– И что же такого приятного он собирался сделать, Аманда? Дать вам возможность посмотреть, как леди София упадет на грязный пол, словно мешок с мукой? Или же унизить меня в глазах представителей светского общества?
– О нет, – выдохнула она.- Я бы никогда не поставила вас в неловкое положение.
– И тем не менее вы постоянно делаете это со все более ужасающей регулярностью.
Джиллиан нахмурилась, стерев наконец с лица прежнее безучастное выражение.
– Она сама виновата, и вы это знаете. Во-первых, ей вообще не следовало спускаться вниз. Она сделала это лишь для того, чтобы поедать вас вожделенными взглядами.
Он вышел из-за своего стола и принялся расхаживать, ибо чувствовал, что ему трудно усидеть на месте из-за переполнявшей его энергии.
– Мотивы, по которым она решила спуститься в подземелье, вас не касаются. Это не ваше дело.
– Еще как мое, раз это испортило мне экскурсию! – Джиллиан вскочила со стула и встала напротив стола, сцепив перед собой руки. – Если вашей матушке угодно женить вас на какой-либо изысканной принцессе, в которой больше манер, чем ума, то пусть уж она делает это на балах, а не во время моего единственного выезда в город из этого дома!
Глядя на нее, он наконец-то понял, откуда весь этот гнев. По правде говоря, он пережил во многом схожие чувства, когда увидел в церкви безукоризненно одетых леди Софию и ее брата, которые важно выступали по центральному проходу между скамьями. Как он может винить ее за то, что она хотела хоть немного поддеть этих нежданных визитеров?
– И все же это не оправдывает вас, ведь вы напугали бедную женщину до такой степени, что она упала в обморок. Теперь Стивен говорил не с таким жаром, да и голос его звучал скорее сварливо, чем рассерженно.
Явно удивленная таким поворотом, Джиллиан растерянно заморгала. Глаза ее расширились и от этого стали еще более зелеными; он очень надеялся, что это объяснялось тем, что она искренне осознала все свои прегрешения.
– Так вы не отошлете меня домой! – воскликнула она, расплываясь в счастливой улыбке. – Вы больше на меня не сердитесь и позволите мне остаться?
– Ни за что! – взорвался он, хотя на самом деле и не собирался отсылать ее обратно в Йорк.
– Позволите! Я же вижу!
– Не будьте смешной. – Он снова принялся нервно шагать по комнате, злясь на себя, что попал в такую глупую ситуацию.
– Ну, признайтесь. В душе вы – как и я – подумали, что эго было просто забавно.
Но Стивен не смягчился:
– Вот уж нет. Это было неучтиво, зло и отвратительно.
– Это была просто ребяческая шалость в совершенно ужасном вкусе. – Если бы не ее улыбка, он мог бы подумать, что она соглашается с ним.
– Это было намного хуже, чем просто дурной вкус, – заявил Стивен, переходя в новую атаку. – Вы, например, знаете, что мне пришлось дать священнику десять гиней, просто чтобы успокоить его и чтобы он не нервничал по поводу потревоженного праха его бедного брата во Христе? Ведь кости, с которыми Том так цинично и вульгарно обошелся, принадлежали местному священнику.
– Чепуха! – насмешливо возразила Джиллиан, и улыбка ее переросла в широкую усмешку. – Я совершенно убеждена, что в этом не было ничего циничного. А вам, собственно говоря, не кажется, что это был очень хорошо продуманный план? Ему ведь было необходимо не только стащить цепочку с шеи леди Софии, но и залезть в нишу с захоронением, а потом еще долго ждать нас. Да и стон у него получился очень даже неплохой. Если бы не его уличный говорок настоящего кокни, я бы точно приняла его за какого-нибудь злого духа подземелья…
– Не заговаривайте мне зубы и не пытайтесь увести от темы! – проворчал Стивен, потрясенный тем, что она побудила его взглянуть на ситуацию с юмором.
– Я не увожу вас от темы, – прищурившись, спокойно произнесла она. – Я просто хочу сказать, что, хотя Тома и следует сурово отчитать за эту проделку, его не нужно увольнять с работы.
Стивен скрестил руки на груди и постарался придать себе строгий вид.
– Почему это, собственно?
– А вот почему, – сказала она и с безмятежным выражением лица принялась приводить свои доводы: – Для него ведь это был своего рода выходной. А раз это был его выходной, то мальчик не обязан отчитываться вам за то, как именно он проводит свое свободное время.
– Еще как обязан! Пока он носит мою ливрею, он должен вести себя соответственно. – Фраза эта показалась напыщенной даже для него самого, и Джиллиан разбила все его возражения одним лишь словом.
– Вздор. – Она тоже сложила руки на груди и с вызовом посмотрела ему в глаза. – Во время своего выходного Том не был у вас на службе, так что его нельзя уволить за неправильное поведение. А поскольку я на самом деле сначала об этом ничего не знала, вы не отошлете меня обратно в Йорк. – Джиллиан довольно кивнула, как будто только что решила непростую математическую задачу.
– А мне показалось, вы утверждали, будто это была полностью ваша идея.
Она пожала плечами.
– Ну, я действительно сказала это, когда думала, что вы можете уволить Тома. Но теперь я вижу, что вы оставите его у себя, и считаю, что вправе признаться в моем неучастии во все этой затее.
Стивен строго поднял бровь, стараясь выглядеть устрашающе.
– Я не говорил, что Том может остаться.
– Но вы это, конечно, обязательно скажете, потому что вы – человек в высшей степени справедливый. И, несмотря на ваше уязвленное самолюбие и весь этот ваш – она сморщила свой носик – напыщенный графский вид, вы знаете, что у Тома был выходной и что он, следовательно, мог делать все, что ему вздумается.
– Графский вид!? Что, черт побери, это все должно означать?
Она указала пальцем прямо ему в грудь.
– Вот именно, милорд. Графский вид.
Стивен набрал побольше воздуха в легкие и, с трудом сдерживаясь, сурово произнес:
– Мальчик был со мной, а раз он был со мной, то должен был вести себя соответственно.
Джиллиан кивала, с безмятежной улыбкой глядя на него, словно успокаивала капризного ребенка.
– Ну конечно, должен был бы, милорд. Однако Том был не с вами. Он был со мной. А я великодушно решила простить его за этот проступок.
Стивен почувствовал, как от такой наглости у него глаза лезут на лоб.
– Вы решили!?
– Именно я, милорд. Потому что я тоже справедливый и разумный человек. – С этими словами она одарила его своей обворожительной улыбкой и выплыла из комнаты.
Стивен с отвисшей челюстью стоял и смотрел ей вслед, пока ее развевающиеся белые юбки не скрылись за углом. Из всех невозможных, упрямых, своенравных женщин, с которыми ему приходилось встречаться, мисс Аманда Виндхэм была, безусловно, номером один. Она была… Он сделал глубокий вдох. Она была… Мозг его забуксовал, стараясь подобрать подходящее определение этой неподражаемой женщине.
