— Боюсь, тебе этого не понять, мам.
— Ты все-таки попытайся, — съязвила Анджелина. Что о себе возомнил этот щенок? Неужели Эйдон в самом деле собирается читать ей лекцию о неземной любви? А может быть, он и в самом деле верит в детские сказки о двух половинках, которые в один прекрасный день находят друг друга и уже никогда не расстаются?
— Я люблю Робин. Вот и все. Я больше не могу без нее. Я уже несколько дней сам не свой. Меня гложет какое-то предчувствие. Как будто с Робин сейчас происходит что-то очень и очень важное, что-то, к чему и я имею отношение… Я ей нужен.
— Ха! Это все твои фантазии. Просто ты слишком много работал в последнее время… Может быть, тебе и в самом деле следует немного развеяться, погулять… Если хочешь, можешь съездить в Париж. Парижанки быстро развеют твою мировую скорбь.
— Ты и в самом деле полагаешь, что мимолетная интрижка способна излечить меня от тоски по Робин? — спросил Эйдон с наигранной заинтересованностью.
Анджелина поспешила записать на свой счет победное очко и с воодушевлением продолжила:
— Разумеется! Навести старых приятелей, походите по клубам. Тебе необходимы новые знакомства. Особенно с девушками твоего возраста. Ты слишком засиделся в деревне. Здесь и взглянуть-то не на кого.
— Какая же ты… — Эйдон не смог подобрать слова, которое бы выразило его чувства, но не нанесло смертельной обиды матери. Именно поэтому он предпочел оставить фразу неоконченной.
— Давай же скажи! Ради своей потаскушки, Робин, ты готов даже перешагнуть через собственную мать!
— Не драматизируй, — смягчился Эйдон, заметив в глазах матери слезы.
Однако вопреки его предположению, это были вовсе не слезы оскорбленной добродетели и обиды. Анджелина готова была разрыдаться от злости. Она злилась на весь белый свет. Будь проклята эта Робин Филлинг! Будь проклят тот день, когда она пустила ее в свой дом. Пригрела змею на груди! Больше всего Анджелину бесило то, что винить во всем случившемся она могла только себя.
— Я скоро вернусь, — еще миролюбивее продолжил Эйдон. — Пойми, мне необходимо расставить все точки. Только тогда я смогу спокойно жить дальше. С Робин или без нее.
— Твоя Робин замужем. Она счастлива в браке и… у нее своя семья и своя жизнь. Почему ты этого никак не поймешь?! Смирись, Эйдон. Робин принадлежит другому мужчине! — Анджелина лгала с таким азартом и воодушевлением, что сама верила в вылетавшие из ее уст слова.
— Что ж… — Эйдон провел рукой по вспотевшему лбу и вздохнул. — Возможно, мне нужно увидеть это своими глазами, чтобы навсегда вычеркнуть страницу с Робин из своей памяти. Если же Робин несчастна с Джеймсом, я сделаю все возможное, чтобы уговорить ее остаться со мной.
— Влюбленный мальчишка! — крикнула Анджелина с такой ненавистью и злостью, что Эйдона как громом поразили ее слова. Никогда в своей жизни он не видел мать в такой ярости.
Однако он не мог остаться. Что-то в голосе Робин, в ее интонациях, паузах, нежелании продолжать разговор насторожило Эйдона. После минутного телефонного разговора его беспокойство многократно усилилось. Эйдон был почти уверен в том, что с Робин случилась беда и ей срочно требуется его помощь. А о причинах, по которым она не поделилась с ним своей проблемой, он скоро узнает. Через несколько часов он увидит Робин. Тогда будет ясно: либо он превратился в параноика, либо их с Робин связывает нечто большее, чем недельный роман.
Анджелине Макдауэлл удалось сделать то, что не удалось в свое время ни Робин, ни кредиторам Джеймса. На розыск бывшего мужа Робин, погрязшего в карточных долгах и скрывавшегося от бывшей жены и бывших дружков, ей понадобилось чуть больше двух часов.
Достаточно было связаться с нужными людьми. Чего-чего, а влияния и полезных знакомств у миссис Макдауэлл всегда было в избытке. Никогда не отказывая в услугах, она никогда и не забывала о должниках. Кто знает, когда настанет ее черед обратиться за помощью?
— Алло. — Мужчина, поднявший трубку, без сомнения, был аристократом, одним из тех отпрысков богатого и знатного рода, которые, здороваясь или отвечая на телефонный звонок, словно оказывают тем самым неоценимую услугу. Приятный баритон, хорошие Манеры… Да, Джеймсу Филлингу трудно отказать в обаянии.
— Мистер Филлинг, у меня есть для вас выгодное деловое предложение, — без обиняков начала Анджелина.
— Насколько выгодное?.. — Джеймс был явно озадачен напором незнакомки.
— На пятьдесят тысяч долларов.
Джеймс, моментально забыв о манерах, аж присвистнул. Не каждый день женщины предлагали ему такие деньги!
— С чего вы взяли, мадам, что меня это заинтересует?
— Не играйте со мной в кошки-мышки, мистер Филлинг, — строго оборвала его Анджелина. — Я ведь могу вместо пряника предложить вам и кнут. Думаю, вашим приятелям — которым, кстати сказать, вы задолжали приличную сумму, — будет небезынтересно узнать, где вы прячетесь. Что, если я нашепчу им ваш адресок?
— Откуда вы?.. Вас ввели в заблуждение. Я ни от кого не прячусь…
— Джеймс… Позволите мне вас так называть? — сладким голосом продолжила Анджелина. — Я вовсе не хочу с вами ссориться. Зачем мне вас запугивать?
— Что за предложение?
— А это мне уже нравится! — одобрила она сговорчивость Джеймса. Стоило нажать на нужные кнопочки, как желаемый результат не заставил себя долго ждать.
— Я хочу, чтобы вы помирились со своей бывшей женой.
— С Робин? — Джеймс окончательно растерялся. Кто эта женщина? Как она его нашла и что задумала? На все эти вопросы у Джеймса не было ответов.
— А у вас есть другие бывшие жены?
— Нет, но зачем мне с ней мириться?
— Вы можете сделать вид, что снова вместе. Хотя бы на неделю станьте примерным семьянином в глазах ваших общих друзей и знакомых и считайте, что на вашем счете появилась кругленькая сумма. Вряд ли она решит все ваши проблемы, конечно.
— Робин меня и на порог не пустит! Мы уже год не разговаривали! Я не присылал денег для Элис… нет, это гиблое дело.
— Убеждена, вы что-нибудь придумаете, Джеймс. В противном случае мне придется разговаривать с вами в другом тоне. Вы ведь этого не хотите, правда?
— Вы меня шантажируете?
— Что вы, ни в коем случае. Мы с вами просто беседуем. Как два деловых партнера, которые вот-вот заключат взаимовыгодную сделку, — прощебетала Анджелина голосом юной кокетки.
— А зачем это нужно вам?
— Скажем так: я хочу спасти семью! Помочь ребенку… Извините за пафос… со мной это иногда случается. — Анджелина хихикнула. Роль сумасбродной и стервозной особы ей чертовски нравилась. Куда больше, чем роль доброй свекрови.
