Она прикоснулась к локону около уха. Рай никогда не видел у нее такой прически. Понравится ли она ему?
Ее взгляд упал на часы: две минуты девятого. Рай придет вовремя, как и всегда. Она направилась в кабинет.
Дверь была открыта, он уже ждал ее. Дина остановилась, облизнула губы, одернула платье, сделала глубокий вдох и переступила порог.
Рай сидел на том же стуле, где и обычно, спиной к двери. Он повернул голову и тут же подскочил словно ужаленный. На его лице читалось такое удивление, что Дина едва не рассмеялась.
— В чем дело?! — Рай хрипло прочистил горло и попробовал снова:
— Ты уезжаешь?
— Нет.
— Но ты одета так, словно собралась на бал.
— Это для того, чтобы обольстить тебя, милый, — нарочито злодейским тоном произнесла она. Вышло неплохо. Ей удалось лишить его дара речи, и он безмолвно наблюдал, как она плотно закрывает дверь.
— Ммм…, и что же означает это представление? — спросил Рай деланно равнодушным голосом.
— Прошу тебя, садись, — ласково сказала Дина.
Ошеломленный, он вновь рухнул на стул. Она подплыла к нему и окончательно сразила, подобрав юбку и сев ему на колени. Положив руки на плечи Рая, Дина взглянула в его изумленные глаза и спокойно произнесла:
— Нам нужно поговорить.
— Прямо так?… — просипел он. От ее запаха у него кружилась голова, и джинсы стали ему тесны…
— Почему бы и нет? — деловито осведомилась она. — Или, сидя здесь, я тебя отвлекаю? Что ж, если тебе это не по вкусу, встань и сбрось меня на пол.
Несколько мгновений Рай сердито смотрел ей в глаза, затем, глухо зарычав, схватил ее за талию и привлек к себе.
— Что ж, начинай разговор, — с вызовом предложил он.
— Именно это я и намерена сделать. — Однако голос ей изменил. Она кашлянула, чтобы избавиться от легкой хрипотцы. — Я думаю, что ты не правильно истолковал одно сегодняшнее событие, и мне хочется тебя вразумить.
— Валяй. Я видел то, что видел, и тебе не удастся изменить мое мнение с помощью нескольких слов и аромата соблазнительных духов.
Она улыбнулась порочной улыбкой:
— Неужели? Что ж, давай попробуем? — Наклонив голову так, что их губы почти соприкоснулись, она прошептала:
— Томми никто не приглашал на ранчо, и я была совсем не рада его видеть. Я предложила ему уехать, что он в конце концов и сделал.
— Томми Хоуган? Ты имеешь в виду своего бывшего мужа? Это был тот самый парень?
— Дорогой, я думала, ты знаешь, кто это был. — Она коснулась губами уголка его губ. — Мне жаль, что ты неверно истолковал нашу встречу и тебя это огорчило. Я не хотела огорчать тебя, Рай. Ничем. Я тебя убедила?
Рай издал сдавленный стон:
— Дина, это же нечестно. Как, черт возьми, я могу огорчаться, если ты сидишь у меня на коленях?
Дина коротко хохотнула:
— Значит, я делаю тебя счастливым? Рада это слышать. Я так боялась, что в приезде Томми ты увидишь что-нибудь не то.
— Черт побери, ты была с ним дьявольски любезна.
— На самом деле — не была. Но я не испытываю ненависти к нему. У меня просто нет причин. Он всего лишь мальчишка, и… — она нежно, любовно запустила пальцы в шевелюру Рая, — и к тому же я встретила другого мужчину, настоящего…
Рай обхватил ее затылок и всмотрелся в ее глаза:
— Ты хочешь сказать…
— …что ты мне небезразличен? Да. Что я хочу тебя? Да. — Она перевела дыхание. — Мне продолжать или ты желаешь что-то возразить?
Он сделал движение губами, но не издал ни звука. Когда она без стеснения села ему на колени, его сердце начало бешено стучать, но теперь оно было готово выпрыгнуть из груди. Откуда ей было знать, какие перемены произошли в нем со времени их встречи. Как его брак и развод не в лучшую сторону изменили его отношение к женщинам. И как он с тех пор остерегался любых отношений, хотя бы отдаленно претендующих на эмоциональную привязанность.
В ее глазах читалось нетерпение. Ей хотелось услышать, что он испытывает по отношению к ней. Он прочистил горло:
— Когда я увидел тебя в компании Томми, я…, мне стало не по себе. После той ночи… — он остановился, чтобы перевести дух. — После той ночи я подумал, что, наверное, я…, я…
— Ну же. Рай, скажи, — с жаром прошептала она. — Произнеси это слово!
Он наклонился к ней и приник к ее губам. Она с пылом отозвалась на его поцелуй. Пламя страсти пылало у них в груди, их языки касались друг друга, и она знала, что он любит ее, но ему безмерно трудно произнести нужные слова.
Однако они не выходили у него из головы: «Я люблю тебя, Дина. Я люблю тебя». И она ощущала их в его страстных, горячих поцелуях, в том, как он с вожделением гладил ее тело, задерживаясь на обнаженной коже, на открытых плечах, лаская ее спину, сжимая ее грудь сквозь тонкую ткань платья.
От его прикосновений Дина вся покрылась гусиной кожей, и остатки ее сдержанности бесследно исчезли. Она думала о том, какая перемена совершилась в ней: от скромной девушки со стыдливыми манерами старой девы — до женщины, без приглашения садящейся на колени мужчине и затем приглашающей его:
— Пощупай рукой у меня под юбкой. Тебя ждет сюрприз.
— Сюрприз? — нежно усмехнулся он.
— Думаю, он придется тебе по душе. Его руки нашарили край ее длинной юбки и скользнули под нее. Удовольствие от прикосновения к ее обнаженным бедрам заставило его зажмуриться.
— Ну и как? — улыбнулась она.
— Ты была права. Такой сюрприз мне по душе. — Обхватив ладонями ее обнаженные ягодицы, он, словно дразня, игриво повел одной рукой по ложбинке ее бедер и замер во влаге трепещущей женской плоти. — Черт возьми, ты потрясающая женщина! — хрипло пробормотал он. — Сегодня я пришел в этот кабинет, весь кипя от негодования и… — Рай замялся, словно споткнувшись о следующее слово, но все же произнес его:
— …и ревности.
— Боже, я так рада, что ты меня ревнуешь, — промурлыкала Дина.
Он рассмеялся. А она терлась о его руку и жаждала новых поцелуев. Ее руки скользнули вниз и, нащупав пряжку ремня, деловито, словно проделывали это ежедневно, расстегнули ее, а затем и «молнию» на его джинсах.
Они неистово ласкали друг друга, готовясь к тому, что ожидало их впереди. Раскрасневшись от страсти и задыхаясь, Дина стянула с Рая нижнее белье, высвободив его истомившуюся плоть. Он застонал и попросил хриплым голосом.
— Приподнимись-ка немного.
Она приподняла бедра, и он вонзил в нее свою раскаленную, твердую плоть. Откинув голову. Дина тоже застонала, приспосабливаясь к новому ощущению. Рай стянул с нее платье, обнажив ее грудь, и стал покрывать ее горячими, влажными поцелуями.
— Ты само совершенство, — бормотал он. — Ты идеальная женщина. — Он больше не мог сдерживаться. — Я люблю тебя, люблю…
