– Что за вздор? Никуда я не пойду. Когда ты наконец найдешь себе девушку, Андре? Зачем ты доставляешь мне неприятности?
Он усмехнулся.
– Неужели мой сонный кузен наконец проснулся? Ну так пусть поймет, что жизнь не всегда складывается так, как он хочет.
– Если бы мы были не в этом доме, я дала бы тебе пощечину, – произнесла Трикси ледяным голосом. – Крийн прекрасный человек и самый лучший в мире муж.
– Ты, видно, любишь его. – В голосе Андре послышалось сомнение.
– Конечно, люблю; иначе почему я вышла за него замуж? А теперь извини – я хочу поговорить со свекровью.
Она отошла от него и приблизилась к госпоже ван дер Бринк-Шааксма. Та заметила, что Трикси вся пылает от бешенства, и огляделась в поисках сына. Крийн танцевал с пожилой кузиной, которая жила очень далеко и редко встречалась с семьей. Казалось, он внимательно ее слушал, но от чутких глаз матери не укрылось, что под маской вежливости прячется гнев – столь же яростный, как и у Трикси. Она весело сказала:
– Я видела, как ты танцевала с Андре. Мы приглашаем его на все семейные торжества, потому что он все-таки член нашей семьи, но он так не похож на всех нас. Он просто проказник. Надеюсь, он в конце концов встретит какую-нибудь женщину, которая сможет его изменить. Для его же блага…
– Вы не обидитесь, если я скажу, что не люблю его? Он забавный, но, кажется, недобрый…
Свекровь ласково потрепала ее по колену.
– Я тоже его не люблю, – сказала она доверительно. – Ты так замечательно выглядишь, дорогая, у тебя прекрасный вкус! Крийн гордится тобой.
– Я тоже им горжусь. – Трикси улыбнулась своей собеседнице. – Пойду посмотрю, все ли готово у Рэбо, – ведь уже почти полночь.
Кто-то выключил музыку и включил радио, разнесли шампанское, и при первом ударе часов Рэбо, Уолке и двое слуг со стаканами в руках заняли свои места у двери. Трикси, стоя рядом с Крийном, выпила шампанское и восторженно произнесла:
– С Новым годом, Крийн!
– С Новым годом, Беатрис. – Он притянул ее поближе и поцеловал. Она закрыла глаза…
Когда же вновь их открыла, его взгляд был холоден как сталь. Как же это, подумала она в замешательстве, так целовать и одновременно так смотреть!!! Ей не пришлось долго об этом размышлять; гости засуетились, поздравляя друг друга, и когда она лицом к лицу столкнулась с Андре, то резко отвернулась, и его поцелуй пришелся в нескольких сантиметрах от ее щеки.
К двум часам гости ушли, и семья, пожелав друг другу спокойной ночи, разбрелась по комнатам. Трикси долго не могла заснуть. Прислушиваясь к скрипам и шорохам старого дома, она все время думала о Крийне. Он был зол, это несомненно, но вряд ли на нее – ведь он так ее поцеловал… Стараясь думать только об этом, она наконец заснула.
Утром она решила, что разумнее всего будет поговорить с Крийном начистоту. Днем он будет занят, но вот вечером…
Весь день она почти не видела его. После ланча они провожали гостей, а когда отъехала последняя машина, он тут же удалился в кабинет. Трикси долго и старательно одевалась, уделив особое внимание макияжу и прическе, а после прошла в гостиную, устроилась там под розовой лампой и взялась за вышивание, зная, что выглядит на редкость привлекательной в этом рассеянном свете.
– Я не красива, – сообщила она Перси, мурлыкавшему у ее ног, – но я быстро научилась брать от своей внешности все, что возможно.
Она прокрутила в голове, что собирается сказать мужу, придумывая ответы Крийна, и была вполне довольна результатом. Но когда он вошел в комнату, то тут же сообщил:
– После обеда я поеду в больницу. Ты не против?
Планы Трикси рухнули, и она, сама того не желая, резко сказала:
– Против. Ты собираешься туда только потому, что не хочешь провести вечер со мной. – Она взглянула на него с такой яростью, что он улыбнулся. Эта улыбка возмутила ее, и на него обрушился бессвязный поток слов, из которого он ровным счетом ничего не понял, лишь увидел, как она хороша в гневе. – И я хочу знать, – заключила она, – почему ты так злишься. Что я такого сделала?
Ее раздражало его спокойствие.
– Ты ничего не сделала; я совершенно на тебя не злюсь, Беатрис. На себя – да, и еще на обстоятельства… Я не должен был жениться на тебе. Ты ведь знаешь, я сделал это только ради того, чтобы мне было удобно… И не подумал о том, что ты настолько моложе меня.
Совершенно естественно, что ты нашла в Андре все то, чего тебе не хватает во мне.
– Ты хочешь сказать, что мог бы согласиться… Что если… – Она запнулась, ужаснувшись тому, что собиралась сказать.
Профессор подошел к окну и встал к ней спиной, глядя в темный сад.
– Я хочу, чтобы ты была счастлива, Беатрис.
– Ты позволил бы мне уйти? – тихо спросила она.
– Да, если бы ты захотела. Я бы скучал по тебе, но у меня есть работа… – Ей показалось, что в его голосе сквозит нетерпение.
– Работа так важна для тебя, да?
– Да. Теперь, когда мы все выяснили, можно что-нибудь выпить.
Трикси пила шерри. Ничего она не выяснила, ничего не понимала и не знала, что делать дальше. Он добрый. Он погружен в свою работу и не замечает, что вокруг него происходит. Теперь ему в голову засела мысль, что ей нравится Андре, и, по всей видимости, он ничего не имеет против этого. Может, он давно уже жалеет, что женился на ней? Тогда будет только хуже, если она вдруг признается ему в любви. А как ей хотелось это сделать! Но пришлось попридержать язык.
Они пообедали, вежливо беседуя, а Трикси все думала: как же, ну как сорвать с него эту бесстрастную маску – бушевать, кричать, устроить истерику… Может, тогда они поймут друг друга?
Она уже почти готова была пойти на это, но тут вошел Рэбо. Он сообщил, что звонит господин тер Ванг и спрашивает, не хочет ли госпожа прокатиться завтра в Алкмар? У него там дела, а ее путешествие может развлечь.
– С удовольствием, – сказала Трикси. Если Крийн хочет от нее избавиться, она должна ему в этом помочь. Она украдкой взглянула на него, но его лицо ничего не выражало. – Я буду очень рада, – добавила она с вызовом, слишком громко, надеясь, что он хоть что-нибудь скажет, однако надежда была напрасной. Он молчал…
Спать она легла рано и перед сном долго плакала. Конечно, она не собирается кататься с Андре – любой бы догадался. Но Крийн, думая лишь об этих своих проклятых железах, совсем забыл о том, что такое любовь, и ничего не понял. Ночью она несколько раз просыпалась и вновь начинала всхлипывать.
Ночные рыдания, конечно же, не лучшим образом отразились на ее внешности. Все равно не заметит, сказала она себе, кое-как приглаживая волосы; он вообще на меня не смотрит.
Она была не права – профессор заметил все. Когда Трикси холодно поздоровалась с мужем, он спросил:
