— Я уверена — он спрятал его здесь. Он всегда говорил, что все свои сокровища спрячет в старом туннеле. Он спускался сюда много раз, я это знаю.
— Будь я проклят, мать, — ответил ей грубый, нетерпеливый мужской голос, — я уже передвинул здесь все камни, но ничего не нашел.
Юнис чиркнула спичкой и, когда та загорелась, вскрикнула от удивления. Впереди начинался еще более узкий туннель, чем тот, по которому она шла, и в нем стоял, согнувшись, мужчина с ломом в руках. У его ног лежала мотыга. Рядом с ним она увидела седовласую женщину в черном шерстяном платье.
Мужчина был высок, но коренаст, с песочного цвета волосами. Его лицо, злобное и красное, было покрыто капельками пота, губы скривились в зверином рычании. Именно этого человека Юнис видела на пороге здания рядом с домом Питера, а потом он следил за ней на улице. А женщина, которую он называл матерью, была той самой, что приходила в магазин миссис Мэдден и предупреждала ее о несчастьях, происходящих в Хендон-Хаус. Женщина, которая назвалась Лорис Мертон и заявила, что знает Питера еще с детства.
Спичка обожгла ее пальцы, и Юнис с испуганным криком отпрянула назад. Мужчина обернулся, поднял лом и угрожающе двинулся к ней. Мощный луч фонаря, который держала Лорис Мертон, метнулся в ее сторону, и девушка увидела свирепую ухмылку своего противника, заносящего лом для удара.
— Нет, Джек, нет! Это не метод! Не глупи! Пусть она останется. Есть лучший способ! — закричала женщина.
Поднятый лом опустился, и второй раз в своей жизни Юнис почувствовала, что ноги не держат ее, и рухнула на пол.
Больше ей не было холодно и сыро. Юнис лежала в кровати, и вокруг нее слышались голоса. Она боролась с черной пустотой, пытаясь выбраться из ночного кошмара с туннелем, звериным лицом, тяжелым ломом, и ее сердце билось так, что ей казалось — оно вот-вот взорвется.
— Она приходит в себя, Марта. Поднеси ей еще раз эту нюхательную соль. Что за хилое создание! Но этим-то она и подходит ему.
Насмешливое презрение, прозвучавшее в этих словах, заставило Юнис попытаться открыть глаза. Сильный, резкий запах у самых ноздрей вызвал у нее приступ кашля, и девушка наконец смогла увидеть, что происходит вокруг.
Она находилась в своей комнате, на кровати под балдахином. Над ней с озабоченным лицом и бегающими испуганными глазами склонилась Марта Дженнингс, держа в руке пузырек с нюхательной солью. За ней стояли Лорис Мертон, холодная и властная, сложив на груди руки, и молодой человек, который пытался убить Юнис.
— Так-то лучше, — сказала Лорис Мертон. — Теперь мы можем немного поговорить, Юнис. Ты меня помнишь, не так ли?
— Да… — дрожащим и хриплым шепотом ответила девушка.
— Ты так и не прислушалась к моим предостережениям о том, что женщинам нет счастья в Хендон-Хаус. Как его не было здесь и для меня.
— Но… кто… вы? И… и почему этот человек хотел меня убить?
— Джек слишком импульсивен, моя дорогая. Но если бы тебя обманули в праве первородства, ты стала бы точно такой же озлобленной. Он — мой сын.
— Но… я… я не понимаю…
— Я говорила тебе, что мое имя — Лорис Мертон. Несколько лет назад я поменяла на него свое настоящее имя — так было проще. Адвокат отца Питера пытался меня разыскать, а я не хотела жить под надзором, как преступник. Все, что я хочу, — получить законно причитающееся мне и Джеку.
— Законно причитающееся? Но что… что вы имеете в виду?
Женщина в черном пожала плечами:
— Законно причитающееся как жене и матери. Видишь ли, раньше меня звали Лаура Меркади.
Юнис от неожиданности и испуга села, опершись одной рукой на подушку.
— Так вы… вы — гувернантка Питера! — выдохнула она.
— И более того, я — его мачеха. Видишь ли, я вышла замуж за Джона Хендона через два года после того, как он нанял меня. Но задолго до этого я родила ему сына — Джека. И Джон Хендон пообещал мне, что упомянет моего сына в своем завещании. Но потом он передумал, отослал Питера в школу и уволил меня! О Джеке заботилась моя сестра, Марта.
— Ваша… ваша сестра… миссис Дженнингс?
— Совершенно верно. Но теперь, когда Питер вернулся в Хендон-Хаус, чтобы заявить права на него и на деньги Джона, я хочу получить нашу с Джеком долю.
— Я ничего об этом не знала. Питер сказал мне только, что вы были его гувернанткой и что он вас ненавидел.
— Как и я ненавидела его. Тщеславное, не по годам развитое дьявольское отродье, которое я должна была выкормить и поставить на ноги, в то время как мой собственный сын не мог находиться рядом со мной и со своим собственным отцом и вынужден был оставаться на попечении Марты. А его отец говорил, что любит меня, показывал завещание, по которому все имущество делилось поровну между Питером и Джеком. Потом, когда он заставил меня жить здесь, оставив сына, он заявил, что спрятал завещание там, где мне никогда его не найти. Я вернулась сюда через несколько лет, как раз перед тем, как он умер, и умоляла его дать Джеку то, что принадлежит ему по праву, но Джон только смеялся надо мной! — На ее лице застыла маска мстительной злобы.
Юнис задрожала, ее горло сдавило так, что она не могла говорить. Джек Хендон уставился на нее с насмешливой ухмылкой, и девушка съежилась под его взглядом.
— Но я посмеялась над ним последней, по-своему! — продолжила Лаура Меркади с вибрирующим смехом. — Ему нужны были смотритель и кухарка, и Марта отправилась к нему и получила работу для себя и своего мужа Уилла. Таким образом они могли наблюдать за тем, что он делает, и помогать мне искать завещание.
— Но… но он вполне мог… мог уничтожить его… — произнесла Юнис дрожащим голосом.
Лаура Меркади покачала головой:
— Нет, только не Джон Хендон. Он был жестоким. Он нажил состояние на мошенничестве с акциями и всегда выходил сухим из воды. О да, это было совершенно законно, я знаю, но он был ничуть не лучше любого жулика. Он любил хвастаться, какой он умный. Сначала, когда он показал мне завещание, я думала, что он на самом деле любит меня и обеспечит нас с Джеком после своей смерти. Но мы поссорились, и он сказал, что спрячет завещание так, чтобы я никогда его не нашла. Так он хотел наказать меня, заставить искать и все время думать, где он спрятал этот проклятый лист бумаги, который может сделать Джека независимым.
— Он… он оставил вам пять тысяч фунтов… так сказал мистер Армистид, — тихо произнесла Юнис.
— Что это по сравнению с тем, что он имел? Кроме денег, у него была коллекция. Я думаю, ты видела оружие и все остальное. Но он еще коллекционировал драгоценные камни. Я не знаю, где они, но уверена, что он спрятал их вместе с завещанием. Тот туннель, где ты обнаружила нас сегодня, как он говорил мне, был прорыт еще при Морли Хендоне, чтобы он мог сбежать по нему в пещеры, если сюда придут роялистские солдаты.
