причина. Но ты понимаешь, что, если бы я выехала днем позже, мы разминулись бы в дороге.
