Она прижалась носом к его груди и выпустила зубки.
— Ты на самом деле хочешь есть? — спросил Бьорн.
— Хочу.
Он вынул из кармана джинсов плитку шоколада.
— Он немного подтаял, но…
Они съели шоколад молча, потом привалились к краю корзины.
— Мы еще долго будем летать? — спросила Натали.
— Газу в баллоне много, — ответил Бьорн. — Мы будем летать, пока не решим главную проблему.
— Какую?
— Я не хочу, чтобы тот ребенок, которого мы сегодня…
Натали открыла рот, потом закрыла, не в силах найти слова, а Бьорн продолжал:
—…чтобы этот ребенок не рос без отца до девятнадцати лет.
— Бьорн, ты шутишь…
— Но ты ведь не будешь уверять, что предохранялась? — Он сощурился.
— Н-нет… Но почему ты решил, что сегодня… это произошло?
— Я много наблюдал за жизнью лососей. — Бьорн хмыкнул. — Кое-чему научился у них.
— Но… это ведь рыбы?
— Да, но все живое страстно жаждет продолжения рода.
— И ты… тоже?
— Конечно. Дочь у меня уже есть. Теперь будет сын.
Натали застонала.
— Поэтому я поверну шар обратно, если ты скажешь мне «да».
— Но я же не знаю! Как я могу тебе сказать? Тест на беременность…
— Я не об этом «да», Натали Даре.
— А о каком?
В голове у Натали помутилось. Ведь это она собиралась попросить его сыграть роль отца ради счастья Миры. А что же получается?
— Я хочу, чтобы та сказала «да» в ответ на мой вопрос: ты согласна стать миссис Бьорн Торнберг?
— А… а…
— Если я не услышу этого, то мы будем летать, пока не закончится газ и мы не рухнем где-нибудь… Я не знаю где. — Бьорн захохотал, привалившись к краю корзины.
Натали опустилась на пол в углу.
— Послушай, скажи мне, тебе Бернар все рассказал? Да?
— Я первым задал вопрос.
— Но я просила его не говорить тебе.
— Я задал тебе вопрос, — настаивал Бьорн.
— Вот что такое мужская солидарность, да?
— Я еще раз повторяю: отвечай.
— Я всегда знала, что шведы упрямые люди. Но ты, Бьорн Торнберг…
— Отвечай, Натали Даре. Я хочу поскорее увидеть свою дочь.
— Но она в Штатах, дорогой, — высокомерно бросила Натали.
— Она уже, — он взглянул на часы, — она уже в Париже. Я думаю, сейчас уже едет из аэропорта. Ее везет Ронни на своем «мерседесе-A» серебристо-серого цвета, самого модного у вас в этом сезоне.
— Бог мой. Но…
— Обо всем после.
Натали молчала. Ее сердце билось. Радостно? Тревожно?
Как такое возможно? Бьорн, о котором она думала столько лет. Бьорн, отец ее дочери. Отец, без которого Мира не выйдет замуж за любимого Ронни.
Бьорн…
Но как забыть, точнее оставить в прошлом отдельно прожитые им и ею минувшие два десятка лет?
— Но, Бьорн, мы теперь другие. Я… Ты… — Натали говорила и сама себе удивлялась — ведь ради этого она и ехала сюда, ради того, чтобы Бьорн был с ней хотя на время… Ради Миры… Он предлагает ей брак навсегда, а она… боится? — Бьорн…
— Ты хочешь сказать, что стала богатой женщиной, а я просто инспектор саамских школ?
— Н-нет…
— Ты такая, как прежде, Натали. Я только что проверил. А как я тебе?
— О, Бьорн… Ты — супер…
Внезапно ей вспомнился доктор, его слова о том, что, если ей придется делать операцию… тогда… Тогда она станет, как Агнес. Тогда Бьорн ее просто бросит.
Натали опустила голову и еще теснее зажалась в угол.
Так что же, она должна надеяться на худшее? А если она на самом деле забеременеет? И тогда природа позаботится, рассасываются даже опухоли большого размера…
— Бьорн… Я должна тебе сказать…
— Я ничего не хочу слышать. Только одно слово. — Он подошел к ней и сел напротив. Теперь, если на шар смотрели какие-то птицы, парящие поодаль, они могли подумать, что в корзине нет никого. — Я люблю тебя, понимаешь? Я ждал этого мига, сам себе не давая отчета, двадцать лет. И ты ждала, иначе ты сейчас не была бы свободна.
— Да, — выдохнула Натали и почувствовала себя так, будто уже выпрыгнула из шара и парит в воздухе. Она вскочила. — Да! Да! Да! Бьорн Торнберг! Я выйду за тебя замуж.
Бьорн встал и, подойдя к ней, нежно обнял.
— Я рад, Натали. И думаю, — он помолчал, — мой бизнес тоже будет рад.
— Ты имеешь в виду саамов? Но… — Она свела брови.
— Ты ведь запускаешь сейчас рыбные рестораны, да?
— Д-да…
— А я уже несколько лет занимаюсь разведением лосося в неволе. Между прочим, моя рыба очень нравится обитателям Виндзорского дворца. Ты, надеюсь, знаешь, где это?
— Да. — Натали улыбнулась. — Не иначе, как твоих лососей рекомендовал ваш королевский двор?
— Ты смеешься, но попала в самую точку.
Натали недоуменно уставилась на него.
— Объясняю. Проходил конкурс производителей натуральных продуктов. Мои лососи, с моей фермы, получили золотую медаль. Это было несколько лет назад… Я получил премию и грант на продолжение работы. Так что я не только инспектор саамских школ…
— Так ты…
— Да, я жених с деньгами, моя дорогая Натали.
Она засмеялась, а Бьорн поднял ее на руки и закружил.
— Так что у нашей дочери Миры вполне состоятельные родители.
Натали прижалась к нему, когда Бьорн поставил ее на ноги.
— Ну что, берем курс на Марсово поле?
— А-а-а… ты договорился с Бернаром, чтобы он отвязал шар, да?
— Да, и он охотно на это согласился. Он ведь мой должник, сама знаешь… — Бьорн засмеялся.
Он управлял шаром так же легко, как и парусником.
— Знаешь, я теперь убедилась, что викинги — на самом деле пираты, морские бандиты, — сказала Натали.
— Да, мой прадед был таким…
— Его правнук тоже.
— Мы всегда получали то, что хотели. Хотя, может быть, и не слишком быстро.
Шар опустился точно там, откуда поднялся. Его полосатый купол блестел золотом, когда солнце падало на желтую полоску, она вспыхивала и слепила глаза.
Внизу их ждала толпа. Впереди всех стояли Мира и Ронни. Дальше — Бернар, другие участники встречи.
Громкие аплодисменты и крики «Поздравляем!» оглушили их.
— Но… откуда они узнали? — прошептала Натали.
— Я сказал Бернару и Мире, что мы не вернемся, пока ты не скажешь «да», — объяснил Бьорн. — Ты сказала. Мы вернулись.
Взгляд Натали скользил по лицам, внезапно ее глаза замерли на круглом усатом лице.
Не может быть! Она похолодела, потом кровь прилила к лицу. Траппер! Откуда он здесь? Почему?
Потом Натали перевела взгляд на женщину, стоявшую рядом с ним. Она улыбалась и держала его за руку.
Агнес… Агнес Морган? Значит…
Но Натали не успела додумать мысль, потому что Бьорн наклонился и крепко поцеловал ее.
