Горячая краска вдруг совсем некстати залила шею Тесс, и она подумала, что, должно быть, выглядит сейчас как неоновая лампочка в темноте.
Джозеф улыбнулся и добавил:
— Если, конечно, наслаждение не будет взаимным.
Она еще раз откусила кусок сандвича, совсем как питбуль. Его брови поднялись.
— Вкусно? — поинтересовался он.
— Угу, — ответила она с набитым ртом.
Он опять улыбнулся, на сей раз зло.
— Не так вкусно, как могло бы быть. — Он потянулся к ней, словно желая смахнуть крошки с ее подбородка, но отдернул руку и снова откинулся назад. — Возможно, мне не следует протягивать руки так далеко.
Тесс нахмурилась, проглотив то, что было во рту:
— Вы знаете, что бываете очень грубы?
— Интересно. Так все говорят.
— Но я обычно грублю, чтобы оставаться честной. Между прямотой и злобой большая разница.
— Вы честная? — Он подтянулся ближе и лег рядом с ней. — Тогда почему вы, мисс Харпер, не скажете мне честно, какого дьявола вы всегда смотрите на меня таким зовущим взглядом?
— Не понимаю, о чем это вы.
— Зовущим. Это значит…
— Я знаю, что значит это чертово выражение, Магайр, но я вообще никогда не смотрела так на вас. В сексуальном смысле вы мне не интересны, если именно это вас беспокоит.
— Правда?
— Правда.
Джозеф придвинулся еще ближе.
— Вы уверены? — прошептал он.
— Абсолютно, — твердо ответила Тесс, хотя ее сердце вдруг упало.
— Тогда вас совсем не побеспокоит… в сексуальном смысле… если я сделаю вот так? — Он протянул руку и стал водить пальцами сбоку по ее шее, слегка дотрагиваясь до подбородка, пока Тесс не потеряла уверенность в чем бы то ни было вообще. Она закрыла глаза и позволила его руке обвить ее плечи и медленно повалить к нему на грудь.
— Так, значит, я вас совсем не волную? — прошептал он Тесс прямо в губы.
— Нет… совсем нет, — удалось выговорить ей.
Тихий стон вырвался у нее, когда Джозеф прижался голодным ртом к ее губам. Она была лгуньей до мозга костей, и теперь он тоже знал это. Его руки побежали вниз по ее спине, губы прижались к ее губам. Каждый дюйм его сильного тела был возбужден, и Тесс тоже ощущала глубоко в животе вихрь нарастающего желания.
— Я хочу вас, Тесс, — тихо сказал Джозеф, оторвавшись от ее губ. — И знаю чертовски хорошо, что вы тоже хотите меня.
Разумеется, она хотела его. Как она могла не хотеть? Какая женщина на ее месте смогла бы не возжелать этого сильного опасного мужчину?
— Вы пытаетесь подчинить меня поцелуями? — спросила она слабым дрожащим голосом.
— Совсем нет, мисс Харпер. Скорее я предпочел бы видеть вас пылающей в своей постели, чем коленопреклоненной и упавшей духом у своих ног.
— И что же питает вашу уверенность, что вы заполучите меня в постель, Магайр? — прошептала она в свою очередь.
Он сжал ее нижнюю губу, и Тесс вернула ему поцелуй, желая, чтобы его губы пустились в долгое путешествие по всему ее телу.
— Думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос, — сказал он.
— Вы очень самонадеянны.
— Вы очень испорченны. — Его губы двинулись от ее рта к шее.
— Вы деспотичны.
— А у вас скверный характер.
— Нет, — сказала она с неожиданным хриплым смешком, — совсем не скверный.
Джозеф тоже рассмеялся, от этого глубокого низкого звука по коже Тесс побежали мурашки.
— Скверный, мисс Харпер. И, с моей точки зрения, это придает делу особый интерес.
— У вас очень изменчивая точка зрения, — прошептала Тесс, запустив пальцы в его длинные волосы. — По-вашему, достаточно вам щелкнуть пальцами, и я упаду к вам в объятия.
Тесс протянула руку и вытащила из-под Джозефа одно из одеял и укутала им свои плечи.
— Этой ночью оно вам не понадобится, — прошептал Джозеф.
Тесс откатилась от него и уселась на свое седло.
— Я буду спать здесь… как и собиралась.
Его взгляд был полон неутоленного желания, которому, она должна была признать, трудно противиться.
— Еще не готовы к роковой ошибке? — полюбопытствовал Джозеф, скривив губы.
Тесс посмотрела на него, с трудом сглотнув комок, стоявший в горле.
— Я очень устала. — И она поплотнее завернулась в одеяло.
— Угу, — ответил он скептическим тоном. — А среди ночи, думаю, вы заползете в мою постель, когда сможете сказать, что слишком устали, чтобы соображать, что делаете?
— Я сама решаю, что мне делать, Магайр, — бросила Тесс. — Я признаю, что между нами существует некоторое влечение, но я сохраняю полное самообладание.
Его мерцающие глаза говорили ей, что он не верит ни единому слову.
— Я думаю, вы здесь — слабое звено, — добавила она.
— То есть? — сказал он, ухмыльнувшись.
— То есть я достаточно сильна, чтобы не поддаваться своим плотским желаниям, но что-то сомневаюсь, что вы обладаете такой же способностью.
Джозеф наклонил голову:
— Вы бросаете мне вызов?
— Это общеизвестный факт, Магайр, что женщины лучше контролируют свои действия, — ответила она.
— Так ли?
— Именно так.
— Хорошо, леди. Вы настаиваете. Спорим о самообладании.
— Тогда объясните мне правила.
Джозеф резко засмеялся:
— А никаких правил. Первый, кто уступит давлению, проигрывает.
— А что получает победитель?
Он посмотрел на Тесс с вожделением:
— Все, что захочет.
Несмотря на красноречивый ответ Джозефа, первой мыслью Тесс было убедить его вернуться к племянницам.
— Все, что угодно?
Он окинул взглядом ее тело, ясно показывая, чего пожелает как победитель.
— В пределах человеческих возможностей, мисс Харпер, — ответил он. — Но необязательно в пределах приличий.
Если ей придется еще раз взглянуть на голый зад Джозефа Магайра, она точно завопит!
Тесс застонала и стала смотреть то в утреннее небо, то по сторонам, куда угодно, только не на мужчину, который купался в реке прямо перед ней. Джозеф даже не старался прикрыться. Он уделял особое внимание каждому дюйму своего мускулистого тела. А Тесс вовсе не была уверена, что не покраснела от гнева и бушующего в ней желания.
У него был самый прекрасный зад, какой она только видела. Две совершенные по форме твердые половины луны. Тесс даже могла вообразить себе, как ее ладони скользят по этим ягодицам, толкая его к себе и побуждая его вознести ее к звездам. Она могла чувствовать прижимающуюся к ней его твердую грудь, их сердца, бьющиеся в унисон, их смешивающееся дыхание, их тела…
Тесс опять застонала от отчаяния.
Джозеф перестал плескаться и взглянул на нее через плечо.
